Добавим, что лемминги исключительно скверные существа. Ольденбургский зоолог Фриц Франк справедливо отметил: «Их внутривидовые отношения определены экстремальной социальной нетерпимостью и агрессивностью». Детеныши, брошенные доведенными до нервного истощения матерями, через 14 дней становятся самостоятельными. У каждого лемминга есть собственная территория, на которую он претендует со всей решительностью. Если исключить момент спаривания, то обычно лемминги не терпят около себя никого другого.
Недостаток питания и агрессивное одиночество при демографическом взрыве иногда приводят к тому, что лемминги начинают считать свое нынешнее место жительства невыносимым и мигрируют. Со стороны это выглядит как массовая миграция, но на самом деле это не так. Каждым леммингом движут два желания: во-первых, «я голоден и хочу снова и снова есть»; во-вторых, «я, наконец, хочу быть один и ни одного из этих идиотов не хочу видеть». Миграцию леммингов отнюдь не стоит сравнивать с перелетом птиц, когда каждый надеется на другого и извлекает пользу из общности. Мигрирующие грызуны ведут себя словно беглецы, покидающие изрядно поднадоевшее пространство и при этом отравляющие свою и без того трудную жизнь непрерывной войной.
Галдя и толкаясь, лемминги отправляются разрозненной ордой в поисках рая, где должно быть больше пищи и меньше собратьев. Это им удается довольно редко. Снова и снова животные должны переходить бурные реки, в которых многие из них погибают, несмотря на то что они прекрасные пловцы. Выжившие мигрируют к фьордам, дальше по направлению к берегу, до тех пор пока, наконец, не окажутся перед просторами океана. И здесь, словно одержимые миграционным инстинктом, лемминги бросаются в воду. Если они окажутся выброшенными на берег, то их ждет верная смерть. Они плывут до изнеможения и в конце концов становятся жертвами волн, чаек и рыб.
Демографический взрыв также привлекает внимание врагов леммингов. Среди них — хищные чайки семейства ястребиных, совы белые, полярные лисы и, прежде всего, горностаи, которые просто специализируются