Провал соглашения мог бы также привести к ситуации двоевластия, когда твердо контроля над положением в стране не будет ни у традиционалистов, ни у реформаторов. Скорее всего, это может произойти, если обе стороны будут не уверены своих силах, и потому проявят готовность к компромиссу. Такая ситуация, будучи нестабильной и непродолжительной, может развиваться но следующим направлениям:
— раздраженные непримиримостью Горбачева, ключевые республики попытаются перейти в наступление и сформировать — без него — преобразованный Союз, базирующийся на апрельском соглашении или результатах переговоров, начатых независимо от центра между Россией, Украиной, Белоруссией, Казахстаном и Узбекистаном, и востребовать полномочия, ныне принадлежащие центру;
— под сильным политическим давлением Горбачев может согласиться на постепенную передачу власти, сохранив за собой на определенное время свою должность, возможность тянуть время и надежду на то, что он все же останется;
— Горбачев останется в должности генерального секретаря, но будет смещен демократами с поста президента. Даже тогда он сможет сохранить лояльность руководства КГБ, армии и МВД.
Для того, чтобы предпринять жесткие шаги, необходимые, по мнению сторонников жесткого курса, чтобы предотвратить победу реформаторов, первые в любой момент могут попытаться сместить Горбачева и установить свой режим. Опасность станет особенно реальной, если они решат, что Горбачев торгует их интересами с республиками. Шаги сторонников жесткой линии будут конспиративными и могут иметь несколько вариантов развития:
— им покажется предпочтительнее сбросить Горбачева при соблюдении внешней законности, заставив его согласиться на уход и введение в должность их собственного кандидата. Скорее всего, они предъявят Горбачеву ультиматум: уступки либо арест, а может быть, и смерть. Янаев на первое время принял бы на себя полномочия президента, Ивашко — полномочия генерального секретаря. Традиционалистский Съезд народных депутатов утвердил бы потом выбранного сторонниками жесткой линии кандидата (способ, которым был избран Горбачев), используя при этом неясно конституционных формулировок для отсрочки всенародных выборов президента до 1995 г.;
— они могут обойти установленные процедуры и использовать кризисную ситуацию как оправдание для смещения Горбачева и назначения после предварительного согласования своих сторонников Съездом народных депутатов и Центральным Комитетом. Учитывая преобладание традиционалистов в обоих институтах, последние почти наверняка одобрили бы выбор объединенного руководства, хотя имели бы место громкие протесты реформаторов и в том, и в другом органах;
— они могут организовать для Горбачева «несчастный случай» и заменить его одним из указанных выше способов.
Даже в случае продвижения вперед на основе союзного договора ухудшение экономических и социальных условий жизни может привести к внезапным взрывам народного недовольства, которые быстро наберут размах и распространятся по всей стране. Все более политизирующийся рабочий класс стал «темной лошадкой» в политической жизни СССР, и ни традиционалисты, ни реформаторы, возможно, не сумеют приручить его.
Хотя шахтерская стачка временно прекращена, рабочее движение в СССР становится в результате забастовок все сильнее, организованнее и все больше политизируется, становясь серьезной и независимой политической силой.
Недавние стачки в столице Белоруссии Минске продемонстрировали, что даже обычно спокойные регионы могут внезапно взорваться. Хотя рабочие взирают на Ельцина куда более доброжелательно, чем на Горбачева, наиболее радикальные из них не доверяют и ему тоже.
Теперь, когда Россия взяла на себя обязательства перед шахтерами, Ельцин в случае неисполнения требований шахтеров начнет все более превращаться в мишень для их критики. Первое испытание, вероятно, будет иметь место в июле: шахтеры в случае, если центр и республики не сдержат свои обещания, угрожают еще более широкой всеобщей забастовкой.
По мере ухудшения экономической ситуации, познав рост цен на своей шкуре, рабочий класс почти наверняка станет проблемой как для режима, так и для республиканских лидеров. При отсутствии насильственных мер будет лишь вопросом времени, когда советские рабочие сумеют парализовать всю страну и вытребуют серьезные политические уступки, включающие в себя, возможно, и уход Горбачева. Они будут представлять особую опасность для режима, если будут и дальше наращивать силу в наиболее урбанизированных районах. Широкомасштабные забастовки и другие акции протеста рабочих, не контролируемые Ельциным и другими политическими лидерами, могут привести к ситуации крайней нестабильности, напоминающей революцию 1917 г. и способной смести нынешнее политическое руководство на всех уровнях власти.
Чтобы смести режим, народные волнения должны развиться и распространиться по России. Во время уже имевших место взрывов народного недовольства и стачек этого не произошло, скорее всего, потому, что популярные лидеры-реформисты не ставили такой цели и сдерживали локальные акции взрывчатого характера, карательные же органы в свою очередь воздержались от использования грубой силы в славянских областях. Кроме этого, Ельцин и другие реформистские лидеры не подверглись физическому насилию со стороны режима, а дефицит продовольствия в ключевых регионах носил до сих пор временный характер.
Нынешняя политическая ситуация крайне неустойчива и может на глазах вырваться из-под контроля, ввергнув страну в кризис преемственности власти безо всякого предупреждения. Органам безопасности положение представляется все более отчаянным, и есть вероятность, что они в любой момент могут предпринять акцию против Горбачева. Вполне возможно также, что в результате одной искры вспыхнувшие повсюду массовые акции протеста и стачки все более ожесточающегося деления СССР опрокинут правительство.
В то время как борьба реформаторов за власть будет и дальше по преимуществу открытой, традиционалисты могут инициировать тайный заговор, осуществленный в самый неожиданный момент. С ним, вне всякого сомнения, будет связана повышенная активность военных, и тогда как приготовления к введению в масштабах всей страны военного положения, скорее всего, могут быть обнаружены, то в отношении шагов по подготовке переворота это сделать гораздо труднее, а если и удастся, то цель таких мероприятий останется неясной.
Любой из следующих ниже вариантов развития событий может ускорить кризис, поставив проблему руководства во всей ее остроте:
— смерть или внезапная недееспособность Горбачева может дать традиционалистам некоторые преимущества, если они сумеют сохранить эту информацию в тайне и затем представить смену руководства как свершившийся факт;
— волнения среди трудящихся могут перерасти в общенациональную всеобщую забастовку с целью смещения правительства;
— смерть Ельцина, естественная или иная, если она, что вероятно, будет приписана КГБ, способна вызвать массовые демонстрации, направленные против режима;
— решив, что дни их сочтены, традиционалисты могут пойти на превентивный шаг;
— выиграв президентские выборы в России, Ельцин и реформаторы могут мобилизовать массы с целью настоять на отставке Горбачева;
— очередное столкновение органов безопасности с гражданским населением, сопровождаемое жертвами (особенно в больших масштабах, чем прежде, и в славянской части страны), может вызвать самые широкие протесты.
Независимо от того, какой вариант перехода будет иметь место, новое политическое образование первое время будет нестабильным. Как минимум, отдельные элементы проигравшей стороны ни за что не пожелают просто так отдавать власть, так что можно ожидать периода интенсивной борьбы, способной перерасти в широкомасштабные потрясения. При столь неустойчивых обстоятельствах и реформистский, и традиционалистский режим сосредоточит внимание на консолидации власти и задвинет остальные вопросы в дальний угол. Тем не менее, существенные различия в способах ведения дел во внутренней и внешней политике между теми и другими быстро обнаружатся.
Точный ход событий в случае победы реформаторов с сохранением Горбачева в должности или нет — будет зависеть от стечения обстоятельств и личности новых лидеров. С учетом множества унаследованных ими проблем, их внутренней разобщенности и в силу исходной потребности опираться на элементы старой властной структуры им неизбежно придется столкнуться с большими трудностями в правлении и проведении в жизнь принципиально новой политики. Тем не менее, будет происходить более или менее быстрая передача власти республикам:
