Загурнов разразился смехом:
- Вот учудил... Будет с ним заниматься в такое время генерал... Ха-ха-ха!.. Ну, ей-богу, рассмешил. При армии, как вам должно быть известно, существует политотдел. Вот туда вам и следует обратиться...
В эту минуту в кабинет редактора вбежал взволнованный секретарь редакции.
- Командующий армией приехал! - выпалил он и тотчас же скрылся.
Редактор побледнел, растерянно оглянулся. Выйдя из-за стола, оправил гимнастерку, подтянул пояс и вытянулся посреди комнаты, выжидающе глядя на дверь.
Из общей комнаты, где находились сотрудники и секретарь редакции, громко и дружно послышалось:
- Здравия желаем, товарищ гвардии генерал-лейтенант!
- Какого черта вы стоите тут посреди комнаты? - сердито зашипел на Виктора Загурнов. - Отойдите к окну...
В комнату быстро вошел командующий армией, подобранный, молодцеватый, загоревший, обветренный. От всей его ладной, ловко скроенной фигуры в серой драповой шинели веяло силой, уверенностью. У Виктора радостно затрепетало сердце: он узнал своего двоюродного брата Прохора Ермакова.
- Здравствуйте, товарищ редактор! - поздоровался Прохор, еще не видя Виктора.
- Здравия желаю, товарищ генерал-лейтенант! - старательно прокричал редактор. - Разрешите представиться: полковой комиссар Загурнов.
Прохор подал ему руку. Загурнов, почтительно изогнувшись, пожал ее. Бросив взгляд на стоявшего у окна человека и узнав Виктора, Прохор обрадованно кинулся к нему:
- Витька, чертушка ты этакий, да это ты, что ли?
- Я, Проша, я, дорогой, - шагнул ему навстречу Виктор.
Загурнов остолбенел от удивления.
Братья расцеловались.
- Ты что, Витя, тут служишь?
Виктор не успел еще ответить, как Загурнов, подскочив к Прохору, затараторил:
- Так точно, товарищ генерал. Товарищ Волков командирован для работы в редакцию. Я зачисляю его на должность очеркиста... Эту должность занимал поэт Норков. Но он уже более двух месяцев болеет, в Москве находится... Неизвестно, вернется к нам или нет... Так вот я и решил зачислить на эту должность товарища Волкова, - ласково улыбнулся он Виктору.
- Витя, - промолвил Прохор, - как я рад тебя встретить. Знаешь, это все случайно произошло. Проезжал я мимо, а мне сказали, что в этом доме разместилась редакция армейской газеты. Ну, я и подумал: "Надо бы познакомиться с редактором и сотрудниками..." И вот как здорово вышло-то, - обнял он брата, - тебя встретил здесь... Ну, ладно, мне сейчас очень некогда - я еду к командующему фронтом. Как освобожусь, пришлю за тобой машину. Нам надо обязательно с тобой поговорить... Как Маринка? Дети?..
- В Ташкенте, в госпитале работает. Дети с ней.
- Моя семья тоже в Среднюю Азию эвакуировалась. Итак, до скорой встречи. До свидания, товарищ редактор.
Когда Прохор ушел, Загурнов спросил у Виктора:
- Товарищ ваш, наверное, хороший?
- Брат двоюродный.
- Вот как! Брат? - помолчав, он тихо добавил: - Ну, что ж, товарищ Волков, будем работать... Давеча мы немного погорячились... Ну, да с кем это не бывает. Помиримся. Не правда ли?
Виктор промолчал...
VIII
Война еще продолжалась...
Как-то Виктор, выполняя редакционное задание, шел по улице только что освобожденного большого украинского села.
Было дождливо, грязно. На запад, к фронту проходили тяжело груженные грузовики, автомашины с солдатами, боеприпасами, лязгали гусеницами танки, шли ощетинившиеся штыками колонны пехотинцев с подоткнутыми к поясам шинелями.
"Черт знает, где же эта батарея?" - размышлял Виктор.
Вчера в бою за это село отличились артиллеристы одной батареи. Она находилась сейчас где-то здесь, в селе. Виктору надо было разыскать ее, побеседовать с артиллеристами, чтобы написать очерк для армейской газеты.
- Виктор! - вдруг окликнул кто-то его. - Товарищ Волков!..
Виктор оглянулся. Мимо проезжал сверкающий черным лаком автомобиль. Из окошка его выглядывал смеющийся Прохор.
- Здорово, Витя! - сказал Прохор. - Куда шагаешь? Садись, подвезу.
Виктор рассказал, куда и зачем он идет.
- Мы поможем тебе найти эту батарею. А пока поедем пообедаем со мной... Кстати, побеседуем хотя немного, а то ведь давно не виделись. У меня есть новости, да и у тебя, наверное, тоже...
Виктор, открыв дверцу, сел в машину.
- Езжай, Саша, - сказал Прохор шоферу. Машина тронулась. Обернувшись к Виктору, Прохор заговорил: - Я очень огорчен. Встретил сейчас случайно своего станичника Силантия Дубровина... Помнишь, наверное, такой рыжий? В моем отряде Красной гвардии когда-то был...
