За время длительных, в течение месяца – трех, университетских командировок удавалось поработать в архивах и библиотеках, снять сотни страниц ксерокопий уникальных документов для нашего Текущего архива Экспертного совета.
Очень много дали личные архивы потомков первой волны русской эмиграции, долгие беседы с сыновьями и внуками участников российской драмы 1917-1922 гг.
…Никогда не забуду одной такой беседы в начале декабря 1991 г. в Нью-Йорке. Я только что закончил месячную стажировку в «Вудро Вильсон скул» Принстонского университета и по дороге домой заехал на один-два дня к своей московской знакомой Надежде Адольфовне Иоффе, дочери того самого советского полпреда Адольфа Иоффе, который 27 августа 1918 г. в Берлине подписал первый «пакт Риббентропа – Молотова» (Н.А. Иоффе только что, в 80 с лишним лет, эмигрировала в США по «еврейской визе»).
Во временное пристанище Надежды Иоффе в Бруклине, чтобы пригласить меня на несколько дней в гости, за мной заехал другой эмигрант, внук последнего председателя Государственной думы Олег Михайлович Родзянко, тот самый, жену которого Татьяну в 30-х годах «выкупили» у Сталина родственники. И вот они сидят друг против друга – потомки красных и белых отцов и дедов на одной кухне в чужой стране: один – проживший в США почти всю свою жизнь, другая – приехавшая туда на склоне лет из «первого Отечества мирового пролетариата».
И было невыносимо горько слушать беседу этих двух далеко не молодых людей на чужбине, отец и дед которых каждый по-своему боролись за счастье народов бывшей Российской империи. Они ведь и погибли почти в одно время: Михаил Родзянко умер в Белграде в 1924 г. от побоев группы молодых офицеров-монархистов как «предатель», а Адольф Иоффе застрелился в 1927 г. по официальной версии – в состоянии глубокой депрессии от неизлечимой болезни, по версии дочери – уже предвидя кровавые репрессии Сталина против троцкистов (ее отец был личным другом Л.Д. Троцкого).
И мне тогда подумалось: а стоило ли проливать реки человеческой крови в начале века, чтобы дети и внуки красных и белых к концу его оказались у разбитого корыта? И если невозможно вернуть миллионы загубленных жизней, то нельзя ли попробовать вернуть то, что прадеды и деды этих красных и белых заработали своим тяжелым трудом, но дали разбазарить амбициозным политикам, – народное достояние Отечества?
1. ПОТОМКИ ДЕРЖАТЕЛЕЙ ОБЛИГАЦИЙ «РУССКИХ ЗАЙМОВ» ОБВИНЯЮТ… ПРАВИТЕЛЬСТВО ФРАНЦИИ
К 1995 г. чисто исследовательская, разыскная работа в отечественных, зарубежных государственных и частных архивах и собраниях была в основном закончена – в нашем Текущем архиве было собрано солидное досье по золоту и недвижимости за рубежом. Причем не какие-то общие сведения, а конкретные номера счетов, копии расписок, купчие на недвижимость и т.д.
Наступал второй этап – изучение опыта решения аналогичных проблем в других странах: возвращение золотых резервов Албанией и независимыми республиками Балтии в 1992-1993 гг. Индонезией из Японии в послевоенные годы и т.д.
В качестве первой модели мы решили остановиться на Франции. Почему Франция? Да потому, что там с 1955 г. действует целых пять объединений потомков держателей русских ценных бумаг, выпущенных в 1882-1917 гг. в которые входит свыше 500 тыс. человек Национальное объединение защиты интересов держателей русских ценных бумаг (с 1955 г. франц. аббревиатура – GNDPTR); Французская ассоциация держателей русских займов (откололась от GNDPTR в 1994 г. – AFPER); Национальное объединение защиты потомков держателей русских займов (откололось от GNDPTR в 1993 г. – GNDTR); Объединение держателей старых ценных бумаг (откололось от GNDPTR в 1991 г. – GPTR); Национальная ассоциация французских держателей акций недвижимости (ANPEVM), суммарные претензии их превышают 240 млрд. современных франков (или почти 50 млрд. долл. США). Внимательно изучив в 1995-1996 гг. деятельность этих объединений и побывав на отдельных их заседаниях, я пришел к выводу, что не все они равноценны с точки зрения интересующей нас проблемы.
С 1991 г. «головную» ассоциацию (GNDPTR) сотрясают скандалы, дележ портфелей, расколы. К 1994 г. из этой ассоциации выделились три «дочерние» организации. Основная причина неэффективности четырех из пяти объединений – мелкотравчатое провинциальное политиканство: большинство из них возглавляется мелкими лавочниками с северо-востока Франции (Лилль) или юга (предгорья Альп, департамент Юра). Так, бывший президент GNDPTR Эдуард Шампенуа, перебежавший как почетный президент в «раскольническую» GPTR (в молодости – владелец овощной лавки), не вернув из «русских займов» членам обеих ассоциаций ни франка, тем не менее в 1995 г. «выбил» себе престижный «Национальный орден за заслуги».
Многие рядовые члены этих ассоциаций тяготеют к правым, голосуют за Национальный фронт Ле Пена. К иностранцам, попадающим на их сборища, относятся с нескрываемым подозрением, а уж к русским – как к кровным врагам их семейств, как будто бы, скажем, я несу личную ответственность за то, что большевики в 1918 г. отказались платить проценты по «русским займам».
В конце концов выяснилось, что наиболее серьезной является Французская ассоциация держателей русских займов (AFPER – Париж, ул. Лормель, 75), бывший президент которой Жеральд де Дре-Брезе (кстати, потомок казначея Людовика XVI, голосовавшего против смертной казни короля во время Французской революции конца XVIII в.) был вхож во французские «верхи», благодаря чему в марте 1995 г. его ассоциации удалось временно заблокировать открытие филиала Центробанка РФ в Париже, а в феврале того же года через премьера Алена Жюппе (во время его встречи в Москве с премьером Правительства РФ Виктором Черномырдиным) протолкнуть было идею о возможности зачесть в квоту Франции для Международного валютного фонда… долги по «царским займам», висевшие на ельцинской России.
Несколько лет назад ассоциация пригласила в качестве адвоката скандально известного не только во Франции, но и во всем мире «мэтра» Жака Вержеса, защитника «лионского палача» гестаповца Клауса Барбье и красного террориста «Ильича» Карлоса.
Но самое главное, ее исследовательскую группу (нечто вроде нашего Экспертного совета) возглавил пишущий на финансовые темы журналист Жоель Фреймон – на сегодняшний день самый крупный во Франции «спец» по «русским займам».
Помнится, весной 1995 г. я ломал голову над тем, как подступиться к этой любопытной ассоциации. Во Франции с ее, можно сказать, ритуальным, почти мистическим отношением к деньгам нечего и думать о том, чтобы просто так, «с улицы» проникнуть, например, в подвалы «Банк де Франс», где (а я это знаю из рассказа одной из моих студенток в Сорбонне, некогда инвентаризировавшей эти слитки) до сих пор хранятся бруски царского «залогового золота», клейменные славянской вязью. Допуск в эти святая святых может разрешить лишь один из регентов (управляющих) Французского банка, да и то лишь официальному лицу, имеющему полномочия либо от МИД, либо от Минфина РФ. А я – рядовой российский профессор, хотя и приглашенный по трехгодичному контракту для чтения лекций о русской цивилизации в Национальную школу живых восточных языков, одну из пяти «больших школ» при Парижском университете (Сорбонне).
Не буду утомлять читателя деталями, но 27 марта 1995 г. попадаю-таки на пресс-конференцию – обед (есть такая форма общения с прессой во Франции – либо завтрак, либо обед: платишь от 30 до 100 фр. за еду, жуешь, слушаешь и на десерт, под кофе, задаешь вопросы). И там узнаю: в AFPER произошла очередная смена президента – вместо потомка казначея Людовика XVI избран бизнесмен средней руки Пьер де Помбриан.
Основным докладчиком на встрече был тот самый «спец» Жоель Фреймон (в приглашении он был указан как «технический советник» ассоциации), о котором я упоминал выше (к концу года он издаст свой доклад отдельной брошюрой). Докладчик выступил эмоционально, хотя, на мой взгляд, не по всем затронутым проблемам достаточно аргументированно. Основная и самая интересная мысль доклада – ответственность за невыплату дивидендов по «русским займам» держателям русских ценных бумаг должны разделить оба правительства – французское и советское (российское). И в подтверждение Фреймон упомянул старую работу 20-х годов некоего немца Гельмута Вельтера.
Я разыскал эту книгу (правда, в переводе на французский) в парижской Национальной библиотеке. Оказалось, очень любопытная вещица. Автор доказывает, что стоны всех французских правительств начиная с 1918 г. когда большевики отказались платить французским рантье проценты по «русским займам», совершенно необоснованны, ибо во Франции в подвалах ее банков оставалось к 1923 г. 93,5 т «залогового золота» (слитков и золотой монеты, а также других драгметаллов, включая и «ленинское» золото), то есть на 283 млн. зол. фр. (или 5,6 млрд. современных).
Спустя 75 лет разыскания дотошного немца, книгу которого французская пресса 20-х годов объявила «происками побежденных бошей», полностью подтвердились.
