- Мы не раз пользовались их проклятиями, потому что иврит еще не выработал таких сочных и красивых ругательств, которыми можно осыпать противника. А ребята шли вперед упрямо и отважно, кричали по-русски, по-польски, по-румынски: "Ура! За родину! За отечество!" И враг отступал.
- Я приготовила для ребят поесть, когда вернутся из боя, стол покрыла белой простыней. Они пришли на рассвете - Раанана, Йоселе, Бени и Менахем. Потом подошли и другие, серьезные, тихие. "Джимми погиб", - сказали. Никто не сел за стол - не ели, не разговаривали. Разошлись спать. Кто-то взял с собой кусочек хлеба.
- Он лежал, прикрытый серым солдатским одеялом, и ноги в ботинках торчали наружу. Лицо выражало спокойствие и гордость... Его похоронили на кладбище в Кирьят-Анавим. Слева и справа от него лежат солдаты, погибшие от взрыва мины. Много, много наших товарищей нашли последнее пристанище в этой тихой долине. Благословенна их память.
Из рассказа матери Аарона Шеми (Джимми):
- Сказала ему: "Я не сержусь, что ты не писал нам. Я понимаю, тебе трудно было думать и о войне, и о нас". - "Мама, ты не знаешь. С "мамой" мы выходим в бой", с "мамой" возвращаемся". Когда кого-то ранят, он произносит "мама". Это первое его слово, а иногда и последнее."
Я - мать, потерявшая сына. Таких, как я, после этой войны - тысячи. Пришла в Абу-Гош, откинула одеяло с его белого мраморного лица. Оно было красиво и гордо, словно он гордился тем, что погиб в бою. На лице застыло выражение сосредоточенности, говорившее о раннем возмужании, о прикосновении к самой сущности жизни, когда жизнь уже позади. Словно открылась ему другая, непостижимая для нас, оставшихся, истина.
И если смерть - это действительно абсолютное и окончательное небытие, то погибший сын переходит в это состояние только со смертью матери.
5
13 января 1949 года начались переговоры на острове Родос между Израилем и арабскими странами при участии посредника ООН. 24 февраля было подписано соглашение с Египтом - со специальной оговоркой, что линия прекращения огня "ни в коем случае не является политической и территориальной границей". Негев остался в составе Израиля; в Газе, прибрежной полосе вдоль Средиземного моря, размещались египетские войска; солдаты и офицеры Египта, окруженные в Фалудже, вернулись с оружием в Каир, где их встречали как героев.
Вскоре после этого армия Израиля провела операцию "Увда" - последнюю в той войне. Иордания претендовала на восточную часть Негева, ее требования поддерживала Великобритания, а потому Генеральный штаб поставил задачу: занять южную часть побережья Мертвого моря и выйти к Акабскому заливу, к той стратегической позиции, которая давала возможность плавания по Красному морю и выхода в Индийский океан.
Операцию "Увда" проводили с 5 по 10 марта 1949 года, когда соглашение с Египтом уже существовало, а с другими странами Израиль находился еще в состоянии войны. Операция прошла без единой потери; бригада Негев первой пришла к тому месту, где стояли несколько жалких хижин, и ее командир Авраам Адан закрепил на вершине самодельного флагштока израильский флаг - белую простыню с магендавидом, нарисованным чернилами (на картах мира это место помечено теперь названием Эйлат). Несколько моторных лодок с бойцами проплыли по Мертвому морю на север и захватили Масаду и Эйн-Геди, возле которого проходила затем сухопутная граница с Иорданией.
В марте того года израильские представители приехали в Амман, чтобы договориться об условиях соглашения, беседовали с королем Абдаллой, и И. Ядин вспоминал:
"Абдалла принял нас в своих роскошных покоях. Справа от него сидел глава правительства, слева - министры. Король встал и произнес напыщенную речь, обращаясь к нам, но имея в виду членов своего правительства. Суть речи была примерно такой: с самого начала я вам говорил, что нет шансов победить израильтян, но вы меня не послушались. На арабов полагаться нельзя, англичане нас обманули, поставили плохое вооружение, и вот результаты: представители Израиля сидят в королевском дворце и диктуют свои условия.
Король заключил свою речь такими словами: "Я бедуин, а у нас, у бедуинов, есть правило: если ты едешь на перегруженном осле и чувствуешь, что враг близок, то у тебя две возможности: попасть в плен со своим товаром или попытаться бежать, сбрасывая тюк за тюком, чтобы уменьшить вес. Я пригласил сюда израильтян, чтобы сбросить тюк"...