- Помню.
- Так вот рассказал он мне печальную историю. Служил он вместе с Сазоном Меркуловым в казачьем корпусе генерала Горшкова. Сазон был командиром эскадрона. В одном из боев он попал в окружение. Отчаянно дрались, но лишь очень немногие вырвались из кольца... Точно не известно, что с Сазоном. Или убит, или взят в плен. Жаль беднягу...
Машина завернула в переулок и остановилась перед крытым железом домом с голубыми ставнями.
- Здесь, товарищ гвардии генерал-лейтенант, ваша квартира, - сказал адъютант.
Они вошли в дом. Их встретила миловидная, еще молодая украинка и провела в чистенькую горницу, разувешенную расшитыми искусными узорами рушниками. В углу перед образами горела лампада.
- Ну, как, хозяюшка, насчет чайку? - спросил Прохор. - Самовар есть?
- Та самовар-то е, - заулыбалась женщина. - А вот цукера нема.
- Найдется и цукер, найдется и еще кое-что, - усмехнулся и Прохор. Вскипятите нам, пожалуйста, самоварчик.
- Зараз, - охотно согласилась хозяйка.
Адъютант внес в горницу вместительный саквояж с продуктами, начал вытаскивать копченую колбасу, сыр, консервы, поставил коньяк. Хозяйка принесла тарелки, вилки.
- Что же, одна и живешь? - спросил у нее Прохор.
- Вдвоем... Со свекровью.
- А муж?
Глаза у молодой женщины повлажнели.
- Був вин на войне, пропал без вести.
- Ничего, милая, не огорчайся. В плену, наверное. Отобьем, скоро вернется домой.
- Дал бы бог! - вздохнула женщина.
- Садись, Виктор, выпьем по рюмочке, - сказал Прохор. - Наливайте, обратился он к адъютанту. - Хозяюшка, выпейте с нами за успех советского оружия.
- Ни, - замотала головой та. - Зроду ни капельки в рот не брала.
- За возвращение мужа надо выпить, - сказал Виктор.
- Ну, разве за возвращение, - проговорила хозяйка, беря со стола рюмку с коньяком. - Бувайте здоровеньки, дай бог скорой победы над врагом...
Все выпили, стали закусывать. Хозяйка пошла на кухню приготавливать чай.
- Так что за новости у тебя? - спросил Виктор у брата. - Выкладывай.
- Да новостей у меня полон воз, - засмеялся Прохор. - Получил я вчера от Нади письмо. Ну, прежде всего, она просила передать тебе привет от нее и Аристарха Федоровича...
- Спасибо. Что еще пишет?
- Пишет, что племянник Леонид, закончив музыкальное образование, оказался отличным певцом. Выступает, имеет немалый успех...
- Молодец! - похвалил Виктор. - А я и знал, что из него толк получится... Голос-то у него прямо-таки соловьиный. Успех ему обеспечен. В армию его, значит, не берут?
- Забронирован. Но главное-то не в этом, - сказал Прохор. - Главное, пожалуй, в том, что Леонид женился на Лидочке.
- На какой Лидочке?
- На Надиной падчерице.
- На Мушкетовой? Вот это действительно новость.
- Но новость еще не окончена, - посмеиваясь, продолжал Прохор. Лидочка оказалась прекрасной пианисткой и аккомпанирует Леониду. Вместе и выступают.
- Вот это новости, - покачал головой Виктор. На мгновение он задумался, потом сказал: - Проша, а нельзя ли пригласить к нам бригаду артистов с участием Леонида и Лиды?
- Да, это хорошая мысль. Что же, можно написать об этом в ПУР...
- А как Аристарх Федорович? Что с ним?
- Работает в московском госпитале. Он ведь великолепный хирург, делает просто чудеса. Ты разве не читал о нем статью в "Правде"? Очень похвалили его... Война калечит людей, а он многих исцеляет...
- Ах, эта война! - воскликнул с горечью Виктор. - Я получил вчера письмо из Ростова. Пишут, что много наших ростовских знакомых погибло... Лошаков, Сурынин, Грецман, Кронов... да что там говорить, миллионы погибли...
- Да-а, - раздумчиво протянул Прохор. - Война много жертв унесла и немало еще унесет с собой... Вот подсчитано, что за историю существования человечества бушевало более четырнадцати с половиной тысяч войн. И эти войны унесли с собой более трех с половиной миллиардов человеческих жизней... Подумать только, какие богатства для человечества создали бы эти погибшие люди... Сколько люди, тратя средства на войну, пустили денег на ветер... Я думаю, на эти богатства можно было давно наладить сообщения между планетами или, скажем, растопить айсберги Антарктиды и изменить климат таких пустынь, как Сахара, и сделать их цветущими на радость людям...
- Верно, - кивнул Виктор. - Я вот где-то читал, что стоимость одного крейсера равна строительству шестнадцати тысяч домов... Какое бы счастье испытали шестнадцать тысяч семей бедняков, поселившихся в этих домах!
