1) отсутствие попыток установления радиосвязи;
2) за несколько минут полета самолета почти в горизонтальном положении ни один из летчиков не пытался катапультироваться;
3) в момент прекращения связи самолет был в 30 километрах от аэродрома и летел к аэродрому, а упал в 64 километрах от аэродрома и курсом на юго-запад.
Эти факты неопровержимо доказывают, что летчики были без сознания. Гагарин и Серегин были отличными летчиками и крепкими, волевыми людьми находясь в сознании, они делали бы все для спасения своей жизни, но борьбы за жизнь не было, что может быть объяснимо только их бессознательным состоянием. Я не хочу оказывать какое-либо влияние на ход расследования и никому не буду навязывать своего мнения, но мне кажется, что именно на этом пути следует искать разгадку тайны.
6 апреля.
Подготовил согласованное с представителями промышленности, Академии наук и ВПК предложение о развитии Центра подготовки космонавтов. Все предложения приняты, кроме одного. Богданов (ВПК) и представитель ЦКБЭМ не согласились рассматривать вопрос о передаче заказов пилотируемых кораблей из ЦУКОС в ВВС.
Договорился с В. Н. Челомеем, А. И. Микояном и генералом Е. А. Карповым о содержании их докладов на аварийной комиссии на тему: «Объем, место и значение полетов и парашютных прыжков в программе подготовки космонавтов», которая будет обсуждаться по настоянию В. П. Мишина и К. П. Феоктистова. Зная «идеи» Мишина, я выпущу против него Челомея, Микояна, Титова и Карпова. Думаю, что Мишину и Феоктистову придется туговато, но они сами «полезли в драку», и я учиню им «мамаево побоище».
8 апреля.
Утром был на аэродроме Чкаловская, беседовал с генералами Б. Н. Ереминым, Н. Т. Пушко, Н. Ф. Кузнецовым и многими специалистами. Розыск деталей самолета на месте катастрофы Гагарина продолжается, каждый день из снега и грязи извлекают мелкие обломки и детали. Но все, что найдено и изучено на сегодняшний день, не дает никаких оснований выдвинуть хоть какую-либо версию этого загадочного происшествия.
Сегодня на подкомиссии генерал-полковника И. И. Пстыго разбирался вопрос: «Объем, место, значение и методика летной подготовки в программах подготовки космонавтов». Выступавшие высказались за то, что для космонавтов летная и парашютная подготовка полезна. Все, кроме П. В. Цыбина и К. П. Феоктистова, говорили о том, что командирами космических кораблей могут быть только летчики-инженеры и что летную подготовку космонавтов надо по возможности совершенствовать, прививая им навыки летчиков-испытателей. Все высказались также за разработку для космонавтов специального курса летной подготовки, предусмотрев в нем различный объем летных тренировок и парашютных прыжков для различных категорий и групп космонавтов. (Основы таких программ уже действуют в ЦПК.)
Феоктистов в своем выступлении пытался доказать, что летная и парашютная подготовка необязательна не только для космонавтов вообще, но что она необязательна и для подготовки командиров космических кораблей. Феоктистов, безусловно, очень умный и высокоэрудированный человек, он отлично знает космическую технику, но роль космонавта в полете он понимает с позиции «пассажира» и поэтому недооценивает всей сложности подготовки экипажей. Даже Феоктистову не удалось доказать недоказуемое. Я и многие из присутствующих указали Константину Петровичу на слабую обоснованность его выводов. Сравнительная таблица действий и работы экипажей самолета и космического корабля, хотя она и подготовлена несколько тенденциозно, доказала как раз обратное тому, что хотел доказать Феоктистов, а именно, что навыки и опыт летчика очень полезны для космонавта.
Более часа говорил с Вершининым. Мы пришли к выводу, что пока нет никаких оснований для формулирования какого-либо варианта причин катастрофы, происшедшей 27 марта. Главком сообщил мне, что после гибели Гагарина и Серегина потерпели катастрофу еще два самолета УТИ МиГ-15 — первый в Венгрии и второй в Алжире. Вершинин принял меры к тому, чтобы изучить причины этих происшествий — может быть, они в какой-то мере помогут нам в расследовании катастрофы Гагарина.
Моему внуку исполнилось вчера три года, точнее, его день рождения сегодня — 8 апреля, — но мы решили отметить это событие вчера по совместительству с 80-летним юбилеем его прабабушки — Ольги Карловны Мисюль. В свои 80 лет Ольга Карловна выглядит отлично и очень много работает, обижаясь, когда мы, учитывая ее годы, пытаемся помочь ей или чем-нибудь облегчить ее большие хлопоты по дому. Вчера вся наша семья собралась на даче, в гости к нам приехали Валя Терешкова и Андриян Николаев с дочкой Аленушкой. Николашка и Аленушка уже «старые знакомые» и встретились как хорошие друзья. Пять часов провели мы вместе с гостями, все, особенно дети, были очень довольны встречей, но для взрослых она омрачалась воспоминаниями о недавней трагической гибели нашего лучшего друга — Юрия Гагарина.
9 апреля.
Вершинин интересовался нашими мероприятиями по сохранению памяти о Гагарине. Я напомнил Главкому о проекте решения правительства, доложил о совещании с космонавтами и беседах с Валентиной Ивановной Гагариной и подробно рассказал о наших совместных с ЦК комсомола попытках разработать большой план мероприятий по увековечению памяти Гагарина.
Сегодня более шести часов заседала подкомиссия И. И. Пстыго. Обсуждали все тот же вопрос — о роли летной и парашютной подготовки в обучении космонавтов. Главными оппонентами против нас выступают Анохин и Феоктистов, то есть те, кого по состоянию здоровья мы не пускаем в космос. Их поддерживают Строганов (ЦК КПСС), Бобырев (Совмин) и часть представителей промышленности. Вчера и сегодня шли длительные дебаты по этому абсолютно ясному вопросу. Вчера подавляющее большинство (90 процентов) членов подкомиссии высказалось за точку зрения ВВС, и мы подготовили документ с рекомендациями в духе высказываний большинства. При обсуждении этой рекомендации Феоктистов пытался внести поправки и дополнения в каждый пункт, чтобы добиться возможности вновь полететь в космос. В выступлениях Феоктистова много субъективного, он договорился до полного (кроме тренировок в невесомости) отрицания значения летной и парашютной подготовки. Парашюты он ненавидит, потому что ни разу не прыгал с парашютом — прыжки запрещены ему из-за болезни позвоночника.
Был у маршала Якубовского. Доклады в ЦК и правительство по пенсиям и увековечению памяти Гагарина он подписал без замечаний. Все мои письменные предложения по проблемам космонавтики он внимательно прочитал и сказал: «Товарищ Каманин, я разберусь в ваших предложениях и решу эти вопросы». Вопросы сложные, их непросто решить и министру обороны. Спасибо Якубовскому за внимание к нашим трудностям. Сейчас, когда все мои противники подняли голову, поддержка Якубовского мне очень нужна.
Получаю очень много писем, в 95 процентах из них — искренние соболезнования о потере моего младшего друга и лучшего ученика. А кое-кто пишет: «Почему не уберегли Гагарина, почему разрешили ему летать?» Многие советуют «посадить под колпак» Терешкову, Леонова и других космонавтов, пишут и о моей ответственности за гибель Гагарина. Тяжело читать такие письма. Я потерял больше, чем родного сына. Я потерял лучшего из моих друзей, которому девять лет подряд постоянно передавал все лучшее, что имел сам. Десятки раз я спасал его от крупнейших неприятностей. Ни на секунду не задумываясь, я отдал бы за него свою жизнь. Я вложил в него свою душу… Я понимаю авторов таких писем — в них любовь к Гагарину, незнание особенностей и задач нашего дела, стремление любой ценой сохранить жизнь прославленных космонавтов…
10 апреля.
Маршал Руденко с группой космонавтов улетел сегодня на космодром. На 14 апреля намечается пуск двух технологических «Союзов» на автоматическую стыковку. Я не мог полететь с космонавтами — впервые за восемь лет (кроме полета Титова) я не рядом с ними перед ответственными пусками космических кораблей. На старте не будет ни одного из летавших космонавтов, даже Феоктистов остался в Москве. Все мы очень заняты делами по расследованию катастрофы Гагарина и кроме того должны быть на праздновании Дня космонавтики.
Корабль «Союз» доработан, но большой уверенности в его надежности еще нет — возможны отказы парашютов и системы ориентации. Вполне вероятно, что этот технологический пуск не будет последним перед пилотируемыми полетами.
Получены подробные материалы о втором полете американской ракеты «Сатурн-5» с космическим кораблем «Аполлон-6» без экипажа на борту. 4 апреля в 21 час 56 минут по Гринвичу «Аполлон-6» приводнился в Тихом океане в районе северо-западнее острова Уэйк (примерно в 500 километрах от расчетной точки посадки), и через 4 часа после посадки был поднят на борт авианосца «Окинава». По заявлению НАСА, этот полет нельзя считать успешным, поскольку не были выполнены его основные задачи: выведение ракетой «Сатурн-5» полезной нагрузки на траекторию полета к Луне (отказали два двигателя второй ступени) и вход «Аполлона-6» в атмосферу Земли со второй космической скоростью. По-видимому, американцам придется выполнить еще один пуск «Сатурна-5» с «Аполлоном» без астронавтов на борту. Проведение еще одного беспилотного пуска (он возможен в мае-июне этого года) заставит их отложить первый пилотируемый полет «Аполлона» с мая на октябрь 1968 года и поставит под угрозу осуществление первой высадки американских астронавтов на Луну в конце 1969 года.
