Дело в том, что после первого инсульта, поразившего Ленина в декабре 1921 г., сподвижники уже «похоронили» его, а сами начали яростную борьбу за, как тогда говорили, «кафтан Ленина». В этой борьбе столкнулись прежде всего двое – Троцкий и Сталин. Трудно представить себе более разных по воспитанию, образованию и темпераменту людей. Но оба одинаково упорно рвались к руководству партией, а значит, и страной. На стороне Троцкого были его заслуги удачливого победителя в Гражданской войне, опытного руководителя, яркого оратора. Его знали в стране не меньше, чем Ленина. У него всюду были тысячи сторонников и восторженных почитателей. Зато на стороне Сталина находились почти все члены Политбюро, а главное – он обладал феноменальным даром тонкого интригана.
Союз большинства членов Политбюро со Сталиным был на самом деле вынужденным. Просто все не выносили амбициозного Троцкого. За прошедшие годы они хорошо изучили нрав этого самовлюбленного, склонного к позе и не терпящего возражений деятеля. В нем отчетливо угадывался «комплекс Наполеона», и это страшило Зиновьева, Каменева, Рыкова и др. С большинством своих товарищей капризный и авторитарный Троцкий уже испортил отношения. Он ни в грош не ставил своих коллег по Политбюро и не скрывал этого. Зато Сталина соратники Ленина не боялись. Один из влиятельных коммунистов, Серебряков, так и говорил: «Сталина мы не боимся. Если начнет зазнаваться – снимем его». Действительно, у Сталина не было политического веса яркого вожака Троцкого. Он казался всем серым, недалеким, не чета им, высоколобым знатокам теории и практики «сов– и партстроительства». В отличие от Троцкого Сталин не занимал ответственных постов. Он был только «генсеком», что при полноценном Политбюро мало что значило. Но главное, Сталин виделся им человеком без притязаний на роль единственного «вождя» в стране (а таким видел себя Троцкий). Присущие же Сталину грубость, злопамятность, твердость, упрямство оказались очень кстати в борьбе с Троцким и другими врагами.
В этой обстановке для членов Политбюро были совершенно излишними настойчивые требования Ленина из Горок провести реорганизацию высших органов партии и государства, увеличить число членов ЦК в несколько раз, отстранить ставшего ему малосимпатичным Сталина от его поста. При этом Ленин опирался на Троцкого, поддерживая его в начинаниях по реформированию всей обюрократившейся системы партийного руководства. Это совершенно не устраивало членов Политбюро, как, впрочем, и данные Сталину Лениным характеристики в «Письме к съезду», которое так и не было зачитано на съезде.
21 января 1924 – Смерть Ленина и обострение внутрипартийной борьбы
Что же завещал своим товарищам Ленин в этом знаменитом «Письме к съезду», написанном в конце декабря 1922 г.? Если проанализировать известное письмо, которое позже было названо «завещанием» Ленина, то окажется, что, в сущности, его автор в момент написания письма вовсе не собирался уходить на покой и не стремился указать на своего возможного преемника. Наоборот, он дал лидерам партии весьма противоречивые характеристики, которые не позволяли ни одному из них безусловно занять его место, место «вождя». Поддерживая Троцкого (правда, с уничтожающими его авторитет оговорками в виде указания на его «небольшевизм»), «окорачивая» грубого Сталина, обвиняя признанного теоретика Бухарина в марксистском невежестве, он одновременно напоминал Каменеву и Зиновьеву об их предательстве осенью 1917 г., когда они в печати возражали против вооруженного захвата власти. Всеми этими малоприятными выпадами в адрес своих соратников Ленин стремился «уравнять их в ничтожестве», нейтрализовать их, добиться некоего равновесия в Политбюро на время своей болезни. Естественно, что публиковать такое письмо, бьющее по их репутации, ни Троцкий, ни Сталин, ни другие члены Политбюро не хотели – они вовсю боролись за власть и влияние.
В октябре 1923 г. Троцкий избрал новую тактику борьбы. Он, а затем целая группа функционеров, подписавших так называемое «Заявление 46-ти», объявили о кризисе в партии, вызванном отсутствием «внутрипартийной демократии», разрывом между «фракцией большинства в Политбюро» (читай: Сталин, Каменев, Зиновьев и др.) и «партийными массами», а также практикой «назначенчества» партсекретарей в местные органы партии. Оппозиция била по главным «редутам» власти Сталина. Секретариат и Оргбюро как раз ведали кадрами и контролировали штаты и деятельность местных парторганизаций. В расстановке же «своих» людей в местных организациях, посылавших делегатов на съезды и конференции, и состояла тогда главная сила Сталина. Посланный Троцким и «группой 46-ти» бумеранг вернулся обратно 16 января 1924 г. на XIII партконференции, предавшей гласности ленинскую резолюцию «О единстве партии». Тогда же было сказано, что критика «большинства Политбюро» есть критика ленинской партии и идей Ленина. А это было серьезнейшим обвинением.
