В то время, когда часть сил Резервного фронта продолжала вести бой, соединения 43-й и 33-й армий выходили из боя разрозненными группами, стремясь оторваться от противника. Остатки частей 8-й, 222-й сд и 144-й тбр в ночь с 6 на 7 октября находились в движении в район Семлево. Войска 24-й армии вели бои в полуокружении. Ее штаб находился в 9 км северо-восточнее Семлево. 10-я и 2-я танковые дивизии 40-го моторизованного корпуса противника, не встречая серьезного сопротивления, быстро продвигались к Вязьме. К исходу 7 октября брешь между Резервным и Брянским фронтами достигла 100–115 км.
Для восстановления связи с армиями в 14.30 7 октября штаб фронта выслал 10 делегатов на самолетах У-2. В 19.00 вернулся капитан Бурцев, летавший на поиск Ракутина. В районе юго-восточнее Вязьмы самолет был обстрелян, Бурцев ранен, самолет поврежден, но вернулся на свою базу. Остальные делегаты к 21.00 не вернулись[218]. К 22.00 7.10 связи с армиями по-прежнему не было. Части 24-й армии в это время вели бой в полуокружении. Известно было, что в ночь с 6 на 7 штаб Ракутина с 8-й, 222-й стрелковыми дивизиями и 144-й танковой бригадой находились в районе Молошино. Данных об остальных частях не было.
И вот в этой совершенно неясной обстановке Буденный 8 октября обратился в Ставку с просьбой выбросить с самолетов для 24-й армии продовольствие, горючее и боеприпасы, так как подать их автотранспортом невозможно. Он просил подать следующие грузы: 45-мм снаряды — 3500, 76-мм для полковых орудий — 1700, для дивизионных — 1600, для 122-мм гаубиц — 500, автобензина (тонн) — 70, продовольствия (тонн): сухарей — 20, соли — 2, сахара — 2, махорки — 1. Заявка была подана в 16.45. Условия выброски просили сообщить не позднее 22.00 8.10. Маршал совершенно не представлял возможности нашей транспортной авиации и всей сложности организации выброски такого количества грузов. Уж без сахара, махорки и соли можно было потерпеть. К тому же связи с Ракутиным установить не удалось, и фронт просит перенести выброску с 9 на 10 октября. Ни сахара, ни махорки Буденному так и не послали. Ставку в это время более заботило, куда и как подать горючее танковым бригадам Брянского фронта.
Из записи переговоров Анисова с начальником оперативного управления Западного фронта генералом Маландиным:
«Анисов: Самолеты связи, посланные нами к Ракутину 7 и 8.10, обратно не вернулись, и офицеры связи установленных сигналов о своем прибытии не дали.
Прошу также сообщить положение хотя бы в общих чертах Ваших центральных хозяйств.
Маландин: С Лукиным имели периодическую связь по радио. По отрывочным радиоданным видно, что Лукин со своим хозяйством продолжает отход на р. Днепр. Все три хозяйства (имеются в виду армии. — Л.Л.) уже переправились. Отход он прикрывает удержанием линии реки Вопец.
<…> Положение на фронте: противник своими подвижными частями из района Спас-Деменск, Холм-Жирковский достиг Вязьмы, отдельные группы танков ворвались в город. Район Вязьмы обороняется хозяйством Рокоссовского.
29, 22 армии планово отходят на указанный рубеж. По 20 армии данных не имеем. Только сегодня получили радиограмму об отходе четырех дивизий, но пока не успели изучить.
Одновременно с ударом на Вязьму противник ведет наступление из района Юхнов на Гжатск. В районе Гжатска идут бои. Меры по ликвидации наступающих групп противника принимаются <…>.
Прошу отвечать на вопросы:
Нельзя ли дать более точное положение соединений 20 армии. Только сейчас получили радиограмму от Ракутина, в которой он просит прикрыть истребительной авиацией, так как противник безнаказанно бомбит колонны и отходящие части. Из радиограммы можно установить, что в колоннах идут тыловые части и учреждения, головы которых в пунктах расположения второго эшелона Ракутина. Сами же части фиксирует на линии Дорогудь (так в тексте, правильно — Дорогобуж. — Л.Л.). В радиограмме не указано время положения частей и время подписи» [219].
Переговоры закончились в 8.23 9.10.
Немецкая служба подслушивания перехватила радиограмму из штаба Ракутина:
«Командующий авиацией 24-й армией просит штаб ВВС Резервного фронта помощи горючим. Где командующий армией, он не знает. Отправка штаба командующего авиацией без горючего невозможна. Штаб ВВС фронта ответил, что в ближайшую и последующую ночь надо зажигать специальные огни для сбрасывания горючего или отправки самолетов с целью эвакуации».
К 9 октября оба фланга 24-й армии оказались открытыми, а пути отхода перерезаны противником. Командующий армией генерал К.И. Ракутин пропал без вести. Как оказалось впоследствии, он погиб у д. Подмошье (35 км северо-восточнее Ельни).
Положение войск Брянского фронта. 5 октября 1941 г. 18.35 Ставка утвердила доложенный Еременко план действий и предложенный им отвод 50-й армии на вторую полосу обороны к западу от Брянска. Согласно плану 3-я армия отводилась на 35–45 км на рубеж р. Десна, 13-я — на 100–110 км на фронт Кокоревка (30 км восточнее Трубчевск), Крупец, Дмитриев-Льговский. При этом Ставка указала, что «общей целью действий войск фронта является, во-первых, отрезать прорвавшегося на Орел противника от его базы в районе Глухова и, во-вторых, прочно обеспечить за нами Брянск, Карачев»[220].
Советское командование, несмотря на тяжелое положение войск фронта, никак не могло решиться на оставление хорошо укрепленного с запада района Брянска. Ведь город с запада опоясывали три укрепленных обвода, усиленных заграждениями, в том числе и противотанковыми рвами на основных танкодоступных направлениях. Более того, Ставка по-прежнему рассчитывала (с подачи Еременко) ударом в тыл разгромить прорвавшуюся на Орел группировку противника. Таким образом, было принято паллиативное решение с расчетом, во-первых, удержать брянский промышленный район, во-вторых, изолировать группировку Гудериана, прорвавшуюся к Орлу, попутно удержав важную железнодорожную рокаду Брянск — Харьков.
Но немцы и не планировали прорывать оборону Брянска с запада, предпочтя осуществить двусторонний охват основных сил Брянского фронта с севера и юга. 2-я полевая армия М. Вейхса, используя успех 4-й танковой группы, соединениями 13-го армейского корпуса вышла к Сухиничи. Дивизии ее 43-го корпуса продолжали развивать наступление в направлении Людиново — Жиздра, стремясь охватить правый фланг 50-й армии русских с севера и соединиться с 47-м моторизованным корпусом Гудериана восточнее Брянска. 5 октября враг захватил Жиздру (схема 9).
Район Карачева продолжали удерживать части 108-й танковой дивизии (20 танков) и 194-й стрелковой дивизии, занявшие оборону фронтом на восток. Эту группу войск возглавил заместитель командующего фронтом по тылу генерал-лейтенант М.А. Рейтер. В 15.25 5.10 оттуда доложил и, что южнее Карачева идет бой с танками и мотопехотой противника силою до 40 танков и двух полков с мотоциклистами. В 108-й тд осталось 16 танков, 12 орудий, полк мотопехоты.
Однако 18-я танковая дивизия противника не стала ввязываться в затяжные бои и, продолжив наступление на север, к исходу 6 октября установила связь с войсками 2-й армии в районе Жиздры. В этот же день 17-я танковая дивизия 47-го моторизованного корпуса атакой с востока захватила Брянск. Таким образом, войска Брянского фронта, продолжавшие удерживать занимаемые оборонительные рубежи, оказались обойденными с тыла. Противнику удалось перерезать основные коммуникации фронта, ведущие на восток, и тем самым осуществить его оперативное окружение. При этом основные силы 50-й армии Петрова были окружены севернее Брянска, 3-я армия Крейзера и 13-я армия Городнянского — к югу от города, а части опергруппы Ермакова отброшены в направлении Рыльска.
Гальдер:
«6.10. 17-й танковой дивизии удалось ударом с востока захватить Брянск. Хотя связь с войсками 2-й армии, наступающими в этом направлении с запада, пока еще не установлена, можно надеяться, что в результате захвата Брянска в ближайшее время удастся овладеть не только важной для танковой армии Гудериана коммуникацией Рославль — Брянск — Орел, но и расчленить группировку противника, действующую перед 2-й армией и 1-й кавалерийской дивизией (она уже местами начала отход), и тем самым создать возможность ликвидации этой вражеской группировки по частям» [17].
Из 50-й армии, не имея связи со штабом фронта с 14.30 6.10, доложили начальнику Генштаба, что противник в 15.30 6.10 захватил Брянск танковыми частями, подошедшими с востока, что в Людиново танки противника, которые продвигаются в направлении Жиздры. Командующий генерал-майор М.П. Петров запросил «указаний, что делать, удерживать ли занимаемый рубеж». В ответ в 22.20 6.10 Шапошников просит немедленно разыскать Еременко (начальнику Генштаба то и дело приходилось заниматься розыском вдруг пропадавших куда-то командующих фронтами) и немедленно передать ему приказ Ставки ВГК за № 43611 При ненахождении Еременко Петрову приказывалось вступить в командование фронтом и выполнить упомянутый приказ. Через полтора часа вдогонку последовало подтверждение:
