Поразительная по своей энергии и активности деятельность Иакова, совершавшего путешествия с целью проповедовать и защищать монофизитство по всей Передней Азии, не раз приходила в соприкосновение с действиями "славного патрикия Харита". В конце 563 г. (или в 564 г.) царь арабов обратился к епископу Эдессы с письмом, в котором писал ему о возможности быть избранным патриархом Антиохии "достопочтенному авве Павлу, архимандриту великому".29 Попытки Павла занять престол Александрийского патриарха не удались, тогда он воспользовался возможностью стать главой Антиохийской церкви и был посвящен в Сирии тремя епископами "тайно", в качестве патриарха монофизитов "в изгнании".30 В дальнейшем возникли длительные споры между монофизитскими иерархами, в которых они не раз прибегали к поддержке гасанидов. Когда Павла стали преследовать, он нашел убежище в "Хирте гасанида", который всячески стремился примирить между собою Иакова и Павла.31 В послании монофизитов, озаглавленном "от православных епископов к православным разных провинций", говорится о том, что они через "христолюбивого и славного патриарха Харита" просили других отцов подписать составленную ими энциклику. В другом месте того же послания указано, что Харит приглашал к себе "нас" и патриарха мар Павла и что они, т. е. Иаков и Феодор, составили совместное послание, в котором призывали к миру и единению, утверждая, что они ничем не пренебрегли и обращались в письмах через верных людей и даже через самого патрикия Харита к своим противникам, лишь бы найти примирение.32 К 569 г. относится послание к клирикам и "всему верному народу что в Аравии" от имени иерархов-монофизитов, в том числе Иакова и Феодора, направленное против тритеитов — епископов Конона Тарского и Евгения города Селевкии Исаврийской. В этом письме упоминается об участии Харита в увещаниях и посланиях, с которыми отцы обращались к Конону и Евгению, когда подписали свою "апологию", в которой они отказывались от ереси тритеитов. Харит еще обратился к ним со словами: "Скажите мне, теперь вам подходит эта защита [апология]".33 Когда они ответили утвердительно, то патрикий предложил им подписать это исповедание, как это сделали "все прочие достопочтенные епископы", но они от этого отказались и остались в "своем заблуждении".34
Со всеми делами отца Мундар унаследовал и необходимость прекратить тяжелую распрю монофизитов между собою, как и защищать своих единоверцев от притеснений со стороны государства. Больше всего волнений принесла неопределенность позиции названного выше патриарха монофизитов Антиохии Павла. Всякий раз, когда он попадал в затруднения, подвергался гонениям, он спасался при поддержке гасанидов как при жизни Харита бар Габала,35 так и во времена Мундара. После 571 г. Павел присоединился к православным, что было существенной победой для Иоанна Схоластика, патриарха Константинополя. Император Юстин II неоднократно беседовал с Павлом, что вызвало ревность патриарха и дало возможность Павлу сначала скрыться в самой столице, а потом отправиться и поселиться "в земле Аравии", т. е. в провинции Аравии, при поддержке или помощи "известных [лиц] дома Мундара бар Харита".36 Иначе говоря, приближенные царя арабов помогли Павлу, иерарху монофизитов, присоединившемуся к православию под давлением, выбраться из Константинополя и перебраться туда, где монофизитство было господствующим и находилось под протекторатом гасанидов. Схизматики, державшиеся за Павла, и отделившиеся сторонники Иакова продолжали словесную борьбу: одна из сторон, собравшись в области Аравии, обратилась к "славному патрикию Мундару" и просила его передать мар Антиоху их "свидетельство" — ??????????? с тем чтобы была открыта дискуссия письменная и устная.37 Map Антиох был, вероятно, архимандритом "монастыря арабов" — , имя которого упомянуто в числе других в заголовке послания монофизитских "архимандритов Востока к православным епископам, иереям и диаконам в Константинополе".38 О тщетных попытках примирить Иакова Барадея и Павла сообщает Иоанн Ефесский. Мундар уговаривал обе стороны, совещался с ними, но яковиты не шли на соглашение, а Павел утверждал, что подробное обсуждение всех событий могло привести к миру.39 К царю арабов обратился и Лонгин, епископ Нубии, монофизит, участвовавший в борьбе с тритеитами в годы 566–569.
Лонгин происходил из Александрии. Монофизитский патриарх Феодосии хотел его поставить епископом для "нобадов", но это было осуществлено лишь после смерти патриарха в 566 г. в Константинополе, откуда Лонгину не разрешили уехать по распоряжению императора. В 569 г. он все же отправился в Нубию. В Ливии на место Феодосия он посвятил некоего Феодора, которого александрийцы не приняли. Началась новая распря в среде монофизитов. Стремясь к примирению в. 576 г., Лонгин и Феодор отправились в Сирию, причем Лонгин прибыл в Хирту гасанидов.40 Здесь он сообщил Мундару все свои затруднения. Яковиты устроили большое собрание в монастыре мар Анании, куда прибыл и Лонгин, но никакого соглашения достигнуто не было, тем более что сам Иаков Барадей на нем не присутствовал. В Сирии Лонгин провел около года и возвратился в Египет. По поводу этих же дел ссылаются на Мундара, его свидетельство и "хартию", составленную совместно с ним в "Капитулах мар Иоанна из монастыря святого мар Басса".41
Насколько глубоко проникло монофизитство в области, где жили арабы или по соседству с ними, указывают сведения, относящиеся к середине 90-х годов VI в. Епископ Григорий, после того как им были отданы церквам кресты, захваченные Хосровом Парвизом,42 отправился "объезжать пустыни, называемые Лимитами" — ?????????????????????????????????????????? речь идет о пограничных областях, о границе, среди населения которой была широко распространена "догма Севера". Епископ стремился привести народ "к церкви божией" и успел в этом, обратив "многие крепости, селения, монастыри и целые роды";43 последние??????????????? были, вероятно, арабы, жившие родами и племенами.
Замечательно, что значение и влияние Мундара не ограничивалось областями, к которым арабы были в непосредственной близости, как провинция Сирия, Финикия, Аравия, он нашел возможным поддерживать монофизитов и в столице. Выше уже приходилось останавливаться на большом сборище монофизитов, которых Мундар объединил в самом Константинополе 2 марта 580 г. Его участниками были клирики и миряне, "главы и известные" люди.44 С царем арабов считались, его стремление объединить и примирить монофизитов привлекло на собрание как духовенство, так и высшие круги светских людей, сочувствовавших этому течению.
Связывало арабов-гасанидов с монофизитством его сепаратизм, известное противопоставление официальному православию, независимость от центральной государственной власти. Наиболее ярые проповедники этого течения были сирийцы; они были просветителями арабов, сговариваясь с ними на сиро-арабской "койнэ". Географические области распространения монофизитства были населены сирийцами и арабами, сохранявшими среди греческого населения свой язык, свои бытовые особенности. Это справедливо и относительно учебных и ученых традиций, хранившихся сирийцами, литературные и философские взгляды которых вырабатывались веками. В то же время греческий язык, высокоразвитый, ставший международным языком Передней Азии, в известной мере усваивался и арабами, о чем свидетельствуют их греческие надписи на камнях крепостей и церквей.
Как Харит, так и Мундар, подтверждая свое исповедание, ссылаются на народ, который они отожествляют с войском, так как их народ действительно составлял живую военную силу. Вполне допустимо, что часть арабских племен, входивших в союз племен, объединенных гасанидами, их верхушка, знать была христианизована и, как и их царь, оказывала поддержку "восточным". Но из этого нельзя сделать вывод, что все эти племена были христианизованы, и тем более нельзя считать, чтобы те, кто принял христианство, глубоко его понимали. Приверженность монофизитству в значительной мере зависела от живого лица — епископа, священника, архимандрита, дружественного и близкого арабам, следуя мнению которого они оставались верными монофизитству.
Достаточно вспомнить, как в споре между яковитами и павлианистами, сторонниками знаменитого Иакова Барадея и Павла Уккамы, патриарха Антиохии, среди арабов возникло смятение, так как первого почитал и любил сам Харит бар Габала, а второй неоднократно бывал в Хирте гасанидов и был им дружествен. Но если христианство и не проникло глубоко в арабскую среду, не захватило широко арабов, то, во всяком случае, его влияние, культурное и прогрессивное, не может не быть отмечено. С христианством приходила грамота, знания, книга, внедрялись новые понятия, новые идеи, отвлеченные и философские представления. Христианство смягчало нравы, внедряло мораль более высокую и совершенную. Часть арабов, их верхушка, царь и племенная знать приобщились к христианству, и это сказалось на общем уровне, на культурном развитии, на возможности роста и сближения их с мировой цивилизацией, которую они нашли в Византии и в Иране.
