По самым скромным подсчетам, на минах подорвались свыше трех тысяч женщин и стариков. Этим, однако, дело не кончилось. Прорвавшись в партизанский край, каратели устроили настоящую резню. Убитых партизан насчитали около пяти сотен, уничтоженных мирных жителей — около десяти тысяч. Еще две с половиной тысячи человек угнали на работы в Рейх. Гражданская администрация была поражена жестокостью, с которой проводилась операция, это ясно слышится в докладной записке, поданной рейхсминистру Розенбергу.
«...Особенно известен тем, что он уничтожает множество человеческих жизней, батальон Дирлевангера. Среди подозреваемых в принадлежности к бандам, которые расстреляны, имеется много женщин и детей... Политическое воздействие этой крупной акции на мирное население в результате расстрела множества женщин и детей ужасающее...»669
Оберфюрер СС Оскар Дирлевангер был самым кровавым карателем на Востоке. Даже эсэсовцы сторонились уголовника, ставшего командиром карательной бригады
Бригаденфюрер фон Готтенберг не обращал внимания на подобные жалобы. «Задача вверенных мне соединений, — говорил он, — состоит в том, чтобы напасть на бандитов и уничтожить их. Врагом считать каждого бандита, еврея, цыгана и всех подозреваемых в связи с бандами»670. Подобная точка зрения, безусловно, находилась в полном соответствии с декабрьским приказом Кейтеля. Это было важно, поскольку приказы ОКВ подлежали исполнению не только в вермахте, но и в ваффен-СС. На этот момент впоследствии указывал начальник штаба рейхсфюрера СС генерал-майор Эрнст Роде: «Приказы, которые через верховное командование вермахта и верховное командование сухопутных войск были доведены до сведения и, разумеется, подлежали исполнению как в армии, так и в войсках СС и полиции. Солдат в армии был таким же озлобленным по отношению к врагу, как солдат СС и полицейский... Как доказательство можно упомянуть приказ ОКВ и ОКХ, который гласил, что все пойманные бандиты, такие как евреи, агенты и политкомиссары, должны немедленно передаваться войсками в СС для «особого обращения». Этот приказ содержал также распоряжение, что при борьбе с бандитами пленных не брать, кроме вышеназванных... Сейчас мне ясно, что борьба с бандами постепенно стала ширмой для систематического истребления евреев и славян»671.
Уже в сентябре 1942 года жители советских территорий были официально приравнены к евреям и цыганам (чье поголовное уничтожение шло полным ходом). Согласно соглашению рейхсфюрера СС с имперским министром юстиции Тираком, евреи, цыгане, русские и украинцы «более не должны предаваться обычным судам, поскольку это будет касаться подлежащих наказанию преступлений, а будут передаваться рейсхфюреруСС»672. А несколькими месяцами спустя в Смоленске провели специальную акцию против детей, родившихся от смешанных браков с евреями. Русских матерей нацисты уничтожали вместе с детьми, объясняя населению, что смешение славянской и еврейской крови дает «самые ядовитые и опасные всходы»673.
Из высказываний руководителей Рейха становится ясно: борьба с партизанами должна проводиться теми же способами, что и «окончательное решение еврейского вопроса». И то и другое — лишь неизбежное проявление борьбы рас: высшей арийской против недочеловечьих. «Если возникнет вынужденная необходимость действовать в какой-то деревне против партизан и против еврейских комиссаров, — указывал высокопоставленным эсэсовцам Гиммлер, — то я отдал приказ убивать также детей и жен этих партизан и комиссаров. Я был бы слабак и преступник в глазах наших потомков, если бы позволил вырасти преисполненным ненависти сыновьям этих ублюдков, убитых в борьбе человека против недочеловеков... Мы должны постоянно все более осознавать, в какой примитивной, первобытной, естественной расовой борьбе мы находимся» 674.
Эту расовую борьбу ведут не только подразделения ваффен-СС и полиции; их слишком мало, и потому в карательных операциях более чем активное участие принимают части вермахта675. Они проявляют не меньшую жестокость, чем эсэсовцы.
Вот составленный по свежим следам одной из подобных карательных операций документ. Вчитайтесь в эти скупые строки; морально это очень тяжело, но необходимо. Таких документов в наших архивах — сотни и тысячи.
«Ворвавшись в деревни, гитлеровцы сжигали все дотла, убивали стариков, женщин и детей, насиловали женщин и несовершеннолетних девочек, чинили зверскую и кровавую расправу. Надругались над христианскими храмами и их служителями. В лесах за людьми, как за зверьми, охотились целые полчища. Угоняли и убивали скот, уничтожали посевы с целью оставления населения (укрывавшегося в лесах) без продуктов питания. Из 62 населенных пунктов сожжены все, 22 населенных пунктов (в том числе городской поселок Лельчицы) сожжены во второй раз. Убито и замучено лиц мужского пола 103, женского — 105, детей — 105. Всего 313. Угнано 532 человека...
Деревня Забережница, Синицко-Польский сельсовет:
1) Дорошук Евдокия Ивановна, в возрасте 60 лет, зверски замучена: вырезана грудь, выколоты глаза, отрезаны уши.
2) Левковская Антонина Ивановна, в возрасте 34 лет, зверски замучена: вывернуты руки и ноги, а затем убита. 3) Барановская Маланья, в возрасте 72 лет, вырезана грудь, выколоты глаза, вывернуты руки, череп головы разломан. 4) Левковская Елена, 75-летняя старуха, обнаружена в колодце с завязанными глазами.
Село Буйновичи того же сельсовета: 1) Малец Анна Ивановна — 17-летняя девушка, изнасилована группой гитлеровцев, после чего заживо изрезана на куски. 2) Малец Мирон Алексеевич, в возрасте 32 лет, посажен на землю, вокруг него разложен костер, после того, как были обожжены волосы и кожа, убит. В Буйновичах осквернена церковь: окна выбиты, оборудование разбито, пол взорван, превращена в уборную. Все церковные книги и архивы разбросаны и разорваны.
Деревня Крупка, Буйновичского сельсовета. Мишура Иван, 83-летний старик, заживо брошен в огонь своей горящей избы. Корбут Мария Степановна, 32 лет, изнасилована группой гитлеровцев на глазах своей матери. Обыход Мария Марковна — изнасилована группой гитлеровцев, после чего вывернуты руки, избита до потери сознания, а затем убита. Мишура Мария, 83-летняя старуха, изнасилована фашистами.
Деревня Берестяный завод, Буйновичский сельсовет. Акулич Иосиф Антонович, 82-летний старик. Руки и ноги вывернуты, глаза выколоты, зубы выбиты, головной череп расколот, после долгих мучений старик скончался. Акулич Антонина Григорьевна, 20-летняя девушка, изнасилована фашистами, умирала в долгих мучениях, грудь вырезана, вывернуты ноги и руки.
Деревня Зарубаны, Буйновичский сельсовет. Щербаченя Михаил Самуилович. Зверски убиты его трое детей: отрубили головы, вывернуты руки. Саванович Григорий. Его мальчик зверски замучен: руки изломаны, живот разрезан.
Деревня Воронов, Гребеневский сельсовет. Заживо брошена в огонь Навмержицкая Серафима Григорьевна со своим ребенком Ульяной. Навмержицкая Ульяна Григорьевна, 32 лет, заживо брошена в огонь со своими детьми Дуней, Марфой и Иваном.
Деревня Ольховая, Гребеневский сельсовет. Безсен Владимир Макарович, 28 лет, зверски замучен: был подвешен за руки в течение многих часов, загоняли иглы под ногти, вывернуты руки и ноги. Издевательства продолжались в течение полутора суток. Немцы пытались получить от него сведения о партизанах, но ничего не добились. Пытки проводились на глазах односельчан. Его стойкость и самообладание во время пыток поражали земляков и приводили в бешенство фашистов. В конце он сказал, что «советский народ еще с вами (фашистами) сведет счеты», после чего был убит...
Деревня Дуброва, Лельчицкого сельсовета. Колос Марию Васильевну, 47 лет, и ее дочерей Прасковью и Анастасию, по 12 лет (близнецы), дочь Ольгу, 8 лет, и сына Адама, 2 лет, искололи штыками и сложили на воз, на котором они постепенно умирали. Дочь Анну, 5 лет, ранили и посадили на воз, на умирающих родных, которая тоже скончалась на трупах своих родных. Колос Афанасий Степанович, 35 лет, его жена Варя, 32 лет, мать Варвара, 75 лет, и дети — Евдокия, 9 лет, Ольга, 7 лет, Павел, 3 лет и племянница Лида, 12 лет, были брошены живыми в огонь. Щуколович Сильвестр Никитич, 87 лет, и Остапович Евдокия Ивановна, 80 лет, зверски замучены.
Деревня Липляны, Лельчицкий сельсовет. Халяву Василия Васильевича, 52 лет, и девушку 20 лет Лось Ольгу Евсеевну фашисты резали, снимали кожу, а затем бросили заживо в огонь. Павлечко Митрофана Феодосьевича, 75 лет, гитлеровцы били прикладами до тех пор, пока старик не скончался. В этой деревне в церковь зашел один паршивый фашист в головном уборе, с папиросой в зубах. Нашел ризу священника и заставлял согнанных туда стариков, чтобы они молились за его жизнь. Старики отказались. Пьяный дикарь начал стрелять по старикам, а потом закрыл дверь и сжег церковь и людей.
