1. Борис Ельцин стал врагом номер один старого порядка и имеет хорошие перспективы стать первым в истории России ее всенародно избранным руководителем, приобретшим благодаря такому мандату легитимность;
— на Украине, второй по размеру союзной республике с 50 млн. жителей, набирает скорость движение в сторону суверенитета;
— белорусские власти признали и начали переговоры со стачечным комитетов выступающим против дальнейшего правления как собственной коммунистической партии, так и Кремля;
— прибалтийские республики используют тревожное затишье в отношениях между ними и Кремлем для укрепления новых институтов и расширения поддержки со стороны некоренного населения, в первую очередь русских, в пользу независимости;
— Грузия объявила о своей независимости, а все остальные республики настаивают на значительно больших полномочиях местной власти;
— бастующие шахтеры настаивают в своих требованиях не только на экономических приобретениях, но и также на структурно-экономических и политических переменах. Их призыв ныне получает отклик в других отраслях промышленности; планово-централизованная экономика потерпела необратимый крах и сменяется хаотическим набором бартерных сделок на местном и республиканском уровнях, отчасти напоминающим рынок, но без складывания его в отчетливую систему;
— неоднократные заверения центра о контроле над общегосударственным телевидением не задушили рождение новых радио— и телекомпаний и примерно 800 новых независимых газет, которые и восполняют недосказанное в новостях;
— Коммунистически партия Советского Союза (КПСС) распадается как по регионам, так и идеологически. Находящаяся пока что в зачаточном состоянии и тем же ее растущая система новых партий набирает силы.
2. Оказавшись в сосредоточии этого хаоса, Горбачев из пламенного реформатора превратился в консолидатора. Поступающие непрерывным потоком разведсообщения о его публичных заявлениях свидетельствуют, что Горбачев выбрал этот курс как в силу своего собственного политического кредо, так и в результате давления на него прочих традиционалистов, которые желали бы от него применения куда более крутых репрессивных мер.
Его попытки сохранить существо управляемого из центра Союза, руководство коммунистической партии и планово-централизованную экономику без широкого использования силы, толкнули его к тактическим уловкам, которые не решают основополагающих проблем и препятствуют, хотя и не могут остановить, складыванию новой системы:
— всесоюзный референдум с его расплывчато сформулированным вопросом обещает стать блистательной пустышкой и не оказывает никакого влияния на переговоры о новом союзном договоре; недавно оглашенная антикризисная программа по содержанию не более чем один из многочисленных экономических планов правительства и подобно своим предшественникам содержит обещание реформ, следующих за программой стабилизации, которая не будет работать;
— в своих успешных усилиях оказывать доминирующее влияние на работу Верховного Совета СССР Горбачев раздул этот орган, превратив его в многочисленную группу с разнородным членством.
Такой ход подорвал роль этого общественного института, призванного согласно первоначальному замыслу в качестве органа, объединяющего представителей Союза и республик, стать форумом, на котором выплескивались бы и улаживались споры.
Следствием политических зигзагов и провалов Горбачева стало падение доверия к нему почти что до нулевой отметки. Даже некоторые из его ближайших, только что приобретенных коллег-традиционалистов дистанцируются от него.
3. Горбачев действительно оказался перед драматическим выбором в своих усилиях вывести СССР за рамки старой, обанкротившейся и косной системы. Его уловки несомненно помогали ему удерживаться у власти и изменили эту систему необратимым образом, но они в то же время продлевали и утяжеляли агонию перехода к новой системе и означали политический пат во всеобщем уравнении сил:
— экономика вошла в штопор без перспектив на выход из него, и только счастливое стечение обстоятельств способно предотвратить сокращение валового национального Продукта (ВНП) на двузначную цифру;
— инфляция в конце прошлого года составила 20 %, а в этом будет но крайней мере в два раза больше; сохранившаяся привычка решать проблемы исключительно по принципу «сверху вниз», особенно в отношении республик, породила войну законов между различными уровнями власти и создала в дополнение к экономической неразберихе неразбериху законодательную.
4. В этой ситуации нарастающего хаоса значительно увеличилась возможность событий взрывного характера:
— общественное недовольство ухудшением экономических условий жизни способно привести к беспорядкам или широкомасштабным стачкам, в особенности в оказавшихся в последнее время в проигрышном положении промышленных центрах славянских республик с их многочисленным рабочим населением;
— неудачный маневр центральных властей, типа насильственной январской акции в Вильнюсе, может дать новые импульсы антиправительственным силам, способным привлечь на свою сторону симпатии Запада;
— Горбачев, Ельцин и другие менее известные, но все же значительные лидеры, могут умереть по причине колоссальной напряженности своего труда или быть злонамеренно убиты, что способно вызвать непредсказуемые последствия;
— где-то может появиться новый влиятельный лидер или даже несколько, как это произошло в Польше с Валенсой или Ландсбергисом в Литве, и они начнут делать историю;
— вожди реакции, в союзе с Горбачевым или без него, могут прийти к выводу о том, что у них остался последний шанс, и они начнут действовать под флагом защиты законности и порядка.
5. Из всех возможных вариантов взрывного развития событий особенно роковой оказалась бы попытка реставрировать
открытую диктатуру, ибо это сопровождалось бы стремлением к отказу от только что обретенных свобод и неизбежной и долговременной дестабилизации обстановки. К сожалению, подготовка к введению диктаторского правления уже началась в двух направлениях:
1) Горбачев может не желать такого поворота событий, но сам увеличивает его вероятность серией своих персональных назначений, своим отчуждением от реформаторов и соответственно поиском опоры у традиционалистов, которых он тем самым усиливает, а также своими попытками править посредством указов, которые не работают, зато подбрасывают мысль о введении диктатуры для их реализации.
2) Более угрожающим представляется, что верхушка армии, МВД и КГБ осуществляют приготовления для широкого использования силы в политической жизни:
а) выступлениями, статьями и заявлениями их многочисленных руководителей закладывается соответствующий психологический фундамент. Крючков осудил иностранное вмешательство и утверждал, что содействие военных в ряде случаев необходимо для восстановления внутреннего порядка. Ахромеев потребовал сильной руки. Язов дал публичные указания, позволяющие в случае надобности применять огнестрельное оружие для защиты военных объектов и памятников; признав, что командир Вильнюсского гарнизона действовал неподобающим образом, он отказался привлечь его к дисциплинарной ответственности за убийство невиновных гражданских лиц. Командующий сухопутными войсками Варенников на заседании Верховного Совета потребовал более жесткой политики в прибалтийских республиках, а ряд военачальников обращался к Горбачеву с петициями в пользу крутых мер либо требовал этого на массовых митингах.
б) Коммунистическая партия с санкции Горбачева делает все возможное для удержания своей ведущей и направляющей роли в вооруженных силах, обновляя их фасад при сохранении структур Главного политического управления. На всеармейском уровне и ниже проводились партийные конференции, призванные институционализировать новые структуры. Они также почти наверняка использовались для пропаганды идеи сохранения любой ценой централизованного Союза.
Уже не первый день идет кампания за отставку или как минимум смещение ключевых постов демократически настроенных офицеров. Развертывание в Москве 28 марта примерно 550 тыс. солдат и офицеров вооруженных сил и внутренних войск с участием КГБ прошло четко и организованно и свидетельствует о том, что командная структура для проведения таких операций уже создана. Возможно, именно совокупность этих психологических и организационных приготовлений к использованию силы побудила Шеварднадзе повторно предостеречь о «грядущей диктатуре».
6. Если реакционеры все же приступят к действию — с Горбачевым или без него, — первой мишенью на этот раз станут Борис Ельцин и российские демократы:
