После Синявинской операции стратегическая инициатива под Ленинградом перешла к советским войскам. Еще одно наступление гитлеровцы организовать так и не смогли. Испанский генерал Эстебан-Инфантеса, командовавший «Голубой дивизией», стоявшей под Ленинградом, писал: «Мы жили в это время ожиданием предстоящего наступления на Ленинград, но вдруг поступили первые сообщения о сражении под Сталинградом. Как только мы осознали поражение немцев и увидели, что германские войска уходят с нашего участка фронта на юг, мы поняли, что ход войны изменился и мы наступать не будем. На нашем участке фронта остались дивизии, предназначенные для обороны. Они получили приказ окопаться и всеми средствами укреплять оборону».
В результате Синявинской операции почти полностью повторился сценарий любанской трагедии, только в несколько меньших масштабах. На начальном этапе сражения по всем количественным показателям Волховский фронт имел значительный перевес над противостоящими немецкими войсками.
Предназначенные для наступления соединения обладали более чем трехкратным превосходством над врагом в живой силе, четырехкратным — в танках, двукратным — в артиллерии и минометах. К неудаче волховчан привели следующие причины: несоответствие неплохого с точки зрения оперативного замысла проведения операции времени года, условия местности и степень подготовленности войск. Они наиболее бедственно повлияли на столь неблагоприятный для нас исход «сражения южнее Ладожского озера», а также недостатки в организации разведки, управления войсками, взаимодействия частей и плохая связь. Командиры дивизий и корпусов почти ничего не знали о противнике, в ходе наступления каждый вел свою «маленькую войну» на своем участке фронта, не чувствуя плеча соседа. Командиры дивизий теряли управление полками, а полки — батальонами. В ряде случаев управление соединениями и частями корпусов было нарушено, а нередко просто утрачено. Наиболее красноречиво об этом говорит надпись на карте, в которой командование всеми частями 6-го гвардейского стрелкового корпуса поручено командиру 294-й стрелковой дивизии подполковнику Вержбицкому. Следовательно, можно сделать вывод, что командиры и штаб корпусного звена обстановкой уже не владели. Трудно догадаться, в каких местах находятся и остальные пункты управления дивизий и бригад. Информация только немногих из них нанесена на карту.
Помимо всего прочего в ходе сражения было немало разного рода безответственности. Командир 259-й стрелковой дивизии в ходе боя потерял управление полками и неправильно информировал штаб корпуса о положении дел на своем участке фронта. Командир 944-го стрелкового полка этой же дивизии в течение двух дней, 2 и 3 сентября, не имел связи с батальонами и в течение трех дней не мог найти минометную роту своего полка. 191-я стрелковая дивизия пошла в бой, не имея боеприпасов к орудиям и минометам. У бойцов 269-й стрелковой дивизии не было ручных гранат. Танковые бригады и батальоны Волховского фронта действовали мелкими группами на широком фронте, в результате чего уже 15 сентября потеряли 105 танков. Боевые машины использовались на танконедоступной местности, вязли в болотах, подрывались на собственных же минных полях, тонули в трясине. Немало танков в ходе операции «пропало без вести»[443].
35 суток длились на подступах к Неве бои огромной силы и накала войск Волховского и Ленинградского фронтов. До 27 сентября советские войска отбивали все удары противника, нанося ему большой урон и удерживая захваченные на подступах к Синявину и Мге рубежи. 29 сентября, в условиях создавшегося совершенно невыгодного соотношения сил Ставка ВКГ приказала отвести войска Волховского фронта к рубежу Черной речки и перейти там к жесткой обороне. К 1 октября войска фронта отошли на правый берег речки Черная. Так закончилась Синявинская наступательная операция.
Одной из причин невыполнения войсками фронта задач по прорыву блокады Ленинграда явилась плохая организация взаимодействия пехоты, артиллерии и танков. Серьезные недостатки имелись в управлении войсками, в организации разведки, сосредоточения усилий на решающих направлениях. Вторые эшелоны и оперативные резервы вводились в бой частями и с большим опозданием[444].
Вместе с тем наступление войск Волховского и Ленинградского фронтов имело большое оперативное значение, так как вынудило немецко-фашистское командование использовать для этого наступления войска, предназначенные для штурма Ленинграда.
