Только на этом фоне можно понять и последующее трагическое развитие в побежденной и униженной Германии: это была реакция — конвульсивная, слепая, злая, перечеркнувшая собственные духовные ценности — реакция крайне правых вил на победу их противников в Первой войне… И лишь ценою еще одной мировой войны масонству в Европе удалось утвердиться окончательно, а еврейству — создать свое государство…
Их усилия и в промежутке между войнами добавляли новые факты в рассматриваемую теорию заговора. Тот шовинизм, который отметили А. Кестлер и Х. Арендт, приобрел новые черты во многих лидерах политического сионизма, стремившихся повторить в Палестине ветхозаветные "войны Яхве". В. Жаботинский прямо утверждал расовое превосходство евреев "детализированной расовой теорией" развитой им в ряде статей" (например: «Раса», 1913). Ш. Авинери обращает внимание, что "в год прихода нацистов к власти в Германии Жаботинский пишет в подобном же духе в брошюре под названием "Лекция по еврейской истории", изданной организацией Бейтар на идише в Варшаве (1933) [91].
Заметим, что В. Жаботинский тогда же в 1932 г. вступил в масонство, но пробил в ложе недолго [92]. Видимо, потому, что свой собственный «орден» — Бейтар — увлекал его больше. В статье "Идея Бейтара" (1934) Жаботинский ставит этой военизированной еврейской организации такую цель: …превратить Бейтар в нечто вроде мирового организма, такого, который будет способен по знаку из центра в тот же миг осуществить всеми десятками своих рук одно и то же действие во всех городах и государствах" [93]…
Вторая мировая война дает новые совпадения, впечатлившие сторонников "единой тайной руки" союз демократий и тоталитарного СССР как в войне, так и в создании еврейского государства… Лишь испуг Сталина перед симпатиями собственных евреев к Израилю и начавшиеся антиеврейские чистки в советском руководстве в конце 1940-х годов заканчивают этот период совпадений, ставя все на свои места: начинается холодная война… Удивительно, что Дуглас Рид и после этого, уже в подавлении Венгерской революции 1956 года находил "продолжение еврейско-талмудистского руководства революцией в ее центре в Москве" [94].
* * *
В ваши дни, ретроспективно, можно лучше понять происходившее в России в промежутке между мировыми войнами, в том числе причины и движущие силы революции. Но в те годы часто приходилось судить по отвлекающим внимание внешним признакам, причем ни Запад (затушевавший свое предательство России), ни большевики (приписавшие все революционные лавры себе) не были заинтересованы в объективном анализе происшедшего. (Возможно, именно этим объясняется замалчивание масонской темы в советской школе и историографии, что просто удивительно в сравнении со значением масонства в формировании западного общества.)
Поскольку из этих событий вырастает вся история XX века вплоть до наших дней, то и сегодня мало кто заинтересован в объективном анализе. Это приводит, с одной стороны — к крайности черно-белых трактовок, с другой — к отметанию всей проблемы как "черносотенного мифа". Поэтому даже на основании безупречных источников трудно писать на столь табуированную тему в столь телеграфном стиле — где каждый факт заслуживает отдельной книги. На эту психологическую трудность жалуются многие видные историки, обставляя даже несомненную информацию осторожными амортизаторами-извинениями. Тем же, кому все это кажется "черносотенным мифом", следует заглянуть хотя бы в указанные источники, в еврейские и масонские энциклопедии по всем затронутым темам, событиям, именам — сводя информацию воедино. Многое, конечно, еще предстоит уточнить тем исследователям, которые (хочется надеяться) получат доступ к документам в архивах.
Приведенные примеры относятся к прошлому, но в них содержится постоянный психологический элемент: тайная организация масонов (в их числе длинная вереница президентов США) всегда будет вызывать подозрения, а еврейское влияние в мировой политике и прессе невозможно скрыть. Впечатляющих фактов много и в наши дни.
