У таких мечей с «воплощенными» именами, как правило, есть своя родословная, свидетельствующая о наличии у оружия выдающихся качеств, присущих ему от «рождения».
Так, на рукоятке меча из Вимосе (250 год) читаем руны:
Это означает «всем принадлежит этот знаменитый меч».
О заколдованном мече Скавнунг рассказывается и в «Саге о людях из Лаксдаля»: «Но такова природа этого меча, что солнце не должно освещать его рукоять и его нельзя обнажать в присутствии женщин. Если кто-нибудь будет ранен этим мечом, то рана не может зажить, если ее не коснуться чудодейственным камнем, который есть при мече»**.
О подобном же мече, носившем имя Скефнунг, который был извлечен из могильника знаменитого Хрольфа Краки, рассказывает «Сага о Кормаке», в которой также приводится и предупреждение, что именно может случиться с обладателем клинка в том случае, если он не выполнит необходимых условий.
«Далла (мать Кормака) посоветовала ему разыскать Скегги со Среднего Фьорда и попросить у него Скефнунг. Кормак отправился в Рейкьяр и рассказал Скегги о своей просьбе. Скегги же ответил, что не хочется давать ему, Кормаку, меч, они (Кормак и Скефнунг), де, слишком уж несхожи характером: "Скефнунг медлителен, ты же нетерпелив и упрям". Кормак уехал в гневе, вернулся в Мель и рассказал матери, что Скегги отказался дать ему на время меч. Скегги в то время был советчиком Даллы, и была меж ними большая приязнь. Далла сказала: "Скегги одолжит тебе меч, хоть и сделает он это без желания". Кормак почел нечестным, что Скегги согласится дать меч женщине, но не ему. […] Несколько дней спустя она сказала, чтобы Кормак отправился в Рейкьяр и что на сей раз Скегги даст ему меч. Появившись у Скегги, Кормак вновь завел речь о Скефнунге, на что Скегги сказал: "Обращение с ним может показаться тебе непростым. Ножны прилагаются к мечу, твое же дело дать ему покой; солнце не должно касаться его рукояти и не должно обнажать его, если не готов ты к бою; но если придешь на место схватки, то сядь и в одиночестве обнажи его. Подними клинок к небу и дунь на него; когда из рукояти выползет малая змея, наклони тогда клинок, чтобы было ей легче заползти вновь под рукоять". Сказал тогда Кормак: "Неужто много так условий у вас, колдунов?" Скегги же ответил: "Эти помогут тебе в полной мере". После этого Кормак вернулся домой и рассказал матери обо всем, что случилось, и сказал, что Скегги весьма подвластен ее воле; и, показав ей меч, попытался обнажить его, но клинок отказался покинуть ножны. "Слишком самонадеян ты, родич", — сказала на это Далла. Кормак же уперся ногой в рукоять и кожу, взвыл при том Скефнунг, но невозможно его было вытянуть из ножен.
Подошло время хольмганга, и Кормак выехал из дома с пятнадцатью мужами. С такой же дружиной приехал на место и Берси (противник Кормака). Кормак приехал первым и сказал Торгильс, что желает остаться один. Кормак сел, отвязал меч и не позаботился о том, чтобы солнце не светило на рукоять; он опоясался им поверх платья и попытался обнажить меч; но не мог этого сделать, пока не наступил на перекрестье; выскользнула из-под рукояти малая змея, но и тут Кормак не сделал того, что положено, и удача меча переменилась, и с воем вышел он из ножен».
Мечи и другие предметы вооружения могут жить своей «собственной» жизнью, постепенно меняя владельцев. За ними спускаются в могильный курган, хотя знают, что могильный житель наверняка проклянет посмевшего нарушить его покой.
«Меч, — пишет Е. А Мельникова, — осуществляет непрерывную преемственность поколений, оставаясь неизменным воплощением героического поведения, передаваемым из отдаленного прошлого в будущее.
Предметы далеко не всегда пассивные символы связи поколений. Не раз именно они определяют развитие героического действия, выявляя конфликт и приводя к критической развязке».
Среди названий мечей саги упоминают следующие имена: Пламя Одина, Ехидна, Кусающий ногу, Лед битвы, Огонь щита, Огонь Гаутрека, Факел битвы, Змея раны, Змея кольчуги, Страх кольчуги, Язык ножен. Приведем в качестве примера вису из «Речей Хакона», написанных исландским скальдом Эйвиндом Погубителем Скальдов:
Ран огни горели
В волнах крови,
Бердыши вершили
Жизнь и смерть шибко.
Мыло море ран
Мыс булатный,
Стрел поток струился
На острове Сторде.[139]
Все приведенные выше имена мечей являются кеннингами (метафорическими оборотами речи), и многие из них или отражают мистическую суть самого клинка, или призваны наделить его некими мистическими свойствами.
Глава пятнадцатая
СПОСОБЫ И СРЕДСТВА ПЕРЕДВИЖЕНИЯ
Викинги жили в столь динамичное время, когда поездка из одной страны в другую была самым обычным делом, а переезд и заселение новых земель ни у кого не вызывали и тени удивления.
Передвигались как по морю, так и по суше.
По земле можно было путешествовать пешком или верхом, а в зимнее время — на санях, лыжах, снегоступах или коньках.
Когда нам кажется, что коньки — чисто русская забава, мы глубоко ошибаемся. Викинги изобрели коньки, которые в те времена представляли собой сточенную снизу лошадиную кость, которая ремнем прикреплялась к обуви.
В дорогу, как уже говорилось, часто отправлялись верхом на лошади. Лошади в ту эпоху были менее крупными, чем в наши дни. Упряжь же существенно не отличалась от современной.
«Отличительным» признаком сбруи лошадей викингов были так называемые «звучащие» плети с набором железных колец. Такие лошадиные уздечки искусствоведы называют шедеврами ювелирного искусства. Самая красивая уздечка с многочисленными бронзовыми позолоченными бляшками была найдена на Готланде и датируется началом X века. Поверхность таких бляшек покрыта сплошным узором из почти невесомых фигур животных. Наиболее красиво орнаментированы были навершия дуг конской упряжи.
Зимой копыта лошадей подбивались шипами, чтобы они не скользили по насту или льду.
Дороги прокладывались как по общей, то есть ничейной, земле, так и по территории чужих усадеб. Законы предписывали собственникам усадеб и хуторов разрешать свободный проезд по «частной» дороге, но при этом человек, едущий по чужой территории, нес ответственность за причиненный полям или домашнему скоту ущерб.
На хутор должна была вести травяная дорога, и, говорит закон, если кто ее вспашет, должен заплатить большой штраф — да не один раз, а трижды. Если же кто решал поехать через нескошенный луг или возделанное поле, то должен был заплатить штраф за каждое колесо своей телеги. Если же он «не успокаивается» и едет через поле еще раз, то такой проезд называется «грязной дорогой», а нарушитель платит большой штраф три раза.
Если же хозяева хотели огородить свои поля или дворы, то должны были оставить проезд между изгородями шириной в 15 шагов. Если же изгородь должна пересечь дорогу, то в таком месте надо делать «разрыв», чтобы не препятствовать передвижению путников.
Поскольку Скандинавия буквально изрезана фьердами, речками, ручьями и водопадами, то викинги уже в те далекие времена учились преодолевать водные препятствия, «не замочив ног». Для перехода через реки еще в каменном веке были устроены броды.
А вот мосты появились на Севере лишь во времена викингов — не ранее конца 900-х годов. Историки предполагают, что первые мосты скандинавы увидели у славянских народов. Самым большим мостом викингов считается мост через реку Вейле в Ютландии. Длина его около 800 метров, ширина — 5,5 метра, а общая площадь проезжей части около 35 тысяч квадратных метров!
Строительство мостов было довольно утомительным занятием. Ведь на возведение таких сооружений надо было потратить немало сил и денег. Еще больше внимания требовал мост после окончания строительства, ведь за деревом, которое подвержено гниению, необходимо тщательно следить. Скандинавы так и делали и ремонтировали свои мосты каждые 10–15 лет!
Мостами викинги также называли настилы или гати. Самой известной гатью считается настил через болота в Тэбю в Швеции. Длина его около 150 метров, а ширина — 6,5 метра.
В пути людей подстерегали опасности, самой большой из которых были не дикие звери, а разбойники. Из шведских городов Конунгахеллы и Льодхуса товары привозились в Вестгёталанд лесом. Это занимало два дня пути. «Сага о Халльфреде» сохранила об этой дороге следующий рассказ.
Некто Аудгисли, имевший в Гёталанде двор и жену, возвращался из поездки по торговым делам в Конунгахеллу. Он привез с собой много богатства. Повстречавшись однажды с Халльфредом Оттарссоном Трудным Скальдом, незадолго до того потерпевшим кораблекрушение и утратившим все имущество, Аудгисли сказал ему: «Я дам тебе десять фунтов серебра и зимний приют в своем доме, если проводишь меня к востоку в Готланд; дорога небезопасна, и многие, собиравшиеся идти туда, остались дома». Халльфред согласился. Они навьючили пять лошадей и сверх того имели порожнюю лошадь.