Затем Абдалла спросил: "Как здоровье госпожи Мейерсон?" Оказалось, он был слегка уязвлен, что на политические переговоры послали к нему женщину. Когда мы ответили: "Госпожа Мейерсон теперь посол Израиля в Москве", король подмигнул и сказал: "Прекрасно! Там ее и оставьте"."
623 марта 1949 года Израиль подписал соглашение о прекращении огня с Ливаном, вывел свои войска из ливанских деревень, захваченных во время войны, и между двумя странами была восстановлена прежняя граница. 3 апреля подписали соглашение с Трансиорданией, 20 июля - с Сирией; Ирак не имел общих границ с Израилем, а потому не согласился на какое-либо перемирие и вывел свои войска из Палестины.
Война за независимость закончилась. В состав Израиля вошли все территории, которые ООН отвела еврейскому государству при разделе Палестины, а также приморская равнина от ливанской границы на севере до Ашкелона на юге, весь Негев и вся Галилея -всего 20 594 квадратных километра. Граница с Ливаном протянулась на 82 километра, граница с Сирией - на 77, с Египтом - на 265 километров; самая протяженная и извилистая граница оказалась с Трансиорданией - 561 километр. Войска Трансиордании заняли восточную часть Иерусалима, Иудею, Самарию и Иорданскую долину - те земли, на которых по решению ООН должно было появиться палестинское государство.
Евреи потеряли в Войне за независимость около 6000 человек, в том числе 2000 гражданских лиц, что составило один процент еврейского населения Израиля; не менее 30 000 человек были ранены. По окончании той войны Д. Бен-Гуриону задали вопрос: "Почему не освободили всю Эрец Исраэль?" Он ответил на это: "Была угроза. обострения отношений с великими державами, а также опасность, что лопнет государственная казна. Мы и так освободили очень большую территорию, гораздо больше, чем думали. У нас теперь хватит работы на два-три поколения. А что будет дальше - увидим потом".
5 мая 1949 года решили провести военный парад по улицам Тель-Авива в честь первой годовщины Дня независимости Израиля. С раннего утра стали собираться зрители со всех концов страны; их было неисчислимое множество, каждый хотел увидеть парад войск после победы в той войне. Министр иностранных дел М. Шарет сказал тогда: "Кто мог подумать, что весь Израиль явится в Тель-Авив? Мы не знали, что делать".
Участники парада построились для торжественного марша - представители пехоты, авиации, флота, танки и артиллерия. Но как только они тронулись с места, тут же натолкнулись на неодолимую преграду - тысячи и тысячи зрителей запрудили все улицы. Очевидец вспоминал: "Парад должен был пройти по улице Алленби до улицы Бен-Иегуда, где установили трибуну. Но уже к трем часам зрители повалили ограждения и оставили узкий проход посреди улицы. Людей было полно. Каждое окно, каждая крыша и балкон, каждое дерево - везде были зрители. Трое из них упали с деревьев и поломали себе ноги. Армия, победившая пять арабских государств, не могла сдвинуться даже на один сантиметр. Ей пришлось сдаться, и было объявлено, что парад отменяется".
Его провели в более поздние часы по другому маршруту и почти без зрителей. Д. Бен-Гурион назначил комиссию, чтобы выяснить причины срыва парада; комиссия выслушала показания свидетелей и опубликовала заключение, назвав немало причин, из-за которых это произошло. Ее отчет заканчивался такими словами: "Очень трудно организовать парад в полном порядке после двух тысяч лет ожидания".
7И. Алон: "Отгремели бои Войны за независимость, улеглась пыль на дорогах. Солдаты скидывали потрепанную форму и сдавали свои винтовки, однако никто не заблуждался насчет того, что до настоящего мира, мира в полном смысле этого слова, еще далеко. Положение молодого государства, несмотря на победу, было очень ненадежно: границы растянуты. соседние страны не смирились с существованием Израиля... Поэтому казалось маловероятным, что перемирие будет длительным".
Арабы восприняли поражение в той войне как величайшее унижение. Их армиям пришлось отступить перед израильскими войсками, которых они называли "сионистскими бандами", и события тех лет вошли в их сознание под именем "накба" - бедствие. Д. Бен-Гурион говорил: "Мы нанесли арабам удар. Скоро ли они смирятся с этим? Семьсот тысяч человек разбили тридцать миллионов; забудут ли они это оскорбление?.. "
Все страны Ближнего Востока бойкотировали Израиль, и генеральный секретарь Лиги арабских стран говорил: "Мы обладаем секретным оружием, более эффективным, чем ружья и пулеметы, и оружие это - время. Пока мы не заключили мира с сионистами, война не закончилась, в ней нет ни победителей, ни побежденных. Как только мы признаем существование Израиля, тем самым признаем факт нашего поражения".
