Великобритания, и проиграют короткую войну британскому флоту. Его не задумываясь отправит за тысячи километров «железная леди» — британский премьер-министр Маргарет Тэтчер, чья твердая позиция чуть раньше отразится и на судьбе Испании.
Конституция. Сделка с королем
Выигранные выборы и пакт Монклоа — две не только политические, но и человеческие победы Суареса. Год назад он — мало кому известный по имени и в лицо аппаратчик из провинции, странный назначенец короля, от которого стараются держаться подальше столичные политические бароны, чтобы не запятнать свои мантии и не омрачить перспективы сближением с главой находящейся в упадке партии власти. В таком упадке, что даже сторонники пытались раздробить ее на объединения для ее же блага. В Суареса верил только король и то, похоже, сперва видел его задачу в том, чтобы демонтировать прежнюю систему и уйти с грузом ядовитых обломков.
И вдруг оказывается, что в Суареса верят граждане. А вместе с ними и аппарат режима, и оппозиция. И вот он стоит в самом центре испанского политического класса, посреди политических баронов и молодых конкурентов, и связывает всех взаимными обязательствами на пользу себе и стране. Даже в зрелых демократиях оппозиция что справа, что слева редко договаривается с правительством не использовать против него в своих целях объективные трудности. А в молодой испанской — договорилась. Это, впрочем, не только желание Суареса, но и воля граждан. Они хотят демократии без той вражды, которая десятилетия назад привела ее к краху, а страну — к войне и диктатуре.
Суарес не останавливается на достигнутом и начинает движение к следующей победе — принятию конституции. Франко не любил либералов и конституции, и сейчас вместо нее действуют закон «О политической реформе» и семь фундаментальных законов франкистской Испании, когда они ему не противоречат. Идею конституции поддерживает не весь политический класс. Ее не принимают ортодоксальные франкисты и традиционные монархисты. Многие из них представляли себе Испанию после Франко в виде авторитарной монархии, пусть с парламентом, но с самыми серьезными полномочиями в руках короля.
Хуан Карлос, открывая первую сессию кортесов, открыто заявил, что намерен стать конституционным монархом. Но и он не знает, о какой именно степени ограничения его полномочий идет речь. Теперь, когда Суарес вместе с оппозицией начал движение в сторону конституции, выясняется, что практически о полном. За королем сохранятся лишь церемониальные и символические функции, он действительно будет символическим главой коронованной республики.
Хуан Карлос для возвращения монархии и своей династии сделал ставку на демократию. Савойская династия в Италии, греческая во главе с Константином II, братом супруги Хуана Карлоса королевы Софии, и дед Хуана Карлоса Альфонсо XIII связали себя с диктатурами и проиграли. А парламентские, демократические монархии в Западной и Северной Европе сохранились и пользуются уважением народа и политического класса.
Но даже Хуану Карлосу трудно смириться с той ничтожной политической ролью, какую предлагает ему Суарес. Король, например, хотел бы сохранить право объявлять референдум, то есть обращаться к народу напрямую, но правительство против. В течение всего предыдущего года Суарес заключал от имени короля и режима сделки с Каррильо и другими оппозиционерами. Теперь он предлагает от имени партии, победившей на выборах, и всего политического класса, который теперь включает и оппозицию, сделку самому королю. «Похоже, мне оставляют меньше полномочий, чем королю Швеции, но, если это нужно для сохранения монархии, я согласен», — с тоской признается Хуан Карлос в одном из интервью.
Однако в его окружении с этим согласны не все. В политических верхах и в ближнем кругу короля достаточно тех, кто считает, что Суарес губит, даже обманывает короля, выхолащивает монархию, восстановление которой стоило стольких усилий монархистам, номенклатурным реформаторам и самому Хуану Карлосу.
Против такого развития событий выступает секретарь короля генерал Альфонсо Армада. Во время выборов он поддерживает Фрагу, с которым дружен. В разговорах с представителями истеблишмента он всячески нахваливал его, и у них могло создаться впечатление, что и король не против победы Фраги на выборах, другим деятелям Армада посылал письма в поддержку Фраги на бланках королевского дома. Это явно выходит за рамки его служебных полномочий, как и споры с Суаресом по политическим вопросам и попытка регламентировать его контакты с королем.
После победы на выборах Суарес говорит с королем об Армаде так, будто конституция уже принята. Суарес настаивает на увольнении Армады с поста секретаря королевского дома за его вмешательство в политику. И вот еще одно свидетельство того, что Хуан Карлос пусть нехотя, но искренне намерен стать современным конституционным монархом: он выполняет просьбу избранного премьера, хотя конституция еще не ограничила политических полномочий трона.
Решение дается Хуану Карлосу нелегко: Армада сопровождает его практически с детства, он — его учитель, адъютант, глава секретариата и, наконец, секретарь королевского дома, все вместе больше 20 лет. Еще тяжелей уход дается самому Армаде. С этого момента он считает Суареса личным врагом, пагубой короны и государства. Но Хуан Карлос в тот момент недвусмысленно делает выбор в пользу демократических институтов, которые представляет Суарес, а не неформальных институтов и закулисных рычагов, которыми пользуется глава государства в автократии и которые пытается сохранить Армада. Хуан Карлос расстается с последним из соратников-педагогов, но, в отличие от Лопеса Родо или Миранды, Армада не смиряется с потерей места возле короля.
Уже в августе начинается работа над конституцией. Поначалу Суарес видит процесс ее создания так же, как его видели авторы прошлой конституции — республиканцы: победитель выборов пишет свою версию основного закона. Суарес предполагает, что юристы его партии напишут проект и правительство внесет его на обсуждение в парламент. Но тут же упирается в ограничительные механизмы той самой демократии, которую строит: парламентская оппозиция против того, чтобы конституцию писали победители выборов, и намерена участвовать в создании проекта. В спорах с ней Суарес понимает: тем и плоха была прошлая конституция, что ее писали только победители и только для себя. Она не объединяла, а разделяла общество.
Суарес отказывается от права победителя: новую конституцию пишет комиссия из представителей всех парламентских партий, включая коммунистов. Начало совместной работы над первой почти за полвека конституцией создает благоприятную среду для пакта всех политических сил, заключенного во дворце Монклоа.
Несмотря на противоречия между левыми и консерваторами по вопросам об абортах, смертной казни, региональных автономиях и частном образовании, проект новой конституции готов к осени 1978 г. Одной из причин быстрого продвижения, как выяснилось, было предварительное, втайне от остальных участников, согласование статей конституции между двумя крупнейшим партиями — центристами Суареса и социалистами Гонсалеса. Их представители регулярно
