Руководство Украины и органы республиканских филиалов ОГПУ активно участвовали в кампании Высылки за границу оппозиционных к программе и тактике РКП(б) интеллигентов. В ночь на 18 августа 1922 года из Екатеринослава, Киева, Одессы, Харькова было депортировано за рубеж 77 интеллигентов — в основном врачей, агрономов, инженеров, литераторов, экономистов. Их предупредили, что в случае самовольного возвращения на родину они будут расстреляны.
В конце 1923 года верхушка КП(б)У осудила выступление Л. Д. Троцкого и его сторонников (за исключением наркома внутренних дел И. Николаенко, которого немедленно сняли с должности, сфабриковав дело о хулиганстве). Поддержав И. Сталина в борьбе с Л. Троцким, Л. Каменевым и Г. Зиновьевым за власть в партии и стране, КП(б)У с 1925 года пользовалась определенной поддержкой Генерального секретаря. В частности, все перемещения дипломатов из УССР согласовывались с аппаратом ЦК КП(б)У, хотя еще в августе 1923 года все консульства и дипломатические службы УССР были слиты с посольствами союзного Наркомата иностранных дел. Но Комиссия по иностранным делам Политбюро ЦК КП(б)У оказалась распущенной только 9 июня 1926 года, причем по инициативе национал-коммуниста Н. А. Скрыпника.
Не следует, конечно, переоценивать самостоятельность КП(б)У — по Уставу она имела примерно такие же полномочия, как любой губком партии Российской федерации. И. Сталин в этот период маневрировал, ведь еще в 1922 году он откровенно заявил, что независимость национальных республик — это просто «показуха», необходимая в годы гражданской войны, когда ради победы над врагами следовало непременно демонстрировать либерализм Москвы в национальном вопросе.
Централизация руководства в стране происходила по линии полного подчинения государственных органов соответствующим партийным комитетам. Со временем этот процесс приобрел все признаки узурпации властных полномочий и превращения Советов в безгласные органы — рупоры парткомов. Именно высшие инстанции РКП(б) — ВКП(б) с 1919-го до июля 1928 года передали в состав России и Белоруссии территории, на которых из 478 тысяч жителей 69 процентов являлись этнографическими украинцами. В то же время к УССР отошли регионы, где проживал 278 081 человек, т. е. в 7,4 раза меньше, чем по украинскому проекту размежевания ноября 1924 года. Вне границ Украины остались два миллиона украинцев Курской, Воронежской губерний и Северо-Кавказского края.
12 октября 1924 года с расчетом на потенциальную советизацию Бессарабии и Румынии, углубление революционного брожения была создана искусственная Молдавская АССР из частей Одесской и Подольской губерний Украины. Еще в феврале 1924 года группа большевиков-молдаван во главе с неистовым Г. И. Котовским направила письмо харьковскому и московскому ЦК с просьбой о создании Молдавской республики, но до провала советско-румынских переговоров в Вене этот вопрос не решался. Только 29 июля ЦК РКП(б) одобрил такую инициативу, а чтобы ускорить дело, санкционировал бессарабских большевиков на Татарбунарское восстание, в ходе которого 16 сентября 1924 года в Бессарабии была провозглашена советская власть. Естественно, румынская армия быстро подавила выступление, а СССР не посмел оказывать прямую помощь восставшим, опасаясь возможных осложнений. Молдавская автономия в 1926 году насчитывала 227,8 тысячи украинцев (48,5 %), 172,4 тысячи молдаван — 30,2 % (из общего количества населения 572,3 тысячи человек). Хотя румынские коммунисты предлагали ввести в МАССР в качестве государственного румынский язык — как более развитый лексически, без варваризмов, а большевики-молдаване защищали молдавский, последнее слово осталось за ЦК КП(б)У: в качестве равноправных государственных введены украинский, русский и молдавский языки. Предложение Н. А. Скрыпника о включении новообразованной республики в состав России не прошло.
Чтобы коммунистическая идеология доминировала в обществе, в апреле 1921 года в Харькове был организован суд над 24 интеллигентами, хотя их вину так и не удалось доказать. Затем состоялся судебный процесс в Киеве над членами ЦК УПСР, в 1922-м судили лидеров российских эсеров, в 1923-м нанесен очередной удар по все еще популярной среди части рабочих РСДРП(м) и ее молодежному крылу.
До 1923 года в заводских коллективах было очень мало членов и кандидатов в члены КП(б)У — каких-то 2–3 процента. Тогда началась усиленная вербовка пролетариев в ряды правящей партии, ускорившаяся после смерти В. Ленина, когда прошли так называемые ленинские призывы. Таким образом удалось к 1926 году увеличить число партийцев среди пролетариата Украины до 10 процентов. Новые члены партии, рекрутировавшиеся в основном из рабочих-маргиналов или правдолюбов-романтиков, не обладали необходимой политической культурой, легко подвергались идеологической обработке, тяготели к обожествлению вождей. Но иного выбора время не предоставляло, потому что в середине 20-х годов интеллектуально развитые, квалифицированные рабочие даже в крупных индустриальных центрах Украины составляли в лучшем случае 5–6 процентов, а в уездах — и того меньше. Даже в начале 1927 года 90,5 % членов КП(б)У имели лишь начальное, незаконченное начальное или домашнее образование, 8,3 % — среднее, 0,8 % — высшее. По оценкам идеологического отдела ЦК, в 1923 году 65 % коммунистов являлись политически неграмотными, в селах — более 90 процентов. В. Ленин еще в 1921 году считал уровень в 300 тысяч членов партии чрезмерным, однако в дальнейшем это предостережение не было услышано, поэтому сознательные, высокоидейные члены партии попросту потонули в массе карьеристов, приспособленцев и наивных романтиков.
И все же в 20-е годы партии удалось установить достаточно прочную связь с пролетарскими массами: с 1924 года практиковались производственные совещания, комиссии по проверке различных учреждений, включая партийные, с участием рядовых членов КП(б)У, выездные заседания парткомов на предприятиях и т. д. Все вместе взятое обеспечивало практически полную лояльность рабочего класса к правящему режиму, а с учетом приоритета пролетариата в обществе — и верность партии.
Система подбора руководящих кадров закрепила верховенство политических, а не деловых качеств кандидатов в касту вершителей судеб людей. Поэтому выдвиженцы постоянно ощущали, что могут занять тот или иной пост не по праву лучшего, а в соответствии с решением вышестоящей инстанции. В такой ситуации стал процветать «личный режим», формировались влиятельные номенклатурные группировки. В составе ЦК КП(б)У до середины 20-х годов наиболее влиятельной слыла «екатеринославская фракция» во главе с Э. Квирингом, Д. Лебедем, Я. Яковлевым (Эпштейном). На Киевщине огромное превосходство над соперниками приобрели «яновцы» — Ян Гамарник и его сторонники — И. Якир, Л. Картвелишвили, В. Затонский. Допуская в своей деятельности немало теоретико-методологических ошибок, номенклатура одновременно отличалась завидной трудоспособностью, упорством в достижении цели, презрением к благам жизни, что не могло не импонировать большинству трудящихся.
Проведение дерусификации в УССР и ее особенности
Отношение большевиков к национальным проблемам в ходе гражданской войны претерпело своеобразную эволюцию. В феврале 1919 года председатель Совнаркома Украины X. Раковский, выступая на заседании Киевского горсовета, утверждал: «Декретирование украинского языка как языка государственного является реакционным, никому не нужным мероприятием». А через четыре года он резко критиковал второго секретаря ЦК КП(б)У Д. З. Лебедя за игнорирование украинского языка и культуры. Чтобы завоевать доверие украинских масс и национальной интеллигенции, в резолюции VIII Всероссийской партийной конференции «О советской власти на Украине» говорилось о долге членов РКП(б) гарантировать право трудящихся учиться и разговаривать в советских учреждениях на родном языке. Неудивительно, что X. Раковский честно признал: «Если село не с нами, то виновато не село, виноваты мы». В марте 1920 года, являясь фактически наместником В. Ленина в Украине, он инициировал задачу создания национального рабочего класса, украинизацию школьного образования, организацию Центральной школы червоных старшин, где обучение шло на украинском языке.
При существовании почти сплошь украинского села (среди национальных меньшинств крестьянскими по природе оставались также молдаване, немцы, болгары, греки и белорусы — В отличие от евреев и русских) и русифицированного города (в семи губернских центрах Украины, кроме Подолии и Волыни, проживало всего 14 % украинцев, зато 44 % русских, 35 % евреев) овладение крестьянской массой означало — нести идеи коммунизма на их родном языке. Характерно, что даже украинские эсеры с марта 1919 года требовали не украинизации городов, а создания культурно-национальных учреждений в деревне и соответствующей школьной политики.
