865
ГКЭ, Дмитров, № 52/3764.
ПСРЛ, т. XXV, стр. 319–320.
Так, даже в 1563 г. подчеркивалось, что «сошный оклад брался» с «дворов и з животов и с промыслов» («Сборник грамот Коллегии экономии», т. I, № 165). В 1546–1547 гг. при определении «выти» в дворцовых землях Волоколамского уезда указывалось, что в нее положены не обычные 6 десятин, а 8, «потому что земля запустела» (АФЗиХ, ч. 2, № 198). В 1537 г. при сборе ямчужных денег и примета «счета сохи» указывалось, что крестьянам следует «промеж себя ровнатись самим по пашням и по угодю» («Описание актов собрания гр. А. С. Уварова», М., 1905, № 24, стр. 31).
АФЗиХ, ч. 2, № 178, 179; в дворцовых землях Владимирского уезда в 1555/56 г. тоже было 800 четвертей в сохе и 12 четвертей в выти (АГР, т. I, № 83).
«Очерки истории СССР. Период феодализма. Конец XV в. — начало XVII в.», стр. 141–142.
Ср., например, термин «ям» в грамотах 1534 г. (АФЗиХ, ч. 2, № 130, 131, 133, 134, 135) и «ямские деньги» в грамотах 1534 г. (там же, № 137), 1539 г. (там же, № 149), 1543 г. (там же, № 171) и др.
Подробнее см. И. Я. Турлянд, указ. соч., стр. 51 и след, Н. Е. Носов, Очерки, стр 133 и след.
«Исторические акты ярославского Спасского монастыря», вып. I, № XIII (1545 г.); Акты Юшкова, № 163 (1548 г.).
М. А. Дьяконов, Акты, вып. И, № 10, 14; «Описание актов собрания гр. А. С. Уварова», № 26, 28–30. Так, готовясь к казанскому походу, правительство в октябре 1547 г. затребовало «посошных людей с сохи по 2 человека, по конному, да по пешему» (Троице-Сергиев м., кн. 519, л. 39 об — 40 об.).
С. Шумаков, Тверские акты, вып. I, № IV; АФЗиХ, ч. 2, № 131, 133, 134; М. А. Дьяконов, Акты, вып. И, № 10. Примет, как считают некоторые исследователи, — это налог на оборудование городских укреплений (см. С. В. Веселовский, Феодальное землевладение Северо-Восточной Руси, стр. 398; Н. Е. Носов, Очерки, стр. 173). С. М. Каштанов считает, что речь идет о деньгах на строительство осадных сооружений (С. М. Каштанов, О классификации жалованных грамот — «Исторический архив», 1956, № 3, стр. 215).
См., например, АФЗиХ, ч. 2, № 131, 133–136, 137, 149, 171. Об их посошном характере (см. С. Л. Шумаков, Обзор, вып. IV, № 1389; «Описание актов собрания гр. А. С. Уварова», № 24 и др.). В пользу городовых приказчиков или особые «городниковые пошлины» (см. там же).
В 1537–1542 гг. в ряде центральных уездов эта повинность состояла в доставлении воза земли и воза дров с одной выти (М. А. Дьяконов, Акты, вып. И, № 10; «Описание актов собрания гр. А. С. Уварова», № 27).
П… А. Садиков, Очерки по истории опричнины, Приложение, № 1 (1538–1539), стр. 418–419.
О размере корма, сбиравшегося с сох, см. наместничьи грамоты 1536 г. (ААЭ, т. I, № 181), 1539 г. (Чтения ОИДР, 1907, т. I, отд. 4, стр. 47–51), 1544 г. (ААЭ, т. I, № 201) и др. В дворцовых волостях в 40-х годах XVI в. платился «посошный корм» (АФЗиХ, ч. 2, № 198).
Так, например, в 1538/39 г. с Двины шли в казну «дань» за белки и горностаи и «обежная дань», «ямские деньги» и «поральские», «заморский оброк», «вытные деньги» и «пищальные деньги» (П. А. Садиков, Очерки по истории опричнины, Приложение, № I, стр. 418).
Не может считаться хоть сколько-нибудь удовлетворительной попытка Н. А. Рожкова определить соотношение размера отдельных податей в первой половине XVI в., ибо автор исходил в своих исчислениях из величины налогов, существовавших в более позднее время (50-е годы XVI в.), и из московской «сохи» как окладной единицы (77. А. Рожков, Сельское хозяйство в Московской Руси в XVI в., стр. 221 и след.).
См., например, сведения о «посулах», бравшихся в 1548 г. городовыми приказчиками (М. А. Дьяконов, Акты, вып. II, № 14).
Архив ЛОИИ, Собр. Головина, № 48; П. А. Садиков, Очерки по истории опричнины, Приложение, № I, стр. 418; «Описание актов собрания гр. А. С. Уварова», № 28, 29.
