В общем, платить за участие в выборах наравне со всеми Пономарев не захотел. И я в итоге решила заплатить за него. Отправила на счет избиркома эти самые 10 тысяч. Честно говоря, — съехидничала под конец этой заметочки К.Собчак, — я первый раз плачу за мужчину (стриптизер Даниэль из клуба «Красная шапочка» не в счет). Но делаю это с радостью, потому что абсолютно уверена: сейчас крайне важно, чтобы в выборах КС принимали участие все. Сходите, господин Пономарев, в какой-нибудь ресторан и погуляйте на сэкономленное. Устрицы обязательно закажите. Рекомендую «Белон»». (журнал «Шум», Санкт-Петербург, 23.09.12).
Пономарев потом долго не мог от этого скандала отмыться. Он потребовал вернуть 10 тысяч Собчак, и все же сам внес необходимый взнос в КС. Эта история показательна. Не только въедливая Ксения Собчак заподозрила, что левизна Пономарева — всего лишь тот самый, как говорят французы, «красный пиджак», который подобные «леваки» всегда готовы при политической надобности «вывернуть наизнанку» и щеголять уже во всем идеологически черном. Без такого «пиджака» трудно было бы перескакивать из кресла топ-менеджера ЮКОСа в скромный офис пропагандистского центра КПРФ, а оттуда — в ИНСОР Юргенса, у которого были финансисты покруче даже самого Ходорковского, брать деньги в Сколково у олигарха Вексельберга, а уже оттуда бежать на митинги на Болотную площадь и кричать вместе с генералом КГБ в отставке «Долой Путина!». Во всем этом есть — и тут права Ксения Собчак — какая-то изначальная духовная мерзость, типичная для всех властолюбцев и карьеристов, как бы они ни пытались себя позиционировать на публике в виде этаких бескорыстных идеалистов и рыцарей борьбы за свободу без страха и упрека.
Когда Пономарев оказался единственным, кто проголосовал в Госдуме против резолюции о присоединении Крыма к России, а затем 24 апреля 2014 г. прибыл в Киев на созванный Ходорковским слет «болотной оппозиции» всем стало окончательно ясно, за какие «лекции» ему платили деньги.
Как ни покажется странно, оппозиционер Пономарев оказался в одной упряжке с Владиславом Сурковым, которого сам олигарх Михаил Прохоров назвал «главным кукловодом Кремля». Еще до прихода Путина в Кремль Сурков уже выступал в этом амплуа на политической сцене и вплоть до 2011 года, практически до возвращения ВВП на пост президента, играл свою роль «серого кардинала».
Когда в прессе появились первые сообщения о том, что через фонд «Сколково» финансируется оппозиция, имени Суркова никто не упоминал. Однако в конце декабря 2011 г. Сурков, выступая в Лондонской школе экономики с лекцией, в ответ на вопрос о финансировании Пономарева Вексельбергом заявил, что Следственный комитет г-на Бастрыкина слишком торопится делать выводы по растратам в фонде «Сколково» («Новая газета», 26.12.2011). Вот тут и загорелся сыр-бор. На следующий день пресс-секретарь СКР В.Маркин опубликовал в «Известиях» заметку «Глядя из Лондона, на зеркало неча пенять», в которой указал на обоснованность претензий к «Сколково» и обвинил неких «виртуозов политпиара» в протестах против власти, в руководстве которой они находятся. Он назвал лекцию В.Суркова «арией московского гостя перед целевой аудиторией» и заметил не без ехидства, что «нынче модно быть сугубо политическим узником». Заодно Маркин посоветовал тем, кто обосновался в Сколково: «Если хотите, чтобы масштабные проекты, инновации и инвестиции осуществились, то просто не создавайте условий для хищений и контролируйте своих менеджеров. И все у вас получится» («Известия», 07.05.2013) А это уже был намек, адресованный и главе попечительского совета «Сколкова» — Дмитрию Анатольевичу Медведеву, по инициативе которого в сентябре 2010 г и был создан этот фонд.
Вексельберг дал показания по делу Пономарева в Следственном комитете, вертелся, как уж на сковородке, оправдывался и обещал сотрудничать со следствием. После этого срочно улетел в Швейцарию, откуда взывал о защите к Медведеву. Тот как мог его прикрывал. В результате расследования СКР Пономарев был поначалу признан невиновным, так как вроде бы все заказанные ему лекции прочитал, но за то, что эти лекции оказались «золотыми» ответственность понес не он, а старший вице-президент фонда «Сколково» Алексей Бельтюков. Бельтюков — человек Чубайса. С июля 2011 года он входил в Совет директоров ОАО «Роснано». Главным следственным управлением СК России против него было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч.4 ст.160 УК РФ (растрата в особо крупном размере). По версии следствия, Бельтюков передал Пономареву 750 тысяч долларов из средств фонда незаконно. В конце апреля 2013 года Алексей Бельтюков был отстранен от работы. Но затем суд все же постановил взыскать гонорар с Пономарева.
В ходе допроса Пономарев опроверг слухи о возможной причастности бывшего вице-премьера Владислава Суркова к выплате ему этого гонорара. По словам депутата, такие решения в сферу ответственности Суркова не входили (dp.ru, 16. 05.2013). Это так. Однако вскоре появились сообщения, подтверждающие самый живой интерес «серого кардинала» к несистемной оппозиции.
Сурков — человек Ходорковского и Гусинского. Начальная его карьера была напрямую связана с той еврейской олигархической мафией, которая получила впоследствии имя «семибанкирщины».
Когда Ходорковский учредил кооператив «Менатеп», он пригласил Суркова возглавить рекламный отдел. Он настолько преуспел в этом деле, что в 1992 году возглавил Российскую ассоциацию рекламодателей. В «Менатепе» Сурков оброс первыми серьезными связями в бизнесе и политике. «Но особенно ярко Сурков проявил себя на третьем направлении — по привлечению денег в свой банк-работодатель. Понятно, что наиболее желанными клиентами были те, кто отвечал за размещение бюджетных денег, идущих через структуры исполнительной власти. Как говорят, именно через Владислава Суркова «Менатеп» получил счета налоговиков, Минимущества, Минфина. Но на бонусах со своих успехов — точнее, на их недостаточности — Владислав Сурков, в конце концов, не поладил с Ходорковским. Утверждают, впрочем, что Сурков пожелал стать компаньоном хозяина «Менатепа» — «Роспрома». Войти пусть в небольшую, но — в долю… Сходятся в одном: когда Сурков в середине 90-х ушел в «Альфу» Михаила Фридмана, из «Менатепа», вслед за ним потянулись весьма лакомые правительственные счета — многие миллиарды неденоминированных рублей. Молодого и талантливого специалиста по лоббированию и рекламе старшие товарищи направили в «Альфа-банк», — продолжает «Стрингер» свой рассказ о Суркове и его карьере. — Кое-кто считает, что «старшие товарищи» были важные люди одного из еврейских конгрессов. А кое-кто говорит, что это абсолютная чушь. Банчок стал набирать обороты аккурат тогда, как в него пришел руководителем, уволившись с поста министра, еще один талант — Петр Авен (см. о нем выше. — В.Б.). Авену нужно было срочно набрать надежных людей для очень быстрой раскрутки «Альфа-банка», создаваемого как ударный отряд передового капитализма. Банк с самого начала был накрепко прикручен к американским кредитам, причем к деньгам американских демократов, то есть еврейских финансовых кругов. Знаменитая финансово-спекулятивная компания «Merrill Lynch» (базируется в США, входит в мировую систему сионистского капитала. — В.Б.) была идейным и денежным вдохновителем молодого банка. В «Альфа-банке» Сурков быстро занял пост вице-президента по PR».
В начале 1998 года Сурков занял пост заместителя гендиректора ОРТ, телекомпании, которую в то время контролировал Борис Березовский, тогдашний покровитель Абрамовича. С 1999 года он — советник руководителя Администрации президента РФ (руководитель администрации — Александр Волошин). С 3 августа 1999 года — заместитель А.Волошина.
Суркова проверили на Березовском. Новая власть должна была продемонстрировать народу, что борьба с олигархами идет. Необходим был козел отпущения, которым назначили БАБа. Сурков публично его сдал. Непосвященные подумали, что это — новый управленец, молодой комиссар, готовый выполнить любые поручения. И ныне он рассматривается на все варианты и должности в кремлевской колоде. Определенные группировки в Кремле с замиранием сердца следят за спектаклем, поставленным этим режиссером. Получив кабинет в Кремле, Владислав стал распространять свое влияние на те ветви власти, которые раньше ему были неподвластны: министерства, ведомства, государственный аппарат» («Стрингер»).
В июле 2009 Сурков был назначен координатором Российско-американской комиссии по вопросам гражданского общества. 22 известных российских правозащитника в открытом обращении к Медведеву и Обаме попросили пересмотреть это решение («с именем Владислава Суркова ассоциируются многие негативные тенденции развития демократии в России», — говорилось в их письме). Однако «вашингтонский обком» после того, как Суркова свозили в США на смотрины, одобрил его кандидатуру, обращение «диссидентов» проигнорировал, «в конечном итоге оценив по достоинству отсутствие всяческих идейных убеждений кремлевского политика, жесткого прагматика, подходящего под американский термин «yuppie»: молодого, безликого и никакого» («Стрингер»). Примерно в это время начинается быстрое сближение Суркова с президентом Медведевым, чему в немалой степени способствовали те самые круги, которые продвигали Суркова в «Альфа-банк» и в президентскую администрацию. Сурков всячески поощрял его амбиции и все растущее желание остаться президентом на второй срок, хотя и ненавидел его люто с тех пор, как Путин поставил главой своей администрации именно Медведева, а его, к тому времени уже ветерана Кремля, назначил его заместителем, уравняв тем самым этого кукловода с неизвестно откуда взявшимся Игорем Сечиным.