В ходе Синявинской операции вновь проявились столь характерные для первого периода войны недостатки: командный состав пехоты в звене рота-батальон плохо организовывал бой. Не управлял своими подразделениями, зачастую бойцы действовали без руководства по своему усмотрению, на поле боя практически не маневрировали, а, попав в окружение, нередко не знали как себя вести и куда прорываться. Неблагоприятно сказалось на ходе сражения недостаточное количество транспорта и тягловой силы в войсках фронта. Бойцам всю материальную часть, боеприпасы и продовольствие в очередной раз приходилось по болотам переносить на себе.
Глава седьмая
Операция «Искра»
Почему не оправдались надежды на победу в 1942 г.? Этот вопрос волновал не только бойцов и командиров Красной Армии, но и тружеников тыла. На огромной территории страны шли жестокие бои. Красная Армия отступила. Развернулись кровавые сражения на берегах Волги и в предгорьях Кавказа. Под Ленинградом не была решена ни одна стратегическая задача. Город оставался в блокаде, готовясь к еще одной страшной зиме. В ноябре 1942 г. командование Волховского и Ленинградского фронтов при участии представителей Ставки Верховного Главнокомандования маршала К. Е. Ворошилова и генерала армии Г. К. Жукова приняли решение о прорыве блокады Ленинграда, с тем чтобы «соединить Большую землю и осажденный Ленинград прочным коридором»[445]. Разработанный план операции по прорыву блокады Ленинграда Ставка Верховного Главнокомандования утвердила 2 декабря. Конкретные задачи войскам Ленинградского и Волховского фронтов были определены директивой Ставки 8 декабря. Командующие Ленинградским и Волховским фронтами получили указание подготовить к 1 января 1943 г. наступательную операцию под кодовым названием «Искра». В директиве, подписанной И. В. Сталиным и Г. К. Жуковым, говорилось: «Совместными усилиями Волховского и Ленинградского фронтов разгромить группировку противника в районе Липка, Гайтолово, Московская Дубровка, Шлиссельбург, таким образом разбить осаду города Ленинграда, к исходу января 1943 г. операцию закончить. Закрепившись прочной обороной на линии р. Мойка, поселок Михайловское, Тортолово и закрепившись на этом рубеже, обеспечить коммуникацию Ленинградского фронта, после чего войскам дать 10-дневный отдых. В первой половине февраля месяца 1943 г. подготовить и провести операцию по разгрому противника в районе Мги и очищению Кировской железной дороги с выходом на линию Вороново, Сиголово, Бойтолово, Воскресенск»[446]. Войска, участвующие в прорыве блокады, после сражения южнее Ладожского озера были пополнены людьми и техникой.
Командующий Волховским фронтом К. А. Мерецков планировал взломать вражескую оборону на участке Липка — Гайтолово протяженностью 12 километров, уничтожить противника в восточной части шлиссельбургско-синявинского выступа и, соединившись с войсками Ленинградского фронта, прорвать блокаду Ленинграда.
В состав Ленинградского фронта входили 22 стрелковые дивизии, 10 стрелковых, 2 лыжные и 5 танковых бригад и 4 укрепрайона. Краснознаменный Балтийский флот охранял подступы к Ленинграду с моря и поддерживал сухопутные войска огнем своей артиллерии. Непосредственно город и Кронштадтскую военно-морскую базу прикрывала 13-я воздушная армия и авиация Балтфлота. В операции «Искра» принимала участие 67-я армия под командованием генерал-майора М. П. Духанова Ленинградского фронта, которая действовала на левом берегу Невы в полосе от Порогов до Ладожского озера. В ее составе 6 стрелковых дивизий, 7 стрелковых и 3 танковые бригады, 1 укрепрайон на берегу Невы. Общая численность войск Ленинградского фронта, участвовавших в сражении по прорыву блокады, превышала 133 тысячи человек. Боевые действия 67-й армии поддерживала авиация 13-й воздушной армии генерала С. Д. Рыбалченко и военно-воздушные силы Балтийского флота, всего около 450 самолетов[447].
Войскам 67-й армии предстояло преодолеть под вражеским огнем почти 900-метровый открытый участок замерзшей Невы, взять крутой берег, обильно насыщенный вражескими огневыми точками, прорвать оборону противника и двинуться навстречу 2-й ударной армии. Ей определялась следующая задача: форсировать Неву между Шлиссельбургом и 8-й ГРЭС, наступать на Синявино и Рабочий поселок № 5. В первом эшелоне должны были наступать четыре стрелковые дивизии: 45-я гвардейская, 136-я, 268-я и 86-я, а также легкие танки 61-й танковой бригады В. В. Хруцницкого. Две стрелковые дивизии и несколько стрелковых бригад оставались во втором эшелоне.
