[Вторая книга Царей — в еврейской Библии (Танахе), а также в католическом и протестантском канонах. В православии — Четвертая книга Царств.]
О других ссылках в Ветхом Завете на жертвоприношение сыновей и дочерей: Aubet, 2001, 246–248.
Эта информация, очевидно, заимствована у Санхуниафона, финикийского мудреца и писателя, жившего в Берите (современный Бейрут) около 1000 года.
В Аммане (Иордания) найдены руины храма с человеческими костями. Некоторые археологи считают, что здесь совершались жертвоприношения.
Среди античных источников можно отметить фрагмент из пьесы афинского драматурга V века Софокла «Андромеда», где упоминаются «чужеземцы», совершающие человеческие жертвоприношения богу Крону. Исследователи сделали вывод, что речь идет о пуническом мире, поскольку Крон считается греческим эквивалентом Баал-Хаммона, главного божества Карфагена. Однако первым сообщил в IV веке о принесении в жертву детей в Карфагене Платон (Plato Minos 315B-C). О человеческих жертвоприношениях как общепринятой карфагенской традиции писал и влиятельный греческий философ Теофраст (ок. 371–287) (Fr. 13.22–26; Porphyry On Abstinence 2.27.2). Греко-сицилийский историк Диодор (Diodorus 13.86.3) утверждал, что карфагенский командующий принес в жертву Крону ребенка, дабы привлечь на свою сторону бога во время осады города. Более поздние римские авторы писали, что варварство карфагенян поразило даже жестоких персов (Justin 19.1.10).
Если имеется в виду древнегреческий историк и биограф Клитарх, то он жил и писал в IV веке до н.э.
Святилище, найденное Пьером Синта и идентифицированное им как первое сооружение тофета, скорее всего следовало бы считать остатками поврежденных урн (Grass, Rouillard & Teix-idor 1995, 273).
Ряд надписей карфагенского тофета содержат формулировку «постановлением народа Карфагена» (Aubet 2001, 254).
Археологи находят убедительные доказательства того, что карфагеняне активно использовали Мальту и Гоцо для поддержания торговли с Грецией и Левантом в конце VI века (Sago-па 2002, 25–53).
Bunnens (1979) в особенности акцентирует внимание на империализме Карфагена и представляет карфагенян империалистами-колонизаторами, а не торговцами.
Уже в наше время Браун (Braun 2004, 302) выдвинул предположение, что Карфаген разрушил Тартесс около 500 года и завладел его торговлей.
Это не единственное свидетельство конфликтов между коренными испанцами и Гадесом. Макробий, римский автор V века нашей эры, повествует о нападении на город некоего царя Ферона (Sat. 1.20.12). См. также Витрувия (Vit-ruvius 10.1–3). Он утверждает, что карфагеняне впервые применили таран при осаде этого города. Хотя Витрувий не указывает дату, из его текста следует, что данное событие произошло до осады Византия Филиппом Македонским в 340–339 годах до нашей эры, во время которой полководец тоже использовал это орудие. Эпизод упоминается и в другом трактате, написанном в более ранний период (Athenaeus 4.9.3; Krings 1998, 229–260; Barcelo 1988, 1–22, 38–42).
В этот период происходили и существенные социальные и политические перемены в жизни нурагийцев (Webster 1996, 179–194).
Также Эбес или Эбесс.
Вероятно, первая карфагенская колония была основана в Эбузусе в 654 году. Однако многие исследователи полагают, что это было второстепенное поселение финикийцев, перебравшихся из Испании, превратившееся в карфагенскую вотчину лишь в последние десятилетия VI века, когда возникли затруднения на торговом пути между Иберией и Тиром. О перемене свидетельствуют погребальные камеры, вырубленные в скале, стелы и статуэтки.
Анализы древесины, использовавшейся в жертвенных кострах, показали, что начиная с IV века карфагеняне выращивали миндаль, груши, абрикосы и сливу (Stager 1982). Мясо и рыба в диете карфагенян — Van Wijngaarden-Bakker 2007, 841, 848. На кости собак приходится лишь около трех процентов останков домашних животных, но их, по-видимому, тоже нередко забивали на еду.
Через полтора столетия такую же картину изобилия наблюдала другая армия интервентов (Appian 8.18.117).
Керкуан обычно изображается как аномалия (Van Dommelen 1998, 122). Однако отсутствие материальных признаков других крупных пунических поселений на Кап-Бон объясняется, возможно, недостаточной изученностью этого региона.
Здесь поклонялись и женским божествам, в том числе Астарте, Тиннит (матери Цида) и Деметре.
В одном греческом тексте, относящемся к III-II векам, так представлена сфера влияния карфагенян в Северной Африке: «Столько городов или торговых факторий, сколько описано в Ливий от Сирта подле Гесперид до Геркулесовых столбов в Ливий, и принадлежало карфагенянам» (Pseudo-Scylax 111).
Именно здесь карфагеняне высадили огромное количество оливковых деревьев. Изобильными урожаями олив этот регион славится и сегодня.
Насчитано 66 ссылок греческих и римских авторов на труд Магона (Devillers & Krings 1994, 490–492). Селекция и откорм крупного рогатого скота — Columella Agr. 6.1.3; Varro Agr. 2.5.18. Фруктовые деревья = Pliny NH 17.63–64, 131. Плиний Старший полагает, что Магон был не только экспертом сельского хозяйства, но и владел военным искусством. Эта информация навела некоторых историков на мысль о том, что именно он был тем человеком, который, согласно греческому источнику, «превратил карфагенян из тирян в ливийцев» (Pliny NH 18.22). О датировке труда Магона: Fantar 1998, 114–115; Lancel 1995, 257–259).
Также Питеас.
Пифей (Питей) предположительно миновал Геркулесовы столбы, обогнул атлантическое побережье Франции, прошел Ла-Манш, дойдя до Скандинавии, Балтики, устья реки Дон [Имеется в виду река Дон в Шотландии, впадающая в Северное море у города Абердин.] и даже до Оркнейских островов. Подробно о путешествии: Dion 1977, 175–222. Однако не имеется подтверждений гипотезе Диона (175–176) о том, что экспедицию якобы санкционировал Александр Великий. На Диона, похоже, оказала влияние эллинистическая концепция Арриана (Arrian Anabasis 5.26.1–6), считавшего, что после завоевания Азии Александр намеревался отправиться на Запад.
Плиний Старший в «Естественной истории» (2.169) также упоминает о странствии Гимилькона для «исследования побережья Европы».
Picard & Picard (1961, 239): этими чудовищами скорее всего были киты, хотя образ морских чудищ всегда использовался греками и римлянами при описании северных земель и служил символом диких, далеких и чуждых мест.
Историки расходятся в определении времени путешествия Ганнона, датируя его либо первой половиной V века (Demerliac & Meirat 1983, 9), либо первой половиной VI века (Lacroix 1998, 345). О манускрипте, датировавшем «Перикл» X веком нашей эры: Lacroix 1998, 343.
По мнению других исследователей, карфагеняне увидели эти горы возле Монровии, столицы Либерии.
Как считают некоторые историки, Ганнон все-таки проплыл вокруг Африки (Lacroix 1998, 380–384). Эта гипотеза основана на утверждении Плиния, будто Ганнон успешно дошел из Гадеса до Аравии, обогнув Африку (NH 2.169). Согласно всем другим источникам, Ганнон действительно вернулся из-за нехватки пресной воды, нестерпимой жары и огненных рек, стекающих в море (Arrian Indike 43.11–12; Pomponius Mela 3.89).
Demerliac & Meirat (1983, 64–67) приводят более реалистичные данные о численности людей на борту — около 5000 человек.
Предположение, будто экспедиция имела целью нарушить арабскую торговую монополию, наладив поставки золота из рудников южноафриканского региона Зимбабве/Трансвааль через Гибралтарский пролив, представляется надуманным (Lacroix 1998, 276–342).
Возможная схема торговых операций в Северной Атлантике. Не исключено, что карфагеняне стремились найти источники постоянных поставок янтаря и меди на Балтике и в Скандинавии.
Lancel (1995, 102–109) полагает, что описания ранних экспедиций вдоль нынешнего марокканского побережья основаны на действительных исторических событиях, а более поздние повествования о путешествиях в западную субсахарскую Африку являются литературным вымыслом.
