Как реакцию на политическую и культурную экспансию ислама следует рассматривать деятельность короля Джаядеваты по укреплению позиций сундско-индуистско-буддийских культов и связанной с ними идеологии монархической власти. При Джаядевате расширялось число религиозных поселений, появлялись новые сочинения религиознодидактического и доктринального характера. В поэмах прославлялся легендарный родоначальник сундских королей Силиванги. Хотя в сундском государстве уже давно бытовал собственный (местный) язык литературы и документации, официальная культура по-прежнему во многом ориентировалась на центральнояванские и восточнояванские доисламские нормы, на яванский язык. Однако все это не могло остановить ослабление старой сундской государственности перед натиском мусульман прибрежных областей Явы, тем более что и соседние территории Маджапахита тоже стали объектом этой экспансии.
Глава 4
ИНДОНЕЗИЯ В XVI — СЕРЕДИНЕ XVII в.
ПЕРВАЯ ВОЛНА ЕВРОПЕЙСКОЙ КОЛОНИАЛЬНОЙ ЭКСПАНСИИ (ПОРТУГАЛЬЦЫ И ИСПАНЦЫ)
Агония Маджапахита совпала по времени с началом эпохальных перемен в истории средневековых государств Нусантары, вызванных европейской колониальной экспансией. Первую волну ее, пришедшуюся на XVI век, составляли представители феодально-абсолютистских держав Европы — португальцы и испанцы.
Товары Востока: шелк и фарфор из Китая, непревзойденные ткани Индии, слоновая кость и ценные породы дерева, олово Малаккского полуострова, но главное — черный и белый перец Больших Зондских островов и тонкие пряности Молукк (гвоздика, мускатный орех, мускатный цвет), обладавшие консервирующими свойствами и ценившиеся буквально на вес золота, — все это уже прочно вошло в мировой торговый оборот и жизнь европейских народов. Из Европы в обмен шли стекло и зеркала Венеции, шерстяные ткани Фландрии и Италии.
Турки-османы, захватив Константинополь (1453), Малую Азию и черноморское побережье, пресекли два традиционных караванных пути из Европы в Азию: через Константинополь (устье Дона) и через Малую Азию (Алеппо — Евфрат). Третий, морской путь из Средиземноморья (через Красное и Аравийское моря) долго контролировали поочередно Венеция и Египет. Но далее все три пути вели на восток — в Индию, Китай и Страны Южных морей. При этом до начала XVI в. прямых рейсов даже по маршруту Персидский залив — Нусантара или, тем более, Европа — Китай не существовало: товары многократно перегружались, переходили из рук в руки купцов-посредников.
К середине XV в. большого расцвета достиг султанат Малакка (карта № 9). Его столица, одноименный город-порт, расположенный в западной части Малаккского пролива, превратился в богатейший торгово-перевалочный пункт мирового значения. Помимо уже названных выше товаров сюда стекались также шелк и ковры из Персии, ароматические смолы, камфора и олово Нусантары, овощи, рис, рабы и железные изделия (топоры, секачи, ножи) о. Явы. В порту теснились арабские, персидские, китайские, индийские суда, корабли стран ЮВА. Торговцы Запада и Востока могли закупать все необходимое в Малакке, не подвергая себя превратностям более продолжительных плаваний. В ту эпоху китайские корабли обычно не ходили дальше Малакки или Индии, арабские и индийские — дальше Малакки, суматранские — Индостана. В местной посреднической торговле чрезвычайно значительную роль играл мощный торговый флот Явы; нередко его суда фрахтовались и для транзитной перевозки иноземных товаров через Нусантару. Перекупка, посредничество, высокие пошлины в промежуточных портах — все это резко повышало цены. Так, стоимость пряностей в Малакке в 5—10 раз превосходила закупочную цену на месте, а в Европе они стоили многократно дороже, чем в Малакке. Возникла острая потребность в новых торговых путях на Восток, и их проложила Португалия.
Реконкиста — многолетняя освободительная война португальцев против завоевателей-арабов (мавров) — к середине XIII в. была в целом завершена. В многолетней борьбе с «нехристями» сложилось как класс-сословие португальское дворянство, окрепла королевская власть. Дворяне-фидалгу, составлявшие костяк армии, не мыслили себе иного достойного занятия, кроме войны. Продолжением реконкисты стал захват в 1415 г. португальцами богатого города-порта Сеуты (на территории современного Марокко), бойко торговавшего с Востоком. Фидалгу перебили население и разграбили город.