См. таможенные грамоты г. Дмитрова 1521 г. (РИБ, т. XXXII, № 103), Устюжны Железопольской 1543 г. (ЦГАДА, Город. книги по Устюгу Великому, № 1, л. 55–65), отрывки из уставной грамоты г. Пскова 1549 г. (ЦГАДА, Гос. древлехранилище, рубр. 3, № 20), уставные грамоты г. Белоозера 1551 г. (РИБ, т. XXXII, № 185), Каргополя 1555/56 г. (ЦГАДА, Собр. Мазутшна, № 3096) и Двинскую грамоту 1560 г. (ЛЗАК, вып. (XXXIV), стр. 199–203).
См. Ю. А. Тихонов, указ. соч., стр. 263–265.
См. РИБ, т. XXXII, № 185.
Так, за продажу и покупку товаров на 2 рубля во Пскове взыскивалась рублевая заповедь, платившаяся «на полы» покупателем и продавцом.
См. подробнее Е. Осокин, Внутренние таможенные пошлины в России, Казань, 1850; С. А. Шумаков, Древнерусские косвенные налоги («Сборник Правоведения и общественных знаний», т. VII, М., 1897, стр. 246–262); А. Т. Николаева, указ. соч., стр. 245 и след.
Так, мыт в Устюжне с местных жителей брался в размере 1,5 деньги «с воза с товарного», а тамга—1,5 деньги с рубля в случае привоза товара. С рязанца, казанца и «со всякого иноземца» брался мыт в размере 3 деньги с рубля и 1 деньга гостиного, а тамга — 7 денег с рубля, 1 деньга гостиного, 1 деньга явки.
См. «пятенщиков» в грамоте 1539 г. (Чтения ОИДР, 1907, т. I, отд. 4, стр. 47–51). Откупа давались обычно на год (ДАИ, Т. I, № 116).
Подробнее см. П. А. Садиков. Очерки по истории опричнины, стр. 212 и след.; стр. 260–264.
Ф. Энгельс, О разложении феодализма и возникновении национальных государств, стр. 158.
И. И. Смирнов, Очерки, стр. 3.
И. И. Смирнов, Очерки, стр. 27.
ПСРЛ, т. VI, стр. 268.
Подробнее см. А. А. Зимин, Княжеские духовные грамоты начала XVI в. («Исторические записки», кн. 24, 1948, стр. 284–286).
А. Е. Пресняков, Завещание Василия III, стр. 78–79; И. И. Смирнов, Очерки, стр. 22–26.
ПСРЛ, т. IV, ч. 1, выи. Ш, стр. 359.
В подтверждение версии о «регентском совете» И. И. Смирнов также ссылается на рассказ Степенной книги (ПСРЛ, т. XXI, СПб., 1908, стр. 612–613) и на духовную Василия I (ДиДГ, № 20, 21, 22). В первом случае в источнике о совете сведений нет, а во втором сообщается, что малолетний наследник «приказывается» Витовту и «молодшей братье» Василия I, которые также никакого «совета» не образовывали.
Сб. РИО, т. LIX, стр. 1.
ПСРЛ, т. IV, ч. 1, вып. III, стр. 558.
Не может подкрепить гипотезу о «регентском совете» и ссылка И. И. Смирнова (см. Очерки, стр. 34) на показания польского жолнера Войцеха, ибо среди б названных Войцехом «старших воевод» нет И. В. Шуйского и М. С. Воронцова, но зато он упоминает князей Д. Ф. Бельского, Ивана Федоровича Телепнева-Оболенского и Федора Ивановича Мстиславского («Тыи теж суть старшими при них»), которых не знает рассказ о событиях 3 декабря («Акты, относящиеся к истории Западной России» (далее — АЗР), т. II, № 179/III, стр. 331).
Еще при жизни Василия III А. М. и И. М. Шуйские «отъезжали» к князю Юрию (ПСРЛ, т. XIII, ч. 1, стр. 77). В связи с этим, очевидно, в 1527/28 г. с них была взята «запись» (ДиДГ, стр. 447).
ПСРЛ, т. IV, ч. 1, вып. III, стр. 558; А. А. Шахматов, О так называемой Ростовской летописи (Чтения ОИДР, 1904, кн. 1, стр. 128). Позднее имя Д. Ф. Бельского в редакции летописи, составлявшейся в годы правления Шуйских, было изъято (ПСРЛ, т. XIII, ч. 1, стр. 271). По непонятной причине И. И. Смирнов умалчивает о том, какую роль для Д. Ф. Бельского предназначил Василий III, считая, что особая роль в «регентском совете» отводилась лишь одному М. Л. Глинскому (И. И. Смирнов, Очерки, стр. 34).
О его крестоцеловальных записях 1533–1534 гг. см. ДиДГ, стр. 457. Разбор этих памятников дан И. И. Смирновым (см. Очерки, стр. 53–55).
ПСРЛ, т. XIII, ч. 1, стр. 78; М. Н. Тихомиров, Записки о регентстве Елены Глинской, стр. 283. По Вологодско-Пермской летописи князя Юрия «поимали» 12 декабря (ПСРЛ, т. XXVI, стр. 315, 321).
На это обратил внимание С. М. Каштанов в статье «Из истории последних уделов», стр. 285, указавший на то, что князь Юрий в это время «поотимал» пожни и починки у князя В. И. Шиха-Оболенского (Я. П. Лихачев, Сборник актов, вып. II, стр. 213