вроде бы нет такой уверенности.
Впрочем, так ли это на самом деле?
Допустим, вы готовитесь к празднованию своего дня рождения. Вы действуете так, словно бы не сомневаетесь в том, что этот день будет.
Вы не знаете, как он пройдёт — будут ли довольны гости и вы сами, всё ли получится так, как вы задумали, — но в том, что сам этот «день» случится, вы полностью уверены.
Так ведь? Но в этом нельзя быть уверенным. Вы можете и не дожить до своего очередного дня рождения… Сюрпризы случаются.
В этом особенность «сюрпризов» — предполагать их и невозможно. Поэтому даже если «сюрпризы» и ждут меня в моём реальном будущем, я о них не знаю и даже предполагать не могу.
То, что я теоретически рассуждаю об их возможности, не есть моё переживание будущего, это лишь теоретизирование насчёт абстрактной идеи под названием «будущее».
А насколько я уверен в том, что, решив сходить за очередной чашкой кофе, я, открыв соответствующую дверь, окажусь именно на кухне, а не в спальне, например, или не на улице, или не в каком-нибудь тридесятом царстве?
Всё это мне кажется маловероятным. Точнее, невероятным.
То есть я думаю о таком «будущем» постоянно и с предельной, так сказать, уверенностью в нём. Я не испытываю сомнений, для меня это не то, что «может случиться», для меня это «то, что есть». За это отвечает уже хорошо известный нам механизм «предиктивного кодирования».
«Предиктивное кодирование» — это, по сути, мои актуализированные внешней афферентацией или внутренними побуждениями динамические стереотипы, сформированные в прошлом, но распространяющие своё действие на будущее.
Можно даже сказать и так: всё, что находится в рамках моего предиктивного кодирования, — это прошлое, которое для меня одновременно и будущее, нечто как бы уже случившееся, но пока до меня ещё не добежавшее, «память на прошлое».
То есть это, по сути, один интеллектуальный конструкт, по которому я хожу туда-сюда, своего рода моя внутренняя «матрица», подобная компьютерной игре-бродилке.
ИГРА-БРОДИЛКА
Представим себе это так, словно бы мой мозг создал что-то вроде компьютерной игры-бродилки, в которой прописаны все локации, все герои и атрибуты, а я лишь передвигаюсь по этому уже существующему пространству, по сути, вне времени.
«Было» и «будет» тут для меня практически равнозначны. Но, как мы уже с вами оговорились, сюрпризы случаются.
Например, я собираюсь ехать на работу, спускаюсь на лифте, выхожу из парадной, сажусь в автомобиль, нажимаю на кнопку «Пуск»… А машина молчит — ни звука! Сюрприз.
В матрице моего внутреннего мира, обеспеченного предиктивным кодированием, что-то вроде сбоя — будущее казалось неизбежным, по сути, и не будущим вовсе, а чем-то уже случившимся, но вдруг — раз! — и схема ломается.
Меня словно бы выбрасывает из этой игры. Как сказал бы Иван Петрович Павлов — мы имеем эффект нарушения динамического стереотипа: я ощущаю стресс и тревогу.
Я нервно повторяю одно и то же действие несколько раз, жму на кнопку «Пуск» — но нет, мертво.
И тут до меня доходит… Я же был в отпуске, давно не садился за руль, и видимо, зимний холод или просто система сигнализации посадили аккумулятор в моей машине.
Ещё мгновение, и я уже звоню в сервис-центр, возвращаясь таким образом обратно — в мир моей абсолютно предсказуемой, понятной и знакомой «матрицы», из которой я был лишь на какое-то мгновение выброшен произошедшим «сюрпризом».
Вполне логично предположить, что этот интеллектуальный конструкт — эта моя «компьютерная игра», эта «матрица», в которой я провожу большую часть своей жизни, — обеспечивается одним и тем же нейронным комплексом.
Но, как я уже сказал, это достаточно условное «будущее»: когда я «отлетаю» в моменты своего «блуждания» (периоды активности дефолт-системы мозга) в «будущее», я как будто бы проигрываю что-то в настоящем.
Например, сейчас я нахожусь в Греции, но я регулярно думаю о том, что, вернувшись в Петербург, мне надо будет поговорить с тем-то о том-то, провести эфир на такую-то тему, организовать такие-то и такие-то совещания.
Но все эти события я представляю себе как нечто, по сути, настоящее, рутинное, часть, так скажем, моего «колеса сансары».
То есть я не думаю об этом как о каком-то гипотетическом будущем. Да, я теоретически понимаю, что это будет в будущем, но я понимаю это имплицитно — как бы подспудно, то есть не осознавая это специально.
Чтобы осознать тот факт, что я не просто думаю-брожу-блуждаю по лабиринтам своей «матрицы», а думаю о «будущем», мне надо выйти из своего «блуждания» и сказать себе: «Ты понимаешь, что это только фантазии? Что этого ещё нет? Что это будет (или не будет) когда-то потом?»
Ну и, будучи в здравом рассудке, я, конечно, соглашусь с этим. Но тем самым, думая «о будущем», я не буду думать будущее как таковое. Я лишь рационально сообщу себе о том, что то, что я думал, произойдёт (может, должно произойти) в некоем историческом, календарном будущем.
И эта рационализация будет сделана уже с помощью центральной исполнительной сети — то есть всё той же лобно-теменной петли, но более латеральной её (или внешней), так скажем, части.
Лишь переживая эффект «сюрприза», я оказываюсь выброшен из состояния «блуждания», из бесконечного чередования своих автоматизмов.
Поскольку «сюрприз» — это своего рода паралич, коллапс «предиктивного кодирования», поскольку это всегда аффект, обусловленный нарушением «динамического стереотипа», по И. П. Павлову, в работу включается сеть выявления значимости.
Я сижу в машине, жму на кнопку «Пуск», и ничего не происходит. Меня пугает не то, что что-то случилось с машиной (я ещё не успеваю осознать это), я испугался потому, что я столкнулся с неизвестным, что и стрессует мой инстинкт самосохранения.
О какой бы мелочи ни шла речь, если я сталкиваюсь с неизвестным, подкорка даст о себе знать активностью миндалин так, словно речь идёт о жизни и смерти. Дальше вопрос лишь в том, насколько быстро я смогу её утихомирить, осмотревшись, так сказать, по сторонам.
Итак, я могу оказываться «здесь и сейчас» двумя разными способами:
1) за счёт рационализации (в психологии ещё используется понятие «метапознания» — то есть осознание собственных психических процессов), и за этот эффект, как мы видели, отвечает центральная исполнительная сеть,
2) за счёт «сюрприза» — стресса, вызванного нарушением динамического стереотипа, можно сказать — системы взаимосвязанных динамических стереотипов (автоматизмов).
Есть ещё третий способ, но он для современного человека может быть только искусственным, специально наведённым: я имею в виду то медитативное состояние, которое основано на перцептивных практиках — концентрации на световых и цветовых пятнах, тишине, нарушаемой сторонними звуками, ощущении