Вскоре, 21 января 1924 г., Ленин умер. Вопреки воле его вдовы вождю устроили грандиозные похороны, построили мавзолей, в котором в открытом гробу положили «мощи» нового коммунистического святого. Обожествление Ленина стало важным этапом становления сталинизма. Священное имя Ленина, творческое наследие гениального сверхчеловека, дальновидного, мудрого, непререкаемого и всегда правого вождя стали опорой всей идеологии сталинизма, ширмой для Сталина.
Сталин в борьбе с Троцким, Зиновьевым и Каменевым
Союз Сталина с Каменевым и Зиновьевым продержался недолго. Он распался, как только Троцкий был низринут с коммунистического Олимпа. После этого начался новый цикл борьбы, точнее, как выразился Сталин, «драки за кресло». Сталин, верный своим принципам аппаратной игры, быстро воспользовался ослаблением Троцкого. В октябре 1925 г. его лишили поста наркомвоенмора, из военного руководства вывели и его верных сторонников. Сам Троцкий, трибун и «красный вождь Красной армии», получает «важное» назначение. Он становится председателем Особого совещания при ВСНХ по качеству продукции. Как писал бывший секретарь Сталина Борис Бажанов, Троцкий был смешон как «наблюдатель за качеством советских штанов и гвоздей». Вскоре занявший место Троцкого М. В. Фрунзе, человек, близкий Зиновьеву, умирает на операционном столе при невыясненных до конца обстоятельствах. На эту операцию по поводу язвы желудка его почти насильно – решением Политбюро – уложил Сталин. Эта история становится сюжетом произведения «Повесть непогашенной луны» Б. Пильняка, за что автор позже поплатился жизнью. Фрунзе не нравился Сталину своей особой осторожностью в Политбюро и решительностью при руководстве армией. Умершего Фрунзе заменил не особенно умный человек, бездарный полководец, но зато верный слуга Сталина Клим Ворошилов.
В 1925 г. борьба за власть переходит в новую стадию. Начинается развязанная Сталиным дискуссия с «новой оппозицией», которую возглавляют Каменев и Зиновьев. Проведенный в декабре XIV съезд ВКП(б) ознаменовался поражением «новой оппозиции». Сталин сумел добиться поддержки всех областных парторганизаций (кроме ленинградской, послушной своему лидеру Зиновьеву), благодаря чему Зиновьев и Каменев были разгромлены на съезде: за них проголосовало только 65 человек, а за Сталина – 559. Тотчас проигравшие потеряли свои важные посты, причем полновластного в Ленинграде Зиновьева оперативно меняют на верного Сталину С. М. Кирова, переведенного из Баку.
Видя, что почва уходит у них из-под ног, Каменев и Зиновьев в 1926—1927 гг. смыкаются со своим старым врагом Троцким в рядах «Объединенной оппозиции» и опять проигрывают очередную дискуссию сталинскому большинству в ЦК. На XV съезде ВКП(б) в конце 1927 г. Сталин и его сторонники добиваются окончательной победы: исключения из партии оппозиционеров, боровшихся против «ленинской генеральной линии». Н. С. Хрущев вспоминал, что на каком-то из заседаний съезда, которое вел Рыков, от одной из делегаций в президиум передали подарок – стальную метлу. «Рыков взял эту метлу и сказал: „Я эту метлу передаю товарищу Сталину, пусть он выметает ею наших врагов!“ Это было тогда воспринято дружными аплодисментами, смехом, и сам Рыков при этом смеялся, улыбался. Потом уже, когда Рыков стал жертвой этой метлы, я вспомнил, как эти слова были сказаны». Наверняка присутствовавший в президиуме образованный, в отличие от Хрущева, Бухарин вспомнил, что метла была одним из зловещих символов страшного опричного войска Ивана Грозного…
Примечательно, что внешней формой этой ожесточенной борьбы за власть, которая шла между преемниками Ленина, стали различные теоретические вопросы: каким быть профсоюзам? можно ли построить социализм в отдельно взятой стране или нужна «перманентная революция» во всем мире? нужно ли форсировать индустриализацию? дать кулаку обогащаться или уничтожить его как класс под корень? и т. д. На самом деле конкретные вопросы, вынесенные на дискуссию, значения не имели, это были споры о словах. Дискуссия становилась формой борьбы и подавления управляемым большинством оппозиции Сталину.
