Александр Симаков - Демянское побоище. «Упущенный триумф Сталина» или «пиррова победа Гитлера»?

Весьма показателен такой случай. Генерал И.Д. Захватаев наградил медалью «За боевые заслуги» бойца за то, что тот принес на себе суточный паек сухарей на взвод.

Для улучшения обеспечения продовольствием Ставка ВГК 15 апреля направила в распоряжение генерала П.И. Курочкина 15 самолетов ТБ-3 из состава авиации дальнего действия и 8 самолетов ПС-84 от Гражданского флота [198] .

Однако в полосе не было не только аэродромов, но даже пригодных для посадки площадок. Несколько полянок, расчищенных от кустарников, с полуболотным грунтом раскисли, и самолеты приземлялись на них похожие на мух, садящихся на лист клейкой бумаги. К доставке грузов были привлечены авиаполки, вошедшие в состав 53-й и 62-й авиадивизий АДД. Доставка осуществлялась челночными рейсами с 16 апреля. Загруженные ТБ-3 взлетали с аэродрома Монино. На участке маршрута от станции Пола до места выброски пролетали на высоте 1000–1200 м по узкому коридору шириной 10–15 км, не раз подвергаясь обстрелам немецкими войсками, расположенными по обе стороны коридора. Прибыв к цели, самолеты снижались до высоты 150–200 м и выбрасывали груз в мешках с парашютной подвеской по выложенным сигналам из костров. Без парашютов груз сбрасывался с высоты 20–50 м. Иногда груз приходил в упаковке из высокопрочной бумаги: конструкторы и в военное время искали пути удешевления десантных операций. Посадку самолеты совершали на аэродроме подскока Хотилово. Заправлялись, загружались и вылетали вторично той же ночью. На аэродром возвращались уже с рассветом следующего дня.

Вспоминает Л.Н. Агеев, штурман самолета ТБ-3 79-го АП: «Снимали створки бомболюков, перекрывали проем веревками крест-накрест и на эту «сетку» наваливали мешки с продовольствием. Бортмеханик С.И. Бокун и его помощник Костя Голубев в полете вставали у проема с ножами наготове. Как только подлетали к точке выброса, по моему сигналу они разрезали веревки, и весь груз летел вниз. Только после расчистки в районе Поддорья площадки для полевого аэродрома положение несколько улучшилось. Самолеты, в том числе «дугласы» и четырехмоторные ТБ-3, стали прилетать большими группами, иногда до 60 машин за ночь. Авиация помогла армии продержаться до конца мая, когда стало возможным использование наземных коммуникаций».

20 апреля группа Зейдлица возобновила наступление, нанеся главный удар по войскам 11-й армии в направлении Борисово (Язвы), Рамушево. Ценой больших потерь противнику 21 апреля удалось выйти на берег Ловати.

Операция «Забортный трап» началась на рассвете 14 апреля. В состав группы Эйке входили части дивизии СС «Мертвая голова» и штурмовой полк 2-го армейского корпуса (полковник Ильген, позднее подполковник фон Борриз). Для формирования полка было взято по одному батальону из 12, 30 и 290-й пехотных дивизий, пятого мотоциклетно-стрелкового батальона и батальона 32-й пехотной дивизии. К этой группе относилась и боевая батарея эсэсовской дивизии, занимавшей позицию западнее Васильевщины. Командовал этими подразделениями обергруппенфюрер СС Эйке.

Им противостояли войска 1-го гвардейского стрелкового корпуса, боевые позиции которого протянулись от «балкона» до восточного берега Ловати. Южнее дороги Васильевщина – Омычкино оборону держали 52-я стрелковая бригада полковника Гузенок и, левее ее, 74-я отдельная морская стрелковая бригада полковника С.В. Лишенкова.

С рассвета и до 11.00 14 апреля авиация противника бомбила боевые порядки обеих бригад. «Штуки» шли группами до 15 самолетов. Наземные силы немцев вели себя спокойно по отношению к нашим частям, что дало возможность бойцам во время бомбежки находиться в укрытиях на своих позициях. После окончания авианалета немецкие подразделения пошли вперед двумя группами. Первая боевая группа отправилась от Учно на север, западнее Васильевщины, чтобы выйти на шоссе Бяково – Васильевщина. Вторая группа должна была захватить мост через приток Старовской Робьи западнее Бякова, но за 50 м перед противником наши саперы мост взорвали. Батальон 290-й пехотной дивизии наступал из Июдкино на северо-запад.

Места непроходимые, везде вода. Саперы построили плот, который унесло течением. К вечеру 14 апреля солдатам немецких ударных групп не удается достичь русских окопов. Как говорили сами немцы: «Успехов мало» [199] .

Из боевого донесения командира 52-й стрелковой бригады:

В течение 14, 15 и 16 апреля 1942 г. шли бои на дороге Бяково – Васильевщина. К исходу 16 апреля противник занял Бяково и Закорытно. В оборонительном бою 17 апреля в районе северо-западнее Бяково действовали два танка 103-го танкового батальона. Два танка противника были ими уничтожены, но, получив средние повреждения и потери в личном составе, наши танки были вынуждены выйти из боя.

Рано утром 18 апреля немецкая авиация проводит массированные бомбардировки наших боевых порядков. Противник медленно продвигался на запад к Ловати. Бои на этом направлении продолжались и 19 апреля. В течение 20 апреля противник продолжал наступление. После сильной артподготовки и налета авиации в 13.00 он ввел свежие силы – до батальона автоматчиков и один танк – и повел наступление на Омычкино. К исходу дня эсэсовцы захватили деревню.

52-я отдельная стрелковая бригада, имея большие потери в живой силе, совместно с другими частями данного участка фронта отошла на новый рубеж, что северо-западнее Омычкино на 400–500 м. Взяв деревню, немцы столкнулись с новой трудностью: Ловать разлилась настолько, что переправиться на ее западный берег было невозможно. Вечером 20 апреля на дороге Омычкино – Новое Рамушево под прицельный огонь нашей артиллерии с западного берега Ловати попала колонна эсэсовцев. К исходу 20 апреля после жестокого боя противник захватил село Новое Рамушево. Ночью 21 апреля батальон эсэсовцев получил подкрепление – 70 саперов. Бой продолжался до утра, село полыхало, зарево пожарища было видно издалека. 21 апреля, когда стало смеркаться, на западном берегу было замечено какое-то движение. Немецкие боевые группы воссоединились в 18 часов 30 минут. 28 апреля наши части вынуждены были оставить Александровку, а на следующий день противник захватил Присморжье.

Полк фон Борриза стал расширять плацдарм на восточном берегу Ловати. Батальон из состава 30-й пехотной дивизии вел бои в местных лесах до 25 апреля, неся тяжелые потери. Под конец боев в батальоне насчитывалось 4 офицера, 9 унтер-офицеров и лишь 69 солдат. 26 апреля саперы и связисты из боевой группы Зейдлица смогли наладить проводную связь со штабом полка фон Борриза. В тот же день на плотах стали переправлять раненых. Тем временам на западном берегу Ловати батальоны из состава 5-й легкопехотной дивизии старались расширить плацдарм на север. Немцы хотели сохранить во что бы то ни стало пробитый в Демянск «коридор».

1 мая 1942 г. в 13.35 генерал Зейдлиц-Курцбах смог провести телефонный разговор со штабом 2-го армейского корпуса. В тот же самый день генерал-лейтенант Цорн, руководивший операцией «Забортный трап», переправился на западный берег Ловати.

После соединения старорусской группировки с демянской линия фронта напоминала собой кувшин, придавленный с боков, с горлышком – «рамушевским коридором», вытянувшимся на запад к старорусской группировке. Противник стремился любой ценой сохранить демянскую группировку, называя ее «пистолетом, направленным в сердце России». 16-я армия, глубоко вклинившаяся в расположение фронта, создавала угрозу прорыва в тыл Калининского фронта. Между демянской и ржевской группировками врага находилась почти половина войск Северо-Западного фронта и весь Калининский фронт. Противник при благоприятном развитии событий мог двинуть в наступление демянскую и ржевскую группировки и попытаться окружить войска, развивая наступление севернее Москвы, на восток. Видимо, исходя из этих соображений, Гитлер приказал командующему 16-й армии сохранить демянскую группировку. Генерал-лейтенант фон Зейдлиц-Курцбах в своих воспоминаниях отмечал, что в районе Демянска немцы потеряли только убитыми около 90 тысяч человек. Рамушевскую горловину демянского «мешка» вражеские солдаты прозвали «коридором смерти».