Одновременно под покровительством брата короля Энрике (Генриха) строился новейший океанский флот[15]. Принц создал «Школу мореплавания», пригласив лучших кораблестроителей, картографов и навигаторов со всего мира. Скоро на воду была спущена первая каравелла — трехмачтовое торгово-военное судно, намного превосходившее корабли Востока по водоизмещению и мощи вооружения. С 1416 г. начинается 80-летняя серия разведывательных португальских морских экспедиций вдоль западного побережья Африки, положившая начало Великим географическим открытиям. Каравеллы доставляли в Лиссабон золото, ценные породы дерева, чернокожих невольников. В мае 1498 г. корабли Васко да Гамы впервые появляются на рейде Каликута — богатейшего перевалочного центра евро-азиатской торговли. Монополия арабских и индийских торговцев была нарушена. При этом прибыли в 60 раз (!) превысили затраты на экспедицию. Уже тогда ярко проявились и методы завоевательной политики, свойственные португальским мореплавателям: алчность, неразборчивость в средствах, предпочтение прямого грабежа торговле, жестокость и нетерпимость к исламу. В 1510 г. эскадра конкистадора Аффонсу д’Албукерки захватила Гоа, другой важнейший торговый порт на западном побережье Индии, за что Албукерки получил титул вице-короля Востока и неограниченные полномочия от португальского монарха. Свыше 6 тыс. «мавров» было перебито в Гоа, который надолго стал столицей португальской колониальной империи. Реконкиста сменилась конкистой — завоевательной политикой на Востоке.
Но целью португальцев было пробиться к средоточию драгоценных пряностей — Молуккским о-вам и кратчайшему пути к ним — Малаккскому проливу, создав цепочку промежуточных опорных пунктов. Для опытного конкистадора Албукерки была очевидна необходимость любой ценой получить торговую монополию на пряности, а это было органически связано с задачей установить военно-морскую гегемонию в ОстИндии. Летом 1511 г. флот Албукерки из 18 кораблей атаковал бастионы Малакки. 25 июля 1400 солдат конкистадора двинулись на штурм. Сильный гарнизон города, в состав которого входили яванские наемники, боевые слоны, успешно отразил атаку. Второй штурм последовал полмесяца спустя. К этому времени Албукерки успел подкупом переманить на свою сторону верхушку яванской колонии, многих немусульманских защитников города, а его солдаты — построить плавучую крепость, которая вторглась в устье реки и губительным артиллерийским огнем решила судьбу сражения. 24 августа 1511 г. Малакка пала. Султан Махмуд с кучкой приближенных успел бежать. Богатейший город был разграблен и почти полностью разрушен, многие жители-мусульмане истреблены. Албукерки немедленно приступил к созданию на руинах города новой, неизмеримо более обширной и мощной крепости и цитадели. Малакка была превращена в главный португальский опорный пункт, ведущий торговый центр и основную базу ВМФ в Нусантаре[16]. Ее порт был объявлен местом обязательного захода всех торговых судов, следовавших на Восток и с Востока, и уплаты высоких пошлин. Все корабли любого государства, уклонявшиеся от этого правила, захватывались или топились постоянно дежурившей в Малаккском проливе португальской эскадрой. Но все эти жестокости, сочетающиеся с практикой религиозной нетерпимости, не послужили установлению португальскими завоевателями эффективной торговой монополии. Богатые мусульманские купцы переселились из Малакки либо в поднимающийся султанат Аче на крайнем севере Суматры, либо в порты Бантен и Сунда Калапа, расположенные на крайнем северо-западе Явы.
Характерно, что, едва захватив Малакку, Албукерки немедленно послал эскадру д’Абреу на Молуккские острова. С архипелага Банда вернулся лишь один корабль, но он доставил в метрополию богатую добычу: мускатный орех и гвоздику, вымененные на индийские ткани. Так было положено начало прямой океанской торговле между Островами пряностей и Европой.
На Молукках (карта № 11) в это время продолжалось ожесточенное соперничество и борьба двух крупных островных султанатов Тернате и Тидоре. Султаны поначалу радушно встретили португальцев, надеясь найти в них не только новых торговых партнеров, но и возможных военных союзников. На о. Тернате адмиралу ди Бриту было позволено основать торговую факторию и форт Сан-Паулу [17]. Султан обязался соблюдать потугальскую монополию на торговлю пряностями. Второй опорный пункт португальцы заполучили на боровшемся за независимость от Тернате острове Амбон, центре производства мускатного ореха и цвета. Там пришельцы не только приступили к постройке крепости, но и принялись деятельно обращать местное языческое население в христианство (в противовес мусульманским Тернате и Тидоре).
