dИтак, отпраздновав дни своей коронации и приняв всех, явившихся туда, в армию, новый король опять перешел Рейн и, [вступив] с огромным войском через Франконию в Швабию, пытался опустошением этой земли отвратить Германа от его намерений. Герцог же, услышав об учиненном королем разорении, восстал против короля и вместе со своим зятем Конрадом40 напал с вооруженным войском на город Страсбург, столицу своего герцогства, ибо епископ этого города Вицелин41дерзнул оказать ему сопротивление; взойдя на стены, он ничего не оставил побежденным. Но толпа аламаннов, наиболее склонная к грабежу, без ведома герцога и без всякого страха вступила в соборную церковь св. Богоматери, разграбила все ее богатства и - что особенно скверно - предала пламени сей храм Божий. И вот, когда воины епископа во главе с Рейнвардом оказывали мужественное сопротивление, большая толпа врагов погибла, пронзенная собственными копьями. Герман, безутешный в своем горе, удалился и, так как сопротивление ему оказало большинство горожан, оставил это безнаказанным.
Между тем, когда на рождество св. Иоанна Крестителя42 король пребывал на острове Рейхенау, прошел слух, что герцог Герман пришел, чтобы сражением окончить спор. Тогда король решил отступить и на зеленых лугах ожидать прибытия герцога для решительной битвы. Отпраздновав там праздник апостолов Петра и Павла43 и долго ожидая сражения, он узнал, что герцог не хочет и не может упорствовать в начатом. Дурные советники дали ему совет, что, мол, в городе Констанце он восполнит потерю Страсбурга. Ибо епископ этого города Ламберт44 вместе с Ульрихом45, епископом Кура, поддерживал герцога Германа не столько от души, сколько из-за соседства своего города. Но король, побуждаемый страхом Божьим и уверенный в успехе, разрушил их гнусные намерения и обошел, разоряя, имения герцога; сжалившись наконец над беднякамиd и fзная, что они ничуть не повинны в упорстве герцога, он ушел из Аламаннии и вернулся в любимую им землю франков.f
dИ вот, маркграф Генрих, сын Бертольда, до сих пор верный помощник короля в приобретении королевского трона, заметив, что отношение короля к нему несколько изменилось, потребовал через лучших мужей его войска дать ему давно и надежно обещанное Баварское герцогство. Говорят, что король дал им на это такой ответ: «Разве вы не знаете, что это нельзя сделать в данном походе? Бавары изначально имеют право свободно выбирать себе герцога; не годится столь внезапно их оскорблять и без их согласия ломать старинное конституционное право. Но если ему угодно подождать, пока я сам приду в те земли, то с общего согласия их знати и по ее воле я охотно удовлетворю его просьбу». Когда Генрих узнал об этом от послов, то отчаялся получить обещанный дар и постепенно отдалился от дружбы с королем; все же он сопровождал короля по пути из Швабии во Франконию, а затем и в Тюрингию.
Вильгельм, самый сильный среди тюрингов, выйдя навстречу [королю], встретил его с великой радостью и стал его вассалом. Там этот граф, первые люди той земли и весь народ просили короля простить им «свиную дань»,d что тот и сделал.41 Дань эта ежегодно уплачивалась в королевскую казну со времени Теодориха, сына
Хлодвига, которого называют также Людовиком, вплоть до этого короля, в течение 582 лет.
d3атем, придя в Мерзебург46, он был встречен аббатом Хеймо и своим верным графом Эзико47, который мужественно защищал этот город, а также Алыптедт и Дорнбург, до самого прибытия желанного государя. Здесь собрались архиепископы Лиавицо Бременский и Гизилер Магдебургский, епископы: Ратер Падерборнский, Арнульф Хальберштадтский, Бернвард Хильдесхаймский, Рамвард [Минденский, Эйд] Мейсенский, Бернхар Верденский и Гуго из Цейца, а также герцоги Бернгард из Саксонии и Болеслав из Польши с маркграфами Лотарем и Геро и пфальцграфом Фридрихом и очень много других как епископов, так и графов, чьи имена слишком долго перечислять по отдельности. Все они встретили короля со смиренной преданностью.
И вот, на следующий день, то есть 25 июля, герцог Бернгард, открыв королю с общего согласия волю собравшегося народа, объявил о всеобщих нуждах и, особенно, о законе и деликатно осведомился, что тот в своем милосердии желает обещать им на словах или исполнить на деле. Тогда король сказал следующее:
«Я никогда не смогу в полной мере отблагодарить ни Бога, ни вас. Мне хорошо известно, как верно вы всегда и везде старались оказывать послушание и поддержку своим королям; поэтому вам следует оказывать честь во всех отношениях, ценить и беречь вас для пользы королевства более всего, ибо я прибыл, почтенный королевским достоинством не вопреки вашей воле, но скорее по вашему приглашению. Итак, я предпочитаю ни в чем не нарушать ваш закон, но милостиво во всем соблюдать и, насколько смогу, всегда склонять слух к вашим разумным желаниям».
Тут же все закричали в один голос, воздавая королю хвалу и благодарность. Тогда герцог Бернгард, взяв в руки священное копье, от имени всех верно вручил ему заботу о королевстве. Опять поднялся всеобщий глас, воздавая хвалу Богу.
Итак, все, кто служил прежнему императору, за исключением одного Лиутгера, присягнув королю, клятвенно обещали ему свою верную помощь. Болеслав между тем, желая приобрести город Мейсен за какие угодно деньги, не смог получить его у короля, ибо это было не в интересах королевства; он, правда, добился, чтобы Мейсен был передан его брату Гунцелину, удержав за собой Лаузиц и область мильценов. Маркграф Генрих, очень его уважая, охотно и по-дружески помогал ему, чем мог. Когда он сопровождал его, получившего щедрые дары и уходившего с разрешения короля, то увидел идущий навстречу им вооруженный отряд, который напал на них без ведома и указания короля. Желая выяснить причину этого нападения и устранить ее, дабы не возникло еще большего ущерба, он едва уцелел и, взломав внешние ворота, увел друга. Из сопровождавших его рыцарей одни были ограблены напавшим на них отрядом, а другие - тяжело раненные - избежали смерти с помощью герцога Бернгарда. Ибо они, с оружием вступив в королевскую курию и не желая из нее уходить, по заслугам претерпели за свою вину эту напасть. Болеслав же, полагая, что это случилось по коварному умыслу, тяжко разгневался и незаслуженно поставил это в вину королю. Итак, попрощавшись с маркграфом Генрихом, он обещал ему свою верную помощь, если тот будет в ней нуждаться, и быстро вернулся на родину. Дойдя до города Стрелы, он тут же его сжег; уведя с собой большое количество местных жителей, он отправил нескольких гонцов и, где только мог, старался вредить королю.
После этого король пришел в Корвею, где ему навстречу вышла его супруга, славная Кунигунда. Оба они со всевозможным почетом были приняты там почтенным аббатом Титмаром и, получив духовные [и светские] почести, веселые отправились в Падерборн. На следующий день, то есть в день блаженного Лаврентия48, госпожа Кунигунда была коронована архиепископом Виллигизом. Но и София, сестра императора Оттона, избранная правительницей Гандерсхайма,d gполучила разрешение епископа Бернварда в присутствии князей получить посвящение от носителя паллия.g
dОбщую радость между тем нарушила ненасытная жадность баварцев. Ибо, когда они, дома всегда довольствовавшиеся малым, на чужбине же ненасытные, силой забрали урожай у окрестных жителей и побили их самих, оказавших сопротивление, между ними началось тяжелейшее сражение. Внезапно пришли доместики короля; чуть раньше пришли местные жители с чужаками и соединились с ними. Произошло ожесточенное сражение, в результате которого отряд баварцев был побежден и бежал на королевский двор. Там раненный копьем пал Генрих, брат канцлера Эйльберта, который постоянно служил королю за столом. Поэтому саксы, отсутствовавшие ранее, собравшись, вторично атаковали и, если бы герцог Бернгард с более сильным отрядом не ворвался в середину, пало бы несметное количество воинов. Все виновники этого преступления, кого только смогли найти, были наказаны. Печаль короля была смягчена передачей ему Бёкенфёрде49.
Король, прямым путем направившись в Дуйсбург, долго ожидал там замешкавшихся лотарингцев. Епископы Льежский и Камбрейский, первыми туда прибывшие, долго ожидали прихода архиепископа Кёльнского. Полагают, что его глубоко оскорбил недолгий арест, о котором я уже говорил, хотя сам он делал вид, будто пришел к королевской милости так поздно из-за того, что король решил предпочесть ему в получении посвящения [архиепископа] Майнцского. Итак, эти епископы, одновременно избрав короля и принеся ему клятву верности, сопровождали его вплоть до Ахена. Здесь на рождество св. Марии50 он был провозглашен королем лотарингской знатью и по обычаю своих предшественников возведен на королевский трон под возгласы одобрения. Оттуда он решил вернуться во Франконию и переждать там предстоящие зимние холода;d f Поскольку во всех королевствах его предшественника, исключая Италию и Швабию, его избрали и провозгласили королем,f dон задумал с наступлением весны напасть на герцога Германа, который один только и сопротивлялся еще ему в заальпийских пределах.d Этот Герман был сыном герцога Удо51, павшего вместе со многими в Калабрии, когда император Оттон II воевал с сарацинами. dСильно напуганный Божьей карой, постигшей его в Страсбурге и не имея более сил защищать страдающий из-за него народ, он через верных посредников просил у короля милости для себя и своих сторонников.
