Еще более откровенно автор «Стези правды» высказывался в электронной прессе. См. И. Синявин (http://rusvladimir.narod.ru/ и http://www.ushakov.org/_disc33/00000164.htm):
«МЫ, РУССКИЕ, ЕСТЬ ДУХОВНЫЙ ЭТАЛОН ВСЕГО ЧЕЛОВЕЧЕСТВА. И эта Истина, данная нам в Откровении нашем, не помещается в миф о синтетическом становлении Древней Руси. Мы — прямые наследники Первочеловека — воплощения Бога на Земле. Прямая линия его потомков и есть линия наших пращуров. Все остальные народы — ухудшенные копии… Как только мы, русские, завоюем власть, мы немедленно осуществим: 1. Государственная идеология будет базироваться на Русской Идее. 2. При покушении на территориальную целостность и суверенитет страны ответим немедленной атомной атакой. 3. Объявляется военное положение вплоть до восстановления промышленности, сельского хозяйства, науки, культуры и необходимого для безопасности страны количества населения (биологически полноценного). Жесткая централизация. Автаркия (замкнутая, самообеспечивающаяся экономика) до тех пор, пока не накопим силы для реванша (возвращения всех утраченных территорий и обретения положения ведущей мировой державы). Многоженство для генетически здоровых мужчин. 4. Установим генетическую и расово-национальную ценность каждого… Введем систему апартеида-сегрегации. Разведем по местам коренного проживания все коренные народы… Все некоренные будут объявлены иностранцами с частичным поражением в политических и социальных правах. Сухой закон. Смертная казнь за распространение наркотиков и агитацию их употребления. Усыпление идиотов и наркоманов (в том числе алкоголиков)… Стерилизация негодных к воинской службе, а также симулянтов и уклонистов как психически неполноценных».
Автор этих строк лично был знаком с Юлией Вознесенской, Г. Трифоновым и некоторыми другими представителями так называемой «Второй культуры». Синявина я видел только раз, незадолго до его эмиграции, на вечере, где он читал свои документальные воспоминания о преследованиях со стороны милиции и ГБ. Это были довольно мрачные медицинские подробности ареста, личного обыска и прочих мелких унижений. Читал он столь же мрачно, с каким-то болезненным мазохистским упоением, наводя на всех присутствующих необыкновенную тоску и чувство полной безысходности. Таким образом, Синявин очень хорошо знал, что такое насилие над личностью и что такое сила правящей системы. Я не хочу сказать, что подобная психологическая эволюция была неизбежна, но вряд ли она и совершенно случайна. Уж слишком много типологически сходных примеров в европейской истории XX в. Например, известный нам неоязычник, ариософ и визионер, ГЬи-до фон Лист вырос в католической семье. Ланц фон Либенфельс, астролог, расолог и фольклорист, организатор ордена новых тамплиеров и изобретатель самого термина «ариософия», одно время был монахом. Гитлер, как и Сталин, чуть было не стал священником. Институт «Аненербе» начинал с исследования символики рун, а закончил опытами над живыми людьми и трупами узников концлагерей. И нет сомнений, что все эти интеллектуалы менее всего думали о мелкой личной выгоде и более всего — о духовном расцвете и физическом могуществе нации!
Как-то это немного странно: поиски духовности, стремление к духовному обновлению почему-то все время приводят к проблемам телесности, к вопросам ♦крови и почвы», а жажда национального своеобразия нередко утоляется из культурных источников совсем другой нации… А может быть, это действительно неизбежно? И, может быть, та, другая нация нам на самом деле близка в каких-то глубинных моментах, во всяком случае, она способна послужить идеалом?.. Хотелось бы разобраться. В частности, разобраться в том, как работает «духовная машина» у наших культурных соседей?
Крупнейший исследователь сравнительной мифологии Жорж Дюмезиль на заключительных страницах книги «Мифы и боги германцев» подвел итоги своего исследования. В германской мифологии, пишет он, можно выделить одну особенность, отличающую ее от других мифологий индоевропейского ареала. Этой особенностью оказывается ее эволюция в направлении воинского начала. Именно эта «милитаризация» мифологии и обеспечила, по мысли Дюмезиля, возрождение германских мифов, происходившее на протяжении XIX в. Как отмечает исследователь, в других местах обращение к верованиям предков оставалось искусственным и риторическим феноменом, а в Германии за последние 150 лет «прекрасные легенды» германцев были «не только заново введены в широкий обиход, но и заново обрели статус мифа…».