Главное же, что часто упускается при анализе этой проблемы: рассматриваемый «заговор» есть часть общего энтропийного процесса Нового времени, который и раньше не исчерпывался орденскими или национальными рамками. Проблема заключается в дехристианизации мира, в его отпадении от Бога — в апостасии. В этом секулярном русле лежат и Реформация, и Просвещение, и масонство, и марксизм, и большевизм. И в этом духовном процессе виноваты не масоны или "малый народ": они не только его участники, но и его продукт. Поэтому-то и соединялись в этом русле усилия всех этих течений: это было естественным проявлением их духовного родства, сущность которого часто оставалась вне их сознания. В том числе — вне сознания всего еврейского народа, активно и по-разному участвовавшего в этом процессе. Только в рамках христианской историософии можно понять судьбу евреев во всех ее проявлениях, ставшую религиозной осью человеческой истории.
Основной водораздел в спорах о теории "мирового заговора" заключается в том, что считать здесь первичным: духовный процесс апостасии и саморазложения человечества, в котором возникают соответствующие деструктивные организации; или же тайные организации, которые вызывают этот процесс.
Очевидно, все дело в том, где искать первоисточник зла, действующего в мире. С христианской точки зрения, это зло заключается не в человеке, а в, более мощных силах, противоборствующих замыслу Божию о мире и воздействующих на человека, пользуясь его свободой воли.
В эмигрантских спорах о масонстве Н. Бердяев, беря для оценки правильный духовный масштаб, верно писал, что силы зла в мире могут "действовать разнообразными, не непременно организованными и централизованными путями", то есть нельзя все зло в мире сводить к политическому заговору. Он правильно упрекал правые круги, что они упрощают проблему, относя этот вопрос "целиком к сыскной части, к органам контрразведки" [95]. Но при этом он сам упускал из виду, что эта заговорщическая сторона тоже имеется, и не принимать ее во внимание — тоже упрощение. Ведь невозможно отрицать, что единомышленникам свойственно образовывать организационные структуры. То есть зло в мире может действовать именно разнообразными путями, в том числе и организованными (даже если члены таких организаций не осознают себя инструментами зла).
Здесь мы имеем два взаимосвязанных уровня — духовный и политический, — питающих друг друга с той или иной степенью сознательности действий участников. Ключ к проблеме — в ее рассмотрении на этих разных уровнях, которые не следует смешивать или сводить проблему только к одному из них. То есть под влиянием сил зла, действующих в мире, происходит злоупотребление человечества своей свободой и бессознательное саморазложение общества. Но внутри этого процесса для какой-то части политиков и властителей ставка на свободу может быть инструментом сознательного разложения общества до атомизированного, духовно ослабленного состояния — для господства над ним.
Поскольку подобные организационные структуры действуют скрыто — трудно судить об их истинных замыслах и о масштабе их влияния. Но существование их несомненно. Они хорошо просматриваются в отношении масонства и еврейских банкиров к России в годы революции — их целенаправленную координированную деятельность правый фланг имел все основания воспринимать как политический заговор. Левый фланг не в силах отрицать эти факты, ему лишь остается считать этот заговор "прогрессивным".
В столь сложном мире пришлось русской эмиграции бороться за самосохранение. Значительная часть ее — осознанно или интуитивно — пыталась понять и сохранить русское духовное призвание в чуждом окружении, где многие либералы (а не только масоны и еврейские финансисты) разделяли те же антихристианские идеи. Только, к сожалению, эта борьба нашими эмигрантами не всегда велась с должным пониманием ее духовного масштаба.
Чьими были "немецкие деньги".
(Механизм финансирования революционеров)
Итак, мы уже отметили, что финансирование «русской» революции происходило по нескольким каналам: еврейским, масонским, немецким. Но почти все признанные западные историки сводят проблему к «немецким» деньгам, не проявляя интереса к другим источникам.
Книга проф. Саттона[1] ценна именно тем, что вскрывает иной мощный источник — Уолл-Стрит. Американский исследователь, правда, уделяет внимание в основном послефевральскому этапу, когда речь уже шла не о борьбе против православной России как главного врага еврейства, а об утилизации «трофея» — тут у всего Запада цель была одна: экономическая колонизация России.
Однако для лучшего понимания происходивших процессов мы должны все-таки внести в общее «топографическое» понятие Уолл-Стрита некоторые уточнения, не забывая о наличии в нем столь важных специфических составляющих, как еврейство и масонство. Именно это поможет разрешить те «загадки», с которыми проф. Саттон не раз сталкивается в своей книге.
