Несмотря на все эти сведения о наличии христианских церквей в Хирте, об иерархах, которые там бывали и проповедовали, несмотря даже на то, что жены лахмидских царей были христианками и часть родов, входивших в состав союза племен, объединенных этими царями, исповедовали эту веру, сами лахмиды оставались язычниками. Их жестокие нравы, человеческие жертвоприношения, "варварские обычаи" подтверждаются всеми источниками.
После побед Хосрова Парвиза, который пожертвовал кресты, захваченные им в Византии, церквам и проявивший как победитель известное снисхождение, положение христианства в Иране было значительно облегчено. Такое улучшение не замедлило сказаться и на отношении к христианам союзных им арабов.
"Тогда же и Нааман, филарх враждебных скинитов —????????????????????????? проклятый и нечестивый язычник, который и людей закапал собственноручно своим демонам, приняв святое крещение, расплавил на огне всю золотую массу Афродиты (?????????????????? '??????????????????), роздал бедным И привел к богу всех окружавших его".85 Его крестил Симеон, епископ Хирты. О событиях в Хирте, связанных с этим фактом, повествует анонимная сирийская хроника: "Ввиду того что Хосров имел большую ненависть к Ишоябу, главе христиан, за то, что тот не отправился с ним к ромеям, а также из-за клеветы Тимофея, архиатроса нисибийского, Ишояб весьма остерегался царя. Спустя немного времени католикос отправился в Хирту арабскую, чтобы повидать Наамана, царя арабского, который крестился и стал христианином. Когда он был близ Хирты, он захворал и умер в селении, называемом Бет Кушай. Об этом услыхала Хинд, сестра Наамана, она вышла со священниками и верующими Хирты, с великим торжеством привезла тело святого, и положила его Хинд в новом монастыре, который она построила".86 Несторианский патриарх Ишояб умер в 594/5 г. близ Хирты, куда он бежал, опасаясь гнева Хосрова, и был там похоронен сестрой Наамана — Хинд младшей. Нааман крестился незадолго до этого. Монофизиты приписывают себе обращение царя лахмидов в христианство,87 что лишний раз указывает на то, что эти два течения соперничали между собою на Ближнем Востоке.
Христианство среди "персидских" арабов, как и в сиро-финикийских областях, распространяли главным образом сирийцы. С монофизитством их сближало то, что византийские арабы, близкие им по языку и образу жизни, были оплотом этого вероисповедания. Клирики, поставленные Севером Антиохийским и Иаковом Барадеем, были активными проповедниками, а лахмидское и химьяритское царства представляли широкое поле для их деятельности.
С несторианами арабов, тяготевших к Ирану, сближало именно то, что это христианское вероисповедание было допущено, могло, хотя и с большими затруднениями, существовать в стране, где зороастризм был господствующей, государственной религией. Распространение несторианства среди арабов сближало их с иранскими подданными — христианами, представляя по этой причине меньшую опасность, чем сближение с православием и монофизитством, исповеданиями враждебных Ирану ромеев или ромейских арабов. И в этом случае нельзя говорить о широком распространении христианства среди арабов, оно было принято отдельными семьями, родами, причем следует отметить, что царский род киндитов, породнившись с лахмидами, сохранил верность христианству. Хинд была царицей, она построила церковь в Хирте, окрестила сына, о чем говорится в надписи на стене этой церкви. Женщины и в арабской среде вносили смягчение нравов и новую религию, которую они исповедовали.
В основной массе арабские племена лахмидского царства оставались языческими, но при этом следует отметить, что монотеистические идеи в какой-то мере не были им чужды. Общность языка, единство народности, родство отдельных арабских племен между собой, единобожие постепенно осознавались, и объединение мусульманами арабских племен нашло живой отклик в широких кругах, у многочисленных племен арабов.
Мы пришли к концу нашего исследования, посвященного истории северных арабских племен в период до возникновения ислама. Впервые история северных арабских племен рассмотрена в целом, в их взаимной связи, в войне и в мире. Впервые отношения союзов арабских племен с Византией, Ираном, Химьяром были изучены в их последовательности, в зависимости от общей экономической и политической жизни Ближнего Востока. Для сравнительного и параллельного их изучения были не только вновь пересмотрены все источники, но и привлечены многие совершенно новые, до того не введенные в научный оборот документы. Это были сабейские и химьяритские эпиграфические памятники, сирийские и греческие хроники и исторические сочинения, арабские христианские и мусульманские летописи, греческие надписи, документы сирийских соборов, арабские стихотворения, греческие и сирийские жития и церковные истории.
Тщательный сравнительный анализ всех источников вместе позволил выделить и установить основные нити развития обществ и хронологическую последовательность событий.
Вместо разрозненных фактов, эпизодов из жизни отдельных княжеств для нас оказалось возможным воспроизвести общую историю северных арабских племен, показать, как постепенно происходили изменения в их отношениях с державами-гегемонами, как возникали, распадались их объединения, как ими делались попытки утвердиться у персидских и византийских границ. Существенным является и выявление культурного воздействия держав на их кочевых и полукочевых соседей.
Новые источники позволили нам установить закономерное развитие обществ арабов, определить формы и уровень их социального развития, сделать новые выводы общего характера. Так называемой магометанской революции предшествовали глубокие социальные сдвиги в обеих великих державах Передней Азии, имевшие место между III в., веком кризиса рабовладельческой формации во всем Средиземноморском бассейне, и VII в., веком победоносного наступления арабов. Политическая и военная история этого времени пестра событиями, в которых постоянно участвуют племена и союзы племен арабов, втянутые в войны за экономические интересы держав. Социальные и экономические процессы в государствах-гегемонах Ближнего Востока завершились установлением новых, более прогрессивных по сравнению с рабовладельческими форм феодальной эксплуатации. Ранне-феодальный характер общественного строя Византии и Ирана во многом обусловил формы, сложившиеся в халифате, занявшем территории этих держав.
Значительную роль в века, непосредственно предшествующие арабским завоеваниям, сыграло нарушение живого обмена, существовавшего с незапамятных времен между народами Южной Аравии и Передней Азии, а также нарушение обычных связей между Дальним и Средним Востоком и бассейном Средиземного моря. Важнейшей причиной вражды между Ираном и Византией были вопросы о границах и торговых путях, на которых они неизбежно встречали кочевые и полукочевые арабские племена. Сведения источников позволили нам с достоверностью определить заинтересованность арабов в обмене, непосредственное их участие в провозе, доставке товаров, в самой торговле. Это справедливо как для "пути ароматов", пролегавшего вдоль всего Аравийского полуострова, колыбели "сынов Исмаила", так и для восточной части "шелковой дороги" от областей за Тигром до сирийского побережья. Втянутым в общие политические события оказалось и африканское побережье Красного моря, находившееся в руках византийско-химьяро-эфиопской коалиции. Арабы-киндиты пытались удержать ключевые позиции в северной прибрежной части моря. Активность рода Алкиль ал-Мурара на больших пространствах Передней Азии явилась как бы пробои сил арабов, учетом их возможностей в сложной международной обстановке.
Северные арабские объединения, разобщенные, часто враждебные друг другу, составляли союзы племен и со своей военной организацией были желанными союзниками для больших, мощных держав. Сохраняя племенное и родовое деление в войске, арабы оставались верными примитивному, построенному на общинном принципе, в основе своей демократическому устройству, в котором, однако, явно произошло уже выделение больших семей, родо-племенной знати, составлявшей господствующий слой. Горизонтальное деление намечало возможности классообразования, усиление процесса социального расслоения — нового этапа развития общества. Полукочевое состояние союзов племен арабов способствовало их подвижности, увеличивало их военную силу, боеготовность, но оно же осложняло образование и развитие тех форм государственности, которые были известны и привычны древним, давно сложившимся государствам оседлых народов.
ПЕРЕВОДЫ ИЗ СИРИЙСКИХ ИСТОЧНИКОВ
ИЗ "ИСТОРИИ" ИОАННА ЕФЕССКОГО
(Ioannis Ephesini Historiae ecclesiasticae pars tertia edidit E. W. Brooks. CSCO. Scriptores syri, series tertia, t. III. Parisiis, 1935)
