«Затем наступило более длительное затишье, связанное с тем, что военнослужащие и сотрудники милиции в значительной мере расстреляли имевшийся у них боекомплект». [Там же.]
Как же вели себя демонстранты?
Весь вечер 3 октября радио и телевидение внушали нам, что вооруженные боевики на протяжении нескольких часов отчаянно, но безуспешно пытались овладеть телецентром.
Сейчас печать стремится внедрить в наше сознание другую картину. «Штурмующая „Останкино“ толпа», пишет Семен Чарный, «за каких-то 10–15 минут» превратилась «в стадо перепуганных баранов» (так и написано — «баранов»! — А.О.) [Чарный С. Тайны октября 1993 года. С. 149.] и «в ужасе заметалась по пространству перед АСК». [Там же. С 196.]
Хотел бы я увидеть автора этих строк под пулями. Но давайте посмотрим, что об этом пишут другие.
«Мы, — вспоминает один из очевидцев, — спокойно беседовали, когда возле ИТА раздался взрыв… В следующий миг из ИТА открыли шквальный огонь в упор… Мы увидели, как сотни людей побежали, спасаясь от режущих трасс, и сами бросились на землю, за березы, потому что вокруг нас тоже засвистело. Пулемет из ИТА бил не переставая, огневую точку было прекрасно видно по трассам в наступившей уже темноте. Мы решили отгородиться от него грузовиками. Сесть за руль означало бы верную смерть, и мы стали толкать их руками. Сперва сзади, а потом, когда пулеметчик уже мог нас достать, — с правого борта, прикрываясь машиной. Хорошая машина. Прочная. Когда мы выкатили ее метров на 70 перед пулеметом — он не смог прошить ее насквозь, хоть и бил в упор, захлебываясь от ярости. А мы лежали, распластавшись за бордюрными камнями, ожидая, когда у него кончится магазин.
— Кончился! — И десять человек бросаются бегом через простреливаемое пространство.
— Та-та-та-та-та-та-та-та!!! — сменить магазин дело быстрое, видно, как пули высекают искры из бетонки вокруг нас. Но мы добегаем до мертвой зоны без потерь». [Озеров В. Черный октябрь// Мысль. 1993. № 20–21 (42–43). С. 6.]
Фотокорреспондент АПН А. А. Бойцов рассказал на следствии, что, когда началась стрельба, «он и иностранный фотокорреспондент Пол Отто укрылись от пуль за бетонными клумбами. Стрельба по ним трассирующими пулями продолжалась длительное время. Бойцов видел, как американец Дункан вытащил из-под обстрела трех раненых. Эти моменты им были сфотографированы. Пол Отто и подползший Дункан неоднократно обращались к стрелявшим по ним военнослужащим „Витязя“, кричали, что они иностранные журналисты, просили не стрелять и дать возможность уйти из зоны обстрела. В ответ на обращение неслась нецензурная брань и усиливалась стрельба в их сторону». Во время таких «переговоров» кто-то из «Витязя» разрешил им уйти. Бойцов перевел слова военнослужащего Полу Отто, который «поднялся из-за клумбы и сразу же был ранен в живот выстрелом из здания АСК-3. Бойцы „Витязя“ не давали возможности подползти к Полу Отто для оказания помощи, стреляя в каждого, кто пытался приблизиться к раненому. Дункан, находясь поблизости, словами подбадривал Пола Отто и разговаривал с ним, чтоб раненый не терял сознание. Так продолжалось длительное время, пока одной из автоматных очередей Дункан не был ранен. Он затих и больше не подавал голоса». [Прошкин Л. Штурм, которого не было. Неизвестные страницы уголовного дела № 18/123669-93 //Дуэль. 2004. 28 сентября.]
На самом деле Майкл Терри Дункан был убит. Кто-то попытался вынести его из-под огня, но сам был сражен «автоматной очередью». «За ноги» его «вытащили из зоны обстрела и унесли». [Там же.]
Объясняя, почему «витязи» стреляли по журналистам, уже упоминавшийся С. Чарный пишет: потому, что «блики и звуки их камер были приняты за лазерные прицелы и стрельбу». А почему «витязи» стреляли по людям, «пытавшимся вытащить из-под огня раненых»? Потому, что «не верили никому из находящихся на площади и в прилегающем парке». [Чарный С. Тайны октября 1993 года. С. 185.]
«Стемнело, — пишет один из участников тех событий, — в воздухе летали — один (кругами) или несколько вертолётов. И тут началось то, что никогда не сгладится из моей памяти. Стрельба с башни телецентра трассирующими пулями. Это было по-настоящему страшно. Запомнился молодой красивый парень в чёрной кожаной куртке, ему пуля попала в спину, и он, лёжа в луже крови, царапал ногтями асфальт, пытаясь встать». [Тот октябрь // Дуэль. 2003. 30 сентября (Моряк-сибиряк).]
Пытаясь оправдать зверство «витязей», С. Чарный пишет, что они вели огонь, «практически ничего не видя в темноте». [Чарный С. Тайны октября 1993 г. С. 185.]
Однако участники тех событий рисуют совершенно иную картину. «Освещение обоих зданий телецентра было выключено, — пишет В. И. Анпилов, — а улица, напротив, была ярко освещена уличными фонарями, и людей было видно как на ладони». [Анпилов В.И. Наша борьба. С. 135.]
«Толпа, — вспоминает С. К. Григорьев, — бежала по проспекту Королева врассыпную, прячась за фонарные столбы, деревья, машины, а вслед бегущим безоружным людям с двух сторон гремели выстрелы, беря по всем правилам боевого искусства под перекрестный огонь ОСВЕЩЕННЫЕ ЯРКИМИ УЛИЧНЫМИ ФОНАРЯМИ беззащитные жертвы. Это была настоящая бойня». [Из свидетельских показаний и других материалов, собранных Комиссией Государственной Думы,(воспоминания С. К. Григорьева)// Портал «Русское воскресение».]
«Когда по Российскому телевидению открыто показывают следы расстрелов в „Останкино“ и у „Белого дома“, — пишет И. Иванов, — обратите внимание на размеры кровавых натеков. Вдумайтесь, каким именно образом образовались лужи крови по 2–3 квадратных метра, как например, та которую у входа в АСК-3 на глазах остолбеневших телезрителей России лопатой соскребали рабочие ГТРК „Останкино“». [Иванов И. Анафема. С. 206–207]
Вскоре после того как появились убитые и раненые, к телецентру были направлены первые машины «скорой помощи». Однако вышедшие из них врачи и санитары тоже попали под огонь. Так был убит «парнишка в белом халате» лет двадцати, в очках и с веснушками на лице. Это был «фельдшер-доброволец» из Самары Павел Александрович Шлыков, 1972 года рождения. [Иванов И. Анафема С. 193–194]
Отмечая, что машины «скорой помощи» неоднократно пытались подъехать к раненым, А. Бойцов утверждает, что «их просто отстреливали». [Дубровский В. Тогда стреляли у телецентра (интервью А. Боцова) // Сайт Октябрьское восстание 1993 года.]
Несмотря на это, медики все равно пытались помогать пострадавшим. «Лично я, — пишет журналист А. Афанасьев, — в первые 30–40 минут насчитал около 10 „скорых“, увозивших раненых». [Афанасьев А. Зачем штурмовали «Останкино» // Комсомольская правда. 1993. 5 октября. ] «В одну „скорую“ грузили по 3–4 человека, машин не хватало». [Озеров В. Черный октябрь // Мысль. 1993. № 20–21 (42–43). С. 6]
Оказавшись под пулями, люди вели себя по-разному. Многие побежали, стремясь найти безопасное место. Демонстранты, «подходившие к телецентру пешком из центра города, отпрянули назад. Кто помоложе, успел добежать до Дубовой рощи и укрыться в ней». [Анпилов В.И. Наша борьба. С. 135]
«Мы с Захаровым, — вспоминает В. И. Анпилов, имея в виду своего телохранителя, — бросились к зданию ОТРК, откуда стрельба велась наиболее интенсивно. Добежав до угла здания, попытались докричаться до стрелявших через мегафон. Напрасный труд! Стрельба, стоны раненых, крики о помощи заглушали наш мегафон. Отступили в Дубовую рощу». [Там же.]
«Когда началась стрельба и над головой засвистели пули, — признается И. Иванов, — я инстинктивно бросился не к отдаленной роще, а обратно — к зданию техцентра. В тот момент угол здания АСК-3 представлялся почему-то наиболее безопасным местом (35 шагов от главного входа в АСК-3). Падал я кувырком, под конец пришлось стремительно „нырнуть“. Залег невдалеке за каким-то бордюром. Автоматчик с крыши телецентра несколько раз „подстриг(!) траву прямо над головой…Вставать тогда из-за спасительного бордюрчика очень не хотелось. Через несколько минут все же пришлось пересилить себя и встать под яркий свет уличных фонарей вслед за отошедшим назад к роще Макашовым“. [Иванов И. Анафема. С. 197–198.]
„Основная масса людей, — отмечает очевидец, — побежала к Останкинскому пруду“. [Тот октябрь // Дуэль. 2003. 30 сентября (Моряк-Сибиряк). ] Однако не все ударились в бегство. Вскоре после того как наступило затишье, была сделана попытка забросать АСК-3 бутылками с бензином. [Яков В. Москва 3 октября. Кровавое воскресенье. „Главные действующие лица“// Известия. 1993. 5 октября.]
„Раздались крики: „Сливай бензин с грузовиков! Делайте бутылки с зажигательной смесью!..“ — вспоминает И. Иванов. — Безоружные казаки объяснили, что нужно поджечь угол техцентра, откуда били автоматчики, чтобы оттеснить убийц в глубь здания и таким образом остановить наиболее губительный огонь“. После этого в АСК полетели первые бутылки с бензином. [Иванов И. Анафема. С. 217. См. также: Озеров В. Черный октябрь // Мысль 1993. № 20–21 (42–43). С. 6.] „…Раздалось несколько хлопков, — вспоминает С. К. Григорьев, — и угол дома № 19 загорелся… Дружное „ура“ прокатилось над „Останкино““. [Из свидетельских показаний и других материалов, собранных Комиссией Государственной думы… (воспоминания С. К. Григорьева)// Портал „Русское воскресение“.]
