невостребованными, остаются в морозильных камерах на протяжении многих лет, где они погибают или в конечном итоге уничтожаются. Некоторые из них передаются исследовательским фирмам. Самые удачливые из этих брошенных людей усыновляются родителями, которые готовы дать им шанс на жизнь [143].
Приведу еще один шокирующий пример того, насколько широко распространилось мышление культуры отношения к человеку как к товару. Рост использования ЭКО привел к появлению еще одной тенденции: «плюс-минус одна беременность». В 2010 году веб-ресурс LifeSiteNews сообщил следующую информацию:
Дэвид Пичелла, врач семейной практики, по специальности консультант по медицинским вопросам и преподаватель в системе Fertility Care модели Крейтона (Creighton Model Fertility Care) в своей статье под названием «Десять причин выбрать метод NaProTechnology вместо экстракорпорального оплодотворения» написал, что «одним из самых спорных моментов ЭКО является ситуация, когда женщине приходится сталкиваться с опасными случаями многоплодной беременности».
«Риски, испытываемые во время беременности, многократно возрастают при наличии нескольких детей во чреве матери. Зачастую женщинам приходится избирательно “устранять” (т. е. убивать) лишних детей из-за высоких рисков, возникающих во время беременности» [144].
ЭКО является крайне рискованной процедурой для вновь созданных людей. В 2010 году Американское общество репродуктивной медицины выпустило отчет, в котором было указано, что всего лишь 7,5 % искусственно созданных эмбрионов заканчиваются рождением ребенка.
Эта реальность поставила некоторых суррогатных матерей в удивительно сложную ситуацию. При суррогатном материнстве родители берут в аренду матку женщины, в котором она будет вынашивать их сына или дочь. Эта процедура показала свою неприглядную сторону, когда выяснилось, что некоторые родители, если, как они считают, получают не то, что заказывали, требуют, чтобы суррогатная мать сделала аборт. В 2016 году об этом тренде было написано в газете The Washington Post:
Бритнироуз Торрес, которая вынашивала тройняшек, была уже на второй половине беременности, когда биологические родители попросили ее, как она сообщила СМИ, «уменьшить» количество детей с целью снижения медицинских рисков. Ее ситуация привлекла внимание «Центра по биоэтике и культурным связям» (Center for Bioethics and Culture Network), организации, которая выступает против суррогатного материнства. История этой женщины попала в заголовки национальных газет.
Торрес в интервью газете New York Post сообщила, что подписала договор на сумму до 30 000 долларов: 25 000 долларов за вынашивание одного ребенка и оплата еще 5000 за дополнительного ребенка.
Ей пересадили два эмбриона; один эмбрион оказался женским, а другой разделился на два мужских.
Торрес сообщила, что семейная пара попросила избавиться от девочки, указывая на определенные медицинские риски.
«Я написала электронное письмо своим врачам. Отклонений не было», – рассказала Торрес в интервью газете New York Post, ссылаясь на разговор с биологической матерью тройняшек. «Я сказала ей, что не буду абортировать одного из трех детей, – добавила она. – Я не могла пойти на это эмоционально и физически, потому что была почти на 13-й неделе. Считаю, что это было бы убийством ребенка».
Торрес сообщила, что готова была удочерить нежеланную девочку.
Эндрю Волзимер, адвокат биологических родителей и посредник в деле сообщил, что ситуация была разрешена. Никто не подал в суд исков в отношении данного дела [145].
Другие ситуации завершились более трагично. Родители давали суррогатным матерям тысячи долларов, чтобы абортировать «несовершенного» ребенка, или подавали на них в суд за отказ сделать аборт. Некоторые врачи продают свои услуги по созданию человеческой жизни, а другие – продают услуги по ее завершению. Все больше и больше людей, которые приходят в этот мир с помощью чашки Петри и рискуют покинуть его через окровавленный шланг вакуумного отсоса аборциониста.
Кроме появления врачей, которые продают свои услуги по предоставлению и окончанию жизни, играя тем самым в Бога, возникли и другие дикие ситуации в результате функционирования индустрии искусственного воспроизведения потомства. Мужчины продают свою сперму для «банков спермы». Она идет на продажу людям, которые хотят совершить искусственное оплодотворение [146]. В 2011 году в отчете о журналистском расследовании под названием «Один донор спермы, 150 потомков» газета New York Times сообщила, что такие ситуации зачастую ведут к нежелательным последствиям:
Семь лет назад Синтия Дейли и ее партнер использовали донорскую сперму для зачатия ребенка. Они надеялись, что однажды их сын познакомится с некоторыми из своих полубратьев или полусестер. Такая вот родня в современном мире.
Итак, Синтия исследовала Интернет-базу данных по детям, рожденным от того же донора и помогла создать онлайн-группу для их поиска. В течение многих лет она наблюдала, как росло количество детей из группы ее сына. Постоянно росло.
На настоящий момент в группе уже 150 детей. Все они были зачаты с помощью спермы от одного донора. И это еще не конец. «Нам дико видеть всех их вместе – они похожи друг на друга», – сказала Синтия. Ей 48 лет, по профессии она социальный работник. Иногда она проводит отпуск вместе с семьями из их группы…
В среде родителей, доноров и медицинских экспертов растет озабоченность в отношении потенциальных отрицательных последствий, когда один и тот же донор становится отцом стольких детей. Ведь существует риск широкого распространения генов редких болезней среди населения. Некоторые эксперты даже призывают обратить внимание на то, что увеличивается вероятность случайного инцеста между полубратьями и полусестрами, которые зачастую живут неподалеку друг от друга.
«Моя дочь именно по этой причине знает номер своего донора», – рассказала мать подростка из Калифорнии, зачатого с помощью донорской спермы. Она попросила не оглашать ее имя, чтобы сохранить конфиденциальность дочери. «Она учится в школе со многими детьми, которые родились от доноров. У нее возникала симпатия к мальчикам, которые также родились от доноров. Этот опыт также стал частью сексуального просвещения для нее».
Критики сообщают, что клиники по оплодотворению и «банки спермы» зарабатывают огромные деньги, содействуя зачатию детей от популярных доноров, и что семьям необходимо предоставлять больше информации о здоровье доноров и о детях, рожденных от них. Они также призывают устанавливать юридические границы в отношении количества детей, зачатых от одного донора, и проводить переоценку анонимности, которая окружает многих из них [147].
Не только мужчины делают вклад в индустрию искусственного воспроизведения потомства. Молодым женщинам предлагают огромные суммы денег, иногда превышающие 100 000 долларов, за покупку их яйцеклеток. Объявления с предложением женщинам стать донорами появляются везде – от студгородков до социальных сетей. Многие люди все более критично относятся к данному явлению, отмечая, что женщин редко