Стали уже общим местом рассуждения о приходе фашистов к власти на фоне социально-экономического кризиса, краха идей рационализма и расцвета разного рода оккультизма и эзотерики. Такой результат, конечно, не может быть назван неизбежным и запрограммированным, но вполне может быть признан логичным, естественным. В целом картина ариософии и расологии в нацистской Германии не была ни простой, ни однозначной. Особенно интересны здесь взаимосвязи и «переходы» между политическим и эстетическим, чаемой духовностью и наличной реальностью, отношениями «слова» и «дела», когда первое своеобразно перерастает во второе… Рассмотрим этот вопрос на примере биографии малоизвестного у нас (но уже популяризируемого, в бумажных и электронных издательствах, отечественными расологами) Ганса Понтера.
Первая программная работа Ганса Понтера (1891–1968) — «Рыцарь, Смерть и Дьявол. Героическая мысль», 1920 г. Он писал: «На основе этих знаний можно создать новый порядок в государстве и в личной жизни каждого человека… Ключ к мировой истории… для нас знание героической нордической расы… Никогда не может быть равенства рас по сущности, одаренности и целям. Каждая отдельная раса должна иначе думать и поступать, должна иначе желать и хотеть, чем все другие расы». Творческая ненависть любого героя в тысячу раз ценней так называемого человеколюбия современности, этого больничного блаженства паралитиков. Ненависть — это смысл души. Другие важные работы Понтера — «Расология немецкого народа», «Расология Европы», а также — «Нордическая идея среди немцев» 1925 г. и «Расология еврейского народа» 1929 г.
На партийном съезде 11 сентября 1935 г. Розенберг вручил Гюнтеру премию НСДАП в области науки. С приходом Гитлера к власти враг Понтера Ф. Меркеншлягер, автор издевательской брошюры «Боги, герои и Понтер», был брошен в концлагерь. Противник нордической идеи антрополог Карл Заллер был изгнан из Геттингенского университета. Книги этих авторов запрещены.
Ученики и последователи Понтера — Рихард Эйхенауэр, автор «Музыки и расы», Зигфрид Каднер, автор книги «Раса и юмор», Пауль Шульце-Наумбург, автор работ «Искусство и раса» и «Нордическая красота». Одна из основных мыслей Понтера: «наши традиционные иудейско-христианские представления мешают нам понять величие индогерманской религиозности». Социализм в любой его форме, в том числе и в форме национал-социализма, считал он, стремительней всего развивает в каждом человеке зависть. Это переднеазиатское по происхождению движение, основанное на уравниловке.
Юлиус Эвола в книге «Миф крови» резюмирует: «Понтеру удалось создать нерасистскую концепцию расы». Сравним у Альфреда Розенберга («Миф XX века»): «мировая история должна быть написана заново»; «новая вера: миф крови». Знакомо, не правда ли?
Наконец, нельзя пройти мимо философских рассуждений и самого барона Юлиуса Эволы, тем более что в нашей стране его творчество ныне переживает настоящий ренессанс. Здесь, в первую очередь, речь должна идти о его книге «Языческий империализм», 1928 (М.: Арктогея,1990, перевод А. Дугина, 1980):
«Семитизация греко-романского, а впоследствии и всего нордического мира, произошедшая по большей части за счет распространения христианства, в действительности была восстанием низших слоев той расы, благодаря покорению которой арийско-языческие народы создали свою блистательную культуру. Дух Израиля, предопределяющий коллективное чувство "вины" и стремление к "искуплению", явно проявившийся во время упадка аристократической традиции древних патриархов, вызвал к жизни самые низшие силы эгейско-пеласгийского теллуризма, ранее подавленные ахейскими племенами; он вывел на арену борьбы касту шудра…
Нордическо-римская духовность, войском которой было рыцарство, сверхполитическим центром которой был имперский идеал гибеллинов, ритуалом которой было деяние крестовых походов… После падения средневековой культуры, после потопления сияющей европейской весны в ее молодой крови, после освобождения от оков тех сил, которые вели к секуляризации, партикуляризму и разрушительному гуманизму, пути к последней катастрофе были открыты. Сила Традиции из видимой превратилась в невидимую, стала тайным наследием, передаваемым по тайной цепи от немногих к немногим…
