новые знамена, на которых помещались гербы тех городов, где полки квартировали. На знаменах московских пехотинцев и драгун был изображен святой Георгий.
В 1722 г. Петр I издал указы о создании Герольдии, введении должности герольдмейстера и определении туда на службу специального человека «для сочинения гербов». Первым герольдмейстером стал стольник С.А. Колычев, которому царь особенно доверял. Пьемонтский дворянин граф Франциск Санти, знаток геральдических наук и художник, прибывший в Россию, а прежде служивший гофмаршалом и тайным советником у ландграфа Гессен‑Гомбургского, получил чин полковника и 12 апреля 1722 г. был зачислен в Герольдию «товарищем герольдмейстера».
В сентябре 1722 г. «герб его императорского величества с колорами или цветами своими» описывался так: «Поле золотое, или желтое, на котором изображен императорский орел песочной, т. е. черной, двоеглавой… На орловых грудях изображен герб великого княжества Московского… на котором изображен Святой Георгий с золотою короною…»
Петровская эпоха закончилась в 1725 г. Ее итогом в сфере государственной (то есть государевой) символики являются черный двуглавый орел как «герб его императорского величества» и святой Георгий как «герб великого княжества Московского».
Между тем история Светлого всадника на московском и российском гербах развивалась своим чередом. Сенатский указ от 11 марта 1726 г. (при Екатерине I) предписывал, в каком поле (щита) какому изображению в государственном гербе быть: «орел черный… в желтом поле… в нем ездца в красном поле».
Указом Верховного тайного совета от 10 июля 1728 г. (при Петре II) определялся рисунок государственного герба, где «в середине того орла Георгий на коне белом, побеждающий змия, епанча и копье желтые, венец желтый же, змий черный, поле кругом белое».
Самый ранний дошедший до нас акварельный рисунок графа Франциска Санти – 1730 г. – «герб для знамен Московского полка» (ныне находится в Эрмитаже). Какое отношение имеет воинский знак московского полка к знаку города, становится ясно из указа Правительствующего сената от 8 марта 1730 г.: «…следовало изготовить для полков знамена, а для губернаторов печати». С 1741 г. святой Георгий начинает встречаться на пробирных клеймах московских монетных дворов.
В 1770–1780‑х гг. «товарищем герольдмейстера» был немец подполковник И.И. фон Энден. Именно его стараниями Москва впервые и получила свой городской герб: «Святой Георгий на коне против того ж, как в середине Государственного герба, в красном поле, поражающий копьем черного змия». Фон Энден подготовил и указ, подписанный Екатериной II 20 декабря 1781 г., по нему «в средине того орла Георгий на коне белом, побеждающий змия, епанча и копье желтые, венец желтой же, змей черный, поле кругом белое, а в середине красное». Можно сказать, что, благодаря в том числе и немецкому подполковнику, состоявшему на службе у русской императрицы, столица сегодня имеет свой герб, эталон которого каждый москвич и гость столицы может увидеть на фронтоне дома номер 13 по Тверской улице.
8 декабря 1856 г. свой герб обрела и Московская губерния: «В червленом щите святой Великомученик и Победоносец Георгий в серебряном вооружении и лазуревой приволоке (мантии), на серебряном, покрытом багряной тканью, с золотою бахромой, коне, поражающий золотого, с зелеными крыльями, дракона золотым, с восьмиконечным крестом наверху, копьем». А 16 марта 1883 г. Москве был присвоен герб уже как столице губернии. По своему описанию он полностью совпадал с гербом самой Московской губернии.
С образом святого Георгия связан не только герб Москвы, но и один из самых почетных орденов Российской империи, учрежденный Екатериной II. Императрица, между прочим, сама и стала первым георгиевским кавалером 1‑й степени в русской истории. А за ней орден получили практически все выдающиеся полководцы России: Суворов, Румянцев, Орлов‑Чесменский, Потемкин, а затем Барклай‑де‑Толли, Кутузов, а кроме них еще и множество крупнейших политических деятелей, включая великих князей и королей дружественных России государств. После революции традиция эта была прервана, и лишь 2 марта 1992 г. Президиум Верховного Совета Российской Федерации постановил «восстановить российский военный орден Святого Георгия и знак отличия Георгиевский крест». А указ Президента РФ от 8 августа 2000 г. официально утвердил статут ордена Святого Георгия.
Кстати будет вспомнить здесь Марину Цветаеву, вдохновленную святым Георгием на написание стихотворения еще в 1918 г.:
Московский герб: герой пронзает гада.
Дракон в крови. Герой в луче. – Так надо.
Во имя Бога и души живой
Сойди с ворот, Господень часовой!
Верни нам вольность, Воин, им – живот.
Страж роковой Москвы – сойди с ворот!
И докажи – народу и дракону –
Что спят мужи – сражаются иконы.
В настоящее время границы бывшей усадьбы московского генерал‑губернатора на Тверской улице значительно расширились за счет строительства новых административных зданий на месте снесенных памятников архитектуры (по Вознесенскому переулку). Теперь здесь, наверное, можно было бы поместить всех московских генерал‑губернаторов за их двухвековую историю города вместе с их чиновниками. А недавно над бывшей усадьбой вновь выросли строительные краны…
Тверская ул., дом 14
Елисеевский магазин и мотылек Пушкин
Время постройки дома относится к концу XVIII в. (архитектор М.Ф. Казаков). Здание перестраивалось в начале XIX в., а затем в 1874 г. по проекту архитектора А.Е. Вебера и в 1901 г. по проекту архитектора Г.В. Барановского.
Дом Козицкой, слева – церковь Димитрия Солунского. Художник Ф. Алексеев. 1800 г.
История дома и его владельцев очень занимательна. Прежде всего обратим внимание читателя на то обстоятельство, что переулок, на углу с которым стоит этот дом, называется Козицким. С этой фамилии и началась жизнь дома на Тверской.
Был у Екатерины II статс‑секретарь для «принятия челобитен» Григорий Васильевич Козицкий. Человек европейски образованный, знавший немало языков, он еще после смерти Ломоносова разбирал его архив, а также с позволения императрицы издавал журнал «Всякая всячина». Но в один прекрасный день звезда его закатилась и Козицкий, не справившись с душевным потрясением, лишил себя жизни, нанеся себе более тридцати (!) ножевых ран.
Его вдова, статс‑дама, тоже Екатерина, но Ивановна, Козицкая была богатейшей женщиной Москвы. Про нее рассказывали такую историю. Как‑то раз она припрятала 37 тысяч рублей ассигнациями и забыла о них, не особо в деньгах нуждаясь. А сумма эта была по тем временам немалая. Нашли деньги лишь через двадцать лет, когда они уже превратились в труху. Козицкая через двенадцать лет после трагической смерти мужа и занялась строительством дома на Тверской. Землю она выкупила за 25 тысяч рублей у князя Ивана Вяземского, деда Петра Вяземского, который потом не раз посетит особняк на Тверской. Купленная Козицкой земля не пустовала – на
