В первый же день операции ударная группировка 7-й армии прорвала главную полосу обороны противника на 12-километровом фронте, продвинувшись на глубину до 6 км. Пройдя через боевые порядки дивизий первого эшелона, вперед рванулась подвижная группа с задачей выйти в глубокий тыл противника. Но этого ей не удалось. Танки засели в болоте, следовавшие за ними машины забили единственную дорогу. Стрелковым полкам пришлось тащиться к намеченному рубежу через болота и скалы, на себе вынося боевую технику и боеприпасы.
22 июня войска генерала Крутикова продолжали наступление. В полдень части 368-й стрелковой дивизии, преследовавшие противника на подпорожском направлении, прорвались к реке в районе Вознесенья и с ходу форсировали ее на подручных средствах. Пехоту поддерживали огнем корабли Онежской флотилии. 99-й стрелковый корпус овладел районным центром Подпорожье и тоже переправился через реку. К концу дня Свирь была форсирована на всем ее протяжении от Онежского и Ладожского озера. Главной группировке, несмотря на усилившееся сопротивление противника, удалось расширить плацдарм на реке Свирь до 60 км по фронту и до 12 км в глубину.
Финское командование начало отводить 8-ю и 5-ю дивизии и 15-ю бригаду на вторую линию обороны. Отход прикрывали сильные арьергарды.
Войска 32-й армии также начали активные действия на сутки раньше установленного срока. 20 июня генерал Гореленко приказал провести разведку боем на участке 313-й и 289-й дивизий, и в результате стало известно, что финские части — 1-я пехотная дивизия и 21-я бригада — перегруппировываются и готовятся к отходу. Советские войска получили приказ преследовать противника. В ночь на 21 июня передовые части 313-й стрелковой дивизии форсировали Беломоро-Балтийский канал и внезапным ударом выбили противника с первой линии обороны. Затем через канал переправились основные силы дивизии. Днем 21 июня советские войска освободили Повенец и лесными тропами устремились к Медвежьегорску. 176-я и 289-я стрелковые дивизии вклинились в оборону противника и с боями к вечеру вышли к озеру Вожема и станции Малыга. За первый день части 32-й армии преодолели 16 км, однако под Медвежьегорском застряли почти на двое суток. Лишь с подходом 289-й стрелковой дивизии город 23 июня был взят совместным ударом с севера и востока.
Отступая, финские войска минировали и разрушали дороги и лесные тропы, взрывали мосты, устраивали массовые завалы в лесах. Естественные и искусственные препятствия гибко сочетались с умелым маневрированием и упорным сопротивлением. В тылу советских войск оставлялись группы снайперов-наблюдателей с радиостанциями, отстреливавших в первую очередь офицеров и информировавших свое командование обо всех действиях противника. Наступление Карельского фронта резко замедлилось.
Ставка в директиве от 23 июня выразила неудовлетворение низкими темпами продвижения и потребовала более решительных действий. Еще бы, ведь шестнадцати дивизиям и трем бригадам Мерецкова, поддерживаемым тремя сотнями танков и самоходок, тяжелой артиллерией и всей мощью авиации, противостояли три финские пехотные дивизии и две бригады. Командующий фронтом получил приказ главными силами 7-й армии энергично развить наступление в направлении Олонец, Питкяранта и частью сил — в направлении Коткозеро, Пряжа, с тем чтобы не допустить отхода на северо-запад группировки противника, действовавшей перед правым флангом армии, и во взаимодействии с 32-й армией, которая должна была наступать главными силами на Сувилахти и частью сил на Кондопогу, освободить Петрозаводск.
Но с утра 23 июня 4-й и 37-й стрелковые корпуса 7-й армии по-прежнему вели упорные бои в полосе предполья второй линии финской обороны. Лишь правофланговый 99-й корпус, оставив за спиною Подпорожье, успешно продолжал наступление, не встречая организованного сопротивления. Походными колоннами войска двинулись по лесной дороге к Коткозеру и вышли на шоссе Петрозаводск— Олонец.
32-я армия совместным ударом трех дивизий 23 июня освободила Медвежьегорск и продолжала наступление на Петрозаводск.
В этот же день Ладожская флотилия при поддержке около 300 самолетов авиации флота высадила в междуречье Тулоксы и Видлицы, в тылу олонецкой группировки противника, десант с задачей перерезать важнейшие сухопутные коммуникации противника, лишив его тем самым возможности подвоза резервов на приозерный участок фронта. Кроме того, высадка десанта в этом районе должна была создать угрозу окружения олонецкой группы финнов и вынудить их бросить против высадившихся сил свои части с других участков. Для прикрытия его действий на берегу выделялась авиация фронта — 3 штурмовых и 2 бомбардировочных авиационных полка. Высадку двух эшелонов 70-й отдельной морской стрелковой бригады — 3667 человек — под командованием подполковника А.В. Блака обеспечивали 78 боевых и вспомогательных кораблей и судов.
В 5 часов утра канонерские лодки, бронекатера и авиация провели обработку места высадки. Нападение оказалось неожиданным для противника, и передовые отряды без особых трудностей закрепились на берегу. В 9.20 под прикрытием артиллерийского огня и дымовых завес закончил высадку первый эшелон десанта. К 14 часам, несмотря на возрастающее противодействие, подошли и начали высаживаться войска второго эшелона. Всего на берег десантировались 3159 человек. Морская бригада в первый же день захватила плацдарм 4,5 км по фронту и 2 км в глубину, оседлав железную и шоссейные дороги от Олонца на Питкяранту.
Финны срочно направили к месту высадки части 15-й пехотной бригады и отдельный егерский батальон. К исходу 23 июня при поддержке бронепоезда они сильными контратаками попытались сбросить десант в озеро. К полудню 24 июня стали поступать тревожные сведения о кризисной ситуации, подполковник Блак просил подкрепления людьми и боеприпасами. Как нарочно, резко ухудшилась погода, авиация не смогла подняться в воздух, и вся тяжесть поддержки десанта легла на бронекатера и канонерские лодки. По приказу командующего флотилией канонерские лодки передали на берег 60% своего боезапаса. Однако сил бригады по-прежнему было недостаточно, чтобы сдерживать натиск противника. Положение спасла осуществленная в срочном порядке доставка на плацдарм к 16 часам трех тысяч бойцов 3-й бригады морской пехоты. В результате все атаки противника были отбиты.
В это время генерал Крутиков произвел перегруппировку сил, подтянул артиллерию и приступил к прорыву второй полосы обороны.
Высадка крупного десанта в тылу финских войск и обход их войсками 99-го корпуса создали реальную угрозу окружения 5-й и 8-й пехотных дивизий. Поэтому командование противника было вынуждено в ночь на 24 июня начать отвод своих частей на западный берег Видлицы. Прикрывая отступление, финны в 18.00 провели массированный артиллерийский налет, продолжавшийся почти четыре часа, по изготовившимся к атаке и следовавшим в колоннах к рубежам развертывания стрелковым полкам. Советские части понесли значительные потери и вынуждены были перенести начало наступления наутро. Выяснилось, что неспроста на подходах к укрепленным рубежам вся территория была размечена специальными знаками, нанесенными на камнях и деревьях и обозначавшими заранее пристрелянные точки. Стоило советскому подразделению оказаться рядом с таким знаком, как финны, получив сообщение от наблюдателей, тут же открывали огонь на поражение. «Даже их автоматные очереди подчас имели скрытый смысл, — удивляется Харазия. — Их код «служил как докладами о нашем продвижении, так и наводкой на нас огня вражеских батарей». К тому же «кукушки» всех пород и мастей буквально озверели», в общем — «враг изощрялся в коварных приемах».
Сломив сопротивление арьергардов, подразделения 37-го гвардейского корпуса генерал-лейтенанта П.В. Миронова, с приданными им 29-й танковой бригадой и 372-м самоходно-артиллерийским полком 25 июня заняли Олонец. В полночь 27 июня передовые части 7-й армии, соединившись с десантом в районе Видлицы, начали преследование противника в направлении Питкяранта.
В этот же день они вошли в Нурмолицы, 28 и 29 июня вели бои с частями 8-й пехотной дивизии в районе Торосозеро, а 30 июня вышли к Видлице между Ивасельгой и Большими Горами. 99-й корпус к 30 июня вел бой в районе Ведлозера. 4-й корпус занял сильные узлы сопротивления Сармяги и Обжа и быстро продвигался по берегу Ладожского озера.
«Преодоление сравнительно небольшого пути от Лодейного Поля до Олонца потребовало огромного напряжения сил, — вспоминает генерал Хренов. — На один километр фронта здесь приходилось по двенадцать дотов и дзотов. А на долю саперов выпало обезвредить 40 тысяч мин. Трудным и долгим было это наступление…» Для борьбы с «озверевшими» финскими снайперами войска разворачивались в цепи и проводили сплошное прочесывание огнем верхушек деревьев. Почему-то считалось, что «кукушки» сидят именно там, хотя ни один опытный снайпер, если он не самоубийца, на дерево не полезет. В таком «бою» один только 301-й полк 100-й гвардейской дивизии за день израсходовал три боекомплекта патронов, а командир полка в свое оправдание доложил, что «за один только день мы сбили с деревьев более полусотни «кукушек»(!).
