Михаил Елисеев - Войны Суздальской Руси

Вот теперь Всеволод добился того, чего хотел. Новгород остался без князя, и пришло время нанести по нему удар. Но владимирский князь не хотел большого кровопролития, поэтому снова воспользовался опытом отца и брата. Суздальские полки подошли к Торжку и взяли его в осаду. О том, что этот поход был направлен именно против новгородцев, свидетельствуют многие летописные своды, к примеру, в Воскресенской летописи содержится следующее сообщение: «Иде Всеволодъ Юръевичъ к Торжьку, за неисправление Новгородское».

Жители Торжка испугались не на шутку, увидев у себя под стенами суздальскую рать. Выборные от города люди били князю челом и соглашались платить дань, лишь бы их оставили в покое. Всеволод не был любителем попусту звенеть мечом, поэтому он предложение горожан принял. Но дальше всё пошло совсем не так, как планировал владимирский князь.

Рассказывая о последующих событиях, В.Н. Татищев пишет, что после того, как стороны пришли к соглашению «чрез три дня новоторжцы не смогли или не хотели обещание свое исполнить». Вполне возможно, что именно эти действия горожан спровоцировали мятеж в княжеских полках. Но с другой стороны, есть большая вероятность того, что ратники увидели, что остаются без заслуженной добычи, которую могли бы взять при разграблении города, и именно это послужило причиной их недовольства. Косвенно на это указывает их обращение к Всеволоду: «Княже! мы не целовати ихъ пришли» (Воскресенская летопись). Ситуация для князя сложилась аналогичная той, которая была во Владимире накануне ослепления Ростиславичей. Там Всеволод не хотел крови племянников, но под давлением народа был вынужден уступить. А здесь на князя насело собственное войско. Взвесив все за и против, он дал добро на штурм.

8 декабря 1178 года суздальские полки пошли на приступ. Воины с ходу перемахнули через стены и, изрубив немногочисленных защитников, разбежались по улицам. Торжок был взят на щит. Всех мужчин, женщин и детей забрали в плен, а город спалили дотла. После этого Всеволод отправил полон во Владимир, а сам с войсками пошел на Волок Ламский. Посланные вперед сторожевые отряды изгоном овладели городом, захватив в плен князя Ярослава Мстиславича. Ярополку повезло больше: он сумел отбиться и уйти в леса. Волок, как и Торжок, был сожжен, а суздальцы прошлись по новгородским волостям, подвергнув их разорению. После этого Всеволод прекратил поход и возвратился в свою столицу.

В 1181 году разразился масштабный военный конфликт между владимирским князем Всеволодом и Святославом Всеволодовичем Киевским. Бывшие союзники встретились на поле боя с оружием в руках. Причина была одна — возросшее политическое влияние Владимиро-Суздальского княжества после того, как там закончилась борьба за власть, и попытки Киева помешать укреплению этого влияния в соседних землях. Началось всё с Рязани.

Когда Роман Глебович был выпущен Всеволодом из поруба и вернулся в Рязань, то он решил восстановить былую мощь своего княжества. Роман был женат на дочери киевского князя Святослава, а потому вполне логично полагал, что в крайнем случае сможет рассчитывать на помощь могущественного тестя. Наибольшую проблему для князя представляли взаимоотношения с братьями — Владимиром и Всеволодом Глебовичами, княжившими в Пронске. Собрав войско, Роман выступил против братьев. Есть большая вероятность того, что действовал Роман по прямому наущению своего тестя Святослава. Недаром в обращении пронских князей к Всеволоду Юрьевичу об этом говорится открытым текстом: «Ты господинъ, ты отецъ; брат нашю старейший Романъ унимаеть волости у наю, слушая тестя своего Святослава, а к тобе крестъ целовалъ и преступилъ» (Лаврентьевская летопись).

В общем-то всё выглядит достаточно логично. После того как Всеволод вытащил Романа из темницы, тот поцеловал ему крест и отбыл в Рязань. Владимирский князь не хотел повторения истории с Глебом, а потому решил любыми средствами усилить свое влияние в соседнем княжестве. Для этого и поддерживал младших братьев Романа, резонно полагая, что, пока они будут в оппозиции к старшему, тому будет не до противостояния с северным соседом. Но Роман решил сделать ставку на Святослава и, презрев крестное целование Всеволоду быть послушным его воле, развязал боевые действия против младших братьев. Тем было деваться некуда, и поэтому они отправили посольство с просьбой о помощи во Владимир-Суздальский.

Перед Всеволодом встала задача огромной политической важности. Князь отдавал себе отчет в том, что, поддержав младших Глебовичей и выступив против Романа, он тем самым спровоцирует конфликт со Святославом Киевским. Бывший союзник станет врагом. Но и оставлять без внимания усиление киевского влияния в Рязани тоже было нельзя. Сегодня Рязань, завтра Новгород, а что потом? И как знать, не захочет ли тогда Святослав Всеволодович возродить былое могущество Киева и забрать себе Суздальскую землю? Сделать с городом Владимиром то, что сделал Андрей Боголюбский с Киевом? В этом случае все труды отца и старшего брата пошли бы прахом, а этого Всеволод допустить не мог. К Роману поехали послы с предупреждением от владимирского князя, чтобы оставил братьев в покое.

Выслушав посланцев, Роман Глебович перепугался не на шутку. Скорее всего, он думал, что имя тестя защитит его от вмешательства Всеволода, а когда понял, что просчитался, немедленно послал в Киев за помощью. Святослав отреагировал мгновенно и вскоре в Коломне объявился его сын Глеб с дружиной. Коломна — ключевой пункт на пути из Владимира в Рязань, и, занимая эту крепость, Глеб Святославич пресекал вторжение суздальцев в Рязанскую землю. А в случае попытки овладеть Коломной силой Всеволод вступал в вооруженное противостояние с Киевом со всеми вытекающими отсюда последствиями. Прикинув всё это и решив, что в данный момент у него развязаны руки, Роман Глебович пошел войной на братьев.

Когда об этом стало известно Всеволоду, то он уже не колебался. Решение было принято, и суздальские полки пошли на Рязань. На подходе к Коломне владимирского князя встретили младшие Глебовичи и в подробностях обрисовали обстановку. В городе нападения никто не ждет, поскольку Глеб Святославич даже дозоры не соизволил выставить. Владимирцы беспрепятственно вступили в Коломну, а когда Глеб спохватился и решил оказать сопротивление, то было уже поздно. К этому моменту повязали всех его бояр и начальных людей, и Глебу оставалось только сложить оружие. Всеволод был страшно зол на его отца, а потому велел князя отправить во Владимир за крепким караулом, а всех его приближенных развести по городам княжества и содержать под стражей.

Покончив с делами в Коломне, Всеволод Юрьевич повел полки на Рязань. К этому времени ему же стало известно о том, что Роман отступил от Пронска и ушел к своей столице. Передовые части Всеволода перешли Оку и столкнулись с ратниками Романа, которые сторожили переправы через реку. Победа суздальцев была полной, часть рязанцев они перебили в бою, часть взяли в плен, а ещё большее число загнали в Оку, где те и утонули. Когда же об этом поражении узнал рязанский князь, то он предпочёл не встречаться с врагом в открытом бою, а ушёл в степь, возложив оборону столицы на плечи своих братьев, Игоря и Святослава.

Тем временем полки Всеволода неотвратимо надвигались на Рязань. Был взят город Борисоглебск, а передовые разъезды суздальцев уже были замечены в окрестностях Рязани. И Роман не выдержал. Желая спасти свой город от разорения, он послал к владимирскому князю посольство с просьбой о мире. Глебовичи целовали Всеволоду крест по всей его воле, а князь перераспределил среди братьев уделы, исходя из принципа старшинства. Тем самым он наглядно показал Святославу, кто является истинным хозяином в Рязани и что эта земля входит в зону интересов Владимира-Суздальского. И если у Киева есть какие-либо виды на эту территорию, то пусть попробует отстоять их с мечом в руке. Святослав именно так расценил действия владимирского князя и вызов принял.

Узнав о пленении Глеба, киевский князь начал собирать полки. Н.М. Карамзин довольно точно уловил скрытый смысл похода Святослава Всеволодовича в Северо-Восточную Русь: «Раздраженный пленением сына, хотел не только отмстить за то, но и присвоить себе, счастливым успехом оружия, лестное первенство между Князьями Российскими».

Пленение Глеба было лишь предлогом для вторжения, ведь если бы Святослав был очень сильно озабочен его судьбой, то он мог бы без проблем договориться по этому вопросу с владимирским князем, не прибегая при этом к оружию. Ведь сын Долгорукого всегда предпочитал решать дело миром, по возможности избегая кровопролития. Но киевскому князю был нужен повод, который бы оправдал его действия в глазах всей Руси, и он этот повод нашел. Ипатьевская летопись донесла до нас слова, которые говорил Святослав перед походом: «А я пойду… къ Суждалю, и възищю сына своего Глеба, да како намъ Богъ расоудитъ со Всеволодомъ». На всю Русь князь заявил: иду спасать сына. И ведь не возразишь ничего, на святое дело идёт. Хотя подоплека у этого похода, как мы видим, была совсем другая.