У генетиков есть слово для подобного рода прослеживаемых генов: их называют сросшимися. Если смотреть в прошлое, линии происхождения этих двух генов, можно сказать, соединяются в одной точке, где, если снова смотреть в будущее, родитель копирует два экземпляра гена для двух последующих детей. Пункт соединения представляет собой ПОП. У любого родового дерева генов есть много точек соединения. Гены гемофилии Вольдемара и Генриха соединяются в ген ПОП, который несет их мать Ирэн. Затем их линия соединяется с ветвью, нисходящей к цесаревичу Алексею. И, как мы видели, все королевские гены гемофилии воссоединяются в королеве Виктории. Ее геном содержит ПОП генов гемофилии всей династии.
В моем примере соединение генов гемофилии всех четырех принцев происходит в одном человеке (Виктории), которая оказалась также их последним общим генеалогическим («человеческим») предком, их копредком. Но это – только совпадение. Если бы мы выбрали другой ген (скажем, ген цвета глаз), то его путь по генеалогическому дереву был бы совсем другим, и гены соединились бы в более отдаленном предке, чем Виктория. Если бы мы выбрали ген карих глаз принца Руперта и ген голубых глаз принца Генриха, то соединение должно быть, по крайней мере, столь же далеким, как разделение предкового гена цвета глаз на два типа, карий и голубой, событие, погребенное в доисторической эпохе. У каждого участка ДНК есть родословная, которая может быть прослежена в некотором смысле отдельно, но параллельно той родословной, где мы следуем за фамилиями в «Книге регистрации рождений, браков и смертей».
Мы можем даже сделать это для двух тождественных генов одного и того же человека. У принца Чарльза голубые глаза, что означает, поскольку голубой является рецессивным, что у него есть два голубоглазых аллеля. Эти два аллеля должны соединяться где-нибудь в прошлом, но мы не можем сказать, когда и где. Это могло произойти столетия или несколько тысячелетий назад, но в частном случае принца Чарльза, возможно, что два голубоглазых аллеля соединяются в столь же недавно жившем человеке, как королева Виктория. Так могло случиться потому, что принц Чарльз происходит от Виктории дважды: через короля Эдуарда VII и через принцессу Алису Гессенскую. Следуя этой гипотезе, единственный ген голубых глаз Виктории в разное время создал две свои копии. Эти две копии одного и того же гена передались по наследству нынешней королеве (правнучке Эдуарда VII) и ее мужу, принцу Филиппу (правнуку принцессы Алисы) соответственно. Две копии одного гена Виктории, возможно, могли встретиться снова на двух различных хромосомах у принца Чарльза. Фактически это почти наверняка случилось для некоторых из его генов, будь то ген голубых глаз или нет. И независимо от того, соединяются ли его два гена голубых глаз в королеве Виктории, или в ком-то из более отдаленных предков, у этих двух генов должен был быть ПОП в некоторой определенной точке в прошлом. Не имеет значения, говорим ли мы о двух генах одного человека (Чарльз), или двух людей (Руперт и Генрих): логика одна и та же. Для любых двух аллелей различных людей или одного и того же человека закономерен вопрос: когда и в ком, соединяются эти гены, если проследить их прошлое? Мы можем расширить этот же вопрос для любых трех генов или любого числа генов в популяции в одной и той же генетической позиции («локусе»).
Глядя намного далее назад в прошлое, мы можем задать тот же вопрос относительно пар генов в различных локусах, потому что гены дают начало генам в других локусах в процессе «дупликации». Мы встретим это явление снова в «Рассказе Обезьяны-Ревуна» и в «Рассказе Миноги».
Отдельные люди, которые связаны близким родством, имеют большое количество общих генных родовых деревьев. Мы разделяем большинство наших генных родовых деревьев с нашими близкими родственниками. Но некоторые из этих генных деревьев, представляющие «меньшинство голосов», относят нас ближе к нашим более отдаленным родственникам. Мы можем представить себе близость родства среди людей как своего рода решение большинством голосов среди генов. Некоторые из Ваших генов голосуют за, скажем, королеву, как близкую кузину. Другие утверждают, что Вы ближе, по-видимому, к намного более отдаленным особам (как мы увидим, даже членам других видов). Когда проведен опрос, у каждой части ДНК окажется различное представление об общем прошлом, потому что каждый прошел различный путь через поколения. Мы можем надеяться получить всестороннее представление, только опрашивая большое количество генов. Но в этом вопросе мы должны с подозрением относиться к генам, расположенным близко друг от друга на хромосоме. Чтобы понять, почему, мы должны знать кое-что о явлении рекомбинации, которая случается каждый раз при создании сперматозоида или яйцеклетки.
При рекомбинации, случайно выбранные участки тождественной ДНК меняются местами на хромосомах. В среднем в хромосоме человека наблюдаются только один или два обмена (меньше – при создании сперматозоида, больше – при создании яйцеклетки, неизвестно почему). Но во многих поколениях множество различных участков хромосомы, в конечном счете, обмениваются местами. Так, вообще говоря, у двух близлежащих на хромосоме участков ДНК шанс, что граница обмена пройдет между ними, ниже, и с большей вероятностью они будут унаследованы вместе.
Поэтому, считая «голоса» генов, мы должны помнить, что чем ближе пара генов друг к другу на хромосоме, тем с большей вероятностью они должны разделять одну и ту же историю. И это побуждает гены, которые являются близкими коллегами, поддерживать друг друга при голосовании. В крайних случаях участки ДНК так сильно связаны, что весь фрагмент проходит через историю как единое целое. Такие неразлучно путешествующие фрагменты известны как «гаплотипы» – слово, которое мы еще встретим. В условиях такой политики подтасовки выборов в парламенте генов две фракции заметно выделяются, не потому, что их взгляд на историю более правильный, но потому, что они широко использовались, чтобы уладить биологические дебаты. Обе придерживаются сексистских взглядов, потому что одна наследуется только через женские тела, а другая никогда не была вне мужского тела. Они – два главных исключения в беспристрастном генном наследовании, о котором я ранее упоминал.
Как и фамилия, Y хромосома (ее нерекомбинирующая часть) всегда передается только по мужской линии. Совместно с некоторыми другими генами, Y хромосома содержит генетический материал, который фактически переключает эмбрион на мужской тип развития предпочтительнее, чем на женский. Митохондриальная ДНК, с другой стороны, передается исключительно по женской линии (хотя в этом случае она не ответственна за развитие эмбриона в женщину: у мужчин также есть митохондрии, но они не передаются по наследству). Как мы увидим на Большом Историческом Свидании, митохондрии – крошечные тела в клетках, остатки некогда свободных бактерий, приобретших, вероятно, приблизительно 2 миллиарда лет назад особое место жительства внутри клеток, где они размножались с тех пор бесполо, простым делением. Они потеряли многие из своих бактериальных качеств и большую часть ДНК, но достаточно сохранились, чтобы быть полезными для генетиков. Митохондрии составляют независимую линию генетического воспроизводства в наших телах, несвязанную с главной ядерной линией, и мы думаем о них, как о наших «собственных» генах.
Из-за скорости их мутации Y-хромосомы являются самыми полезными для исследований современных популяций. В одном изящном исследовании были взяты образцы Y-хромосомной ДНК вдоль прямой линии, проходящей через современную Великобританию. Результаты показали, что англосаксонские Y-хромосомы двигались на запад через Англию из Европы, резко остановившись у уэльсской границы. Не трудно вообразить причины, почему эта несомая мужчинами ДНК является нетипичной для остальной части генома. Чтобы привести более очевидный пример, корабли викингов несли грузы Y- хромосом (и другие гены) и распространили их среди широко разбросанных поселений. Нынешнее распределение генов Y-хромосомы викингов, по-видимому, показывает, что они были немного более «путешествующими», чем другие гены викингов, статистически с большей вероятностью предпочитающие домашний очаг бандитам:
Что такое женщина, что ты покидаешь ее,
И очаг, и поместье,
Дабы пойти со старым седым бандитом?
РЕДЬЯРД КИПЛИНГ: «Песня датчанки под арфу».
Митохондриальная ДНК также может быть показательной, особенно для очень древних образцов. Если мы сравним Вашу митохондриальную ДНК с моей, мы сможем сказать, как давно они разделяли предковую митохондрию. И, так как все мы получаем наши митохондрии от наших матерей, а те – от материнских бабушек, материнских прабабушек, и т.д., сравнение митохондрий может сказать нам, когда жил наш последний предок по женской линии. То же самое может быть сделано для Y -хромосом, чтобы сообщить нам, когда жил наш последний предок по мужской линии, но по техническим причинам это не настолько легко. Красота Y-хромосомной и митохондриальной ДНК состоит в том, что ни одна из них не загрязнена половым смешением, что облегчает рассмотрение этой особой категории предков.
