- Пошли! Пошли! - закричали солдаты.
Ступает стадо. Идёт вожак. Голову держит, как царь в короне.
Левее первой батареи стояла вторая батарея. И на той батарее четыре орудия.
Увидели на второй батарее, что на первой прекратили огонь, увидели и оленье стадо.
- Прекратить огонь! - прошла команда по батарее.
Замолчали орудия. Прекратила огонь батарея.
Левее второй батареи стояла третья. И на этой оленей видят. И тут команда - не стрелять!
Стихла канонада над лесом, над полем. Идут, как в строю олени.
Стихла стрельба из орудий. Вдруг телефон затрещал на батареях. Звонили с командного пункта.
- Что там такое? Почему прекращён огонь?!
Отвечают:
- Стадо.
- Какое стадо?
- Олени.
- Что олени?
- Идут через поле.
- Олени? Да ну! Красавцы?
- Красавцы!
- Понятно, - ответил голос.
Пересекло поле оленье стадо. Скрылись в лесу олени.
РАЗРЕШИТЕ ДОЛОЖИТЬ
Много армий шло на Берлин: 3-я гвардейская, 3-я Ударная, 5-я гвардейская, 5-я Ударная, 13-я армия, 33-я, 47-я. В составе трёх фронтов, наступавших на Берлин, наступали 17 общевойсковых армий. А кроме этого, шли ещё танковые армии, принимали участие в боях воздушные армии. Шли артиллерийские соединения, сапёры, связисты, автомобильные части. Более миллиона советских солдат принимали участие в грандиозном наступлении на Берлин.
В числе других войск шла и 8-я гвардейская армия. 8-я гвардейская это в прошлом 52-я. Та самая героическая, непобеждённая, которая обороняла и отстояла Сталинград. Та самая, которой командовал прославленный сталинградский генерал Василий Иванович Чуйков.
Дальний путь прошагали солдаты 8-й гвардейской армии. После Сталинграда сражались они на Дону, освобождали Донбасс, изгоняли фашистов с Украины, освобождали Польшу.
Вот и снова идут солдаты. В последнем марше идут солдаты. Рядом совсем Берлин.
Шагают, идут солдаты. В последнем пути солдаты.
На одном из последних маршей догнал одну из стрелковых рот генерал Чуйков.
- Генерал... Генерал... Сам Чуйков! - зашептались солдаты.
Увидел Чуйкова ротный:
- Смирно!
Подтянулись солдаты, ударили в землю парадным шагом.
- Вольно! - сказал Чуйков.
- Вольно! - подал команду ротный.
Приказал генерал Чуйков остановить солдат.
Остановились солдаты. Смотрит на них генерал:
- Ну что ж, дошагали, выходит.
- Дошагали!
- Рядом Берлин.
- Рядом! - дружно в ответ солдаты.
Смотрит генерал на солдат, на лица, на ордена. К одному, к другому:
- Сталинградец?
- Сталинградец!
- Сталинградец?
- Сталинградец!
Снова солдат понравился:
- Сталинградец?
- Так точно, товарищ командующий.
Посмотрел на орден. Опять на солдата. Признал солдата.
- Никак, орден тебе вручал?
- Так точно, товарищ командующий.
Похлопал Чуйков солдата по плечу, посмотрел на него внимательно. Гимнастёрка. Пилотка. Ремень. Строен солдат. Подтянут.
- Хорош, - хвалит Чуйков. - Хорош. Гвардеец. Сталинградский орёл!
Сказал про орла, глянул на ноги. На гвардейские ноги. Истрепались, исхлестались на дальних дорогах солдатские сапоги. Вот-вот - и совсем развалятся.
Вслед за генералом Чуйковым посмотрел и ротный на солдатские сапоги, посмотрел и взводный. Старшина из хозяйственной части глянул: да, не гвардейские сапоги.
Обратился генерал Чуйков к солдату с укором:
- Что же это у тебя, брат, сапоги такие? Дрянь сапоги!
Повернулся к офицерам, к старшине и им:
- Дрянь сапоги.
- Так точно, дрянь, - ответили офицеры.
- Так точно, дрянь, товарищ командующий, - ответил старшина.
Все повернулись, смотрят на солдата. Вытянулся солдат по команде "смирно". И вдруг:
- Никак нет, товарищ генерал.
- Что никак нет? Дрянь, говорю, сапоги.
- Никак нет. Отличные сапоги, товарищ командующий, - опять о своём солдат. Подтянулся, руки по швам: - Сталинградские, - произнёс.
- Так точно, товарищ генерал, - подтвердили ротный и взводный, сталинградские.
- Не желает менять, - сказал старшина.
- Сталинградские?!
Улыбнулся Чуйков, улыбнулись другие солдаты.
- Ну что ж, шагай, молодец, - произнёс Чуйков.
- Слушаюсь, - ответил солдат, хлопнул рукой по голенищам сапог, сказал: - Разрешите доложить: до Берлина хватит.
Тронулась рота в путь. Посмотрел генерал Чуйков вслед солдатам, на бодрый вид, на твёрдый шаг, произнёс:
- До Берлина? Если надо, дальше нашей силы хватит.
"АХ!"
Дюринсгоф - один из маленьких городков недалеко от Берлина. Не ожидают здесь русских, не верят в стремительный наш прорыв.
И вдруг, как снег на голову, оказались у городка советские танки. В короткой схватке разбили они зацепившихся здесь фашистов. Проходят по городу танки.
Отбросили танкисты бронированные люки, выглядывают, смотрят на улицы. В одной из машин лейтенант Андрей Мельник. Проходят танки по улицам вдоль домов. Читает Мельник вывески на зданиях и магазинах: "Аптека", "Хлеб", "Идеальное молоко". А вот и ещё одна вывеска: "Телефонная станция".
Прочитал лейтенант, что-то в уме прикинул.
- Стой! - крикнул механику.
Притормозил танк, чтобы другим не мешать, отъехал в сторону.
Вышел из танка лейтенант Мельник, побежал к телефонной станции. Бежит, что-то озорное, видать, придумал. Уж больно лукаво глаза блестят.
Вошёл Мельник в помещение станции. У аппаратов сидят две девушки-телефонистки. Увидели телефонистки советского офицера. Обе:
- Ах!
И тут же упали в обморок.
- Не бойтесь! - кричит лейтенант. - Не бойтесь!
Подошёл к одной, подошёл ко второй, привёл и одну и вторую в чувство. Открыли телефонистки глаза, смотрят искоса на советского лейтенанта.
Улыбнулся Мельник, говорит по-немецки. А надо сказать, что знал он немецкий язык отлично:
- Соедините меня, любезные медхен (то есть девушки), с Берлином.
Только сказал, как телефонистки снова:
- Ах!
И снова упали в обморок.
Пытается лейтенант Мельник опять привести их в чувство. Не получается. Не приходят телефонистки в себя. В глубоком лежат испуге. Подумал-подумал Мельник, решил сам вызывать Берлин. Попробовал, и сразу удача. Послышался в трубке голос:
- Слушает вас Берлин.
- Примите телефонограмму, - говорит Мельник.
- Готова к приёму, - отвечает берлинская телефонистка.
Диктует Мельник:
- Коменданту Берлина генералу Вейдлингу. Записали? - спрашивает у телефонистки.
- Записала, - отвечает телефонистка.
- Ожидайте в Берлине. Скоро будем. Готовьте квартиры. Записали?
- Записала, - отвечает телефонистка.
- С гвардейским приветом, - продолжает диктовать лейтенант. Телефонограмму передал командир взвода советских танков лейтенант Мельник.
Только произнёс лейтенант эти слова, как в трубке:
- Ах!
И замолчала трубка.
- Алло! Алло!
Не отзывается трубка.
Ясно лейтенанту, что и в Берлине медхен тоже упала в обморок.
Сдвинул лейтенант на затылок танкистский шлем. Улыбнулся, побежал к выходу. Вернулся к своим.
- Что там? - обратились к нему с вопросами.
Улыбнулся танкист лукаво:
- Да так... Знакомой одной звонил.
ШТУРМОМ ОСИЛЯТ НЕБО
С запада, с севера, с юга движутся войска к Берлину. На десятки километров вокруг полыхает гигантская битва. В центре Европы сошлись две силы. Кипит земля, как огонь, как лава, клокочет, как сталь в мартенах.
От разрывов снарядов, от мин, от "катюш", от бомб загорелись кругом леса. Полыхает земля пожаром. Во многих местах фашисты и сами леса подожгли. Как барьер, как стена, поднимается пламя. Дым застилает землю. Горным хребтом на пути встаёт.
Трудно в огне солдатам. И всё же рвутся вперёд солдаты. Наступают советские чудо-богатыри.
Места под Берлином ровные, низкие. Пересекли равнину ручьи и реки. Расчертили карту кругом каналы. Берега каналов и рек в железо, в бетон одеты. Стеной отвесной на два-три метра ушли к воде.
Возникли на пути у советских войск новой преградой каналы и реки. Пролегли нескончаемой западнёй.
Трудно солдатам. И всё же рвутся вперёд солдаты. Сокрушают они преграды. Штурмуют каналы, реки. Наступают советские чудо-богатыри.
На защиту Берлина бросили фашисты свои лучшие силы. В числе отборных фашистских войск личные дивизии Гитлера, дивизии "Викинг", "Бранденбург", "Богемия", "Мёртвая голова".
В бой смертельный, в бой последний идут фашисты. За рядом погибших поднимается новый ряд.
- Все на защиту Берлина!
- Все на защиту Берлина!
В доты оделась земля под Берлином. В латах бетонных стоит Берлин.
Трудно солдатам. И всё же рвутся вперёд солдаты. Наступают советские чудо-богатыри. Нет для советских солдат невозможного, нет для солдат преграды.
Если надо - море пешком перейдут.
Если надо - землю насквозь пройдут.
Если надо - штурмом осилят небо!
В ИМПЕРСКОЙ КАНЦЕЛЯРИИ
В центре Берлина огромное мрачное здание. Целый квартал занимало здание. Это имперская канцелярия - ставка Адольфа Гитлера.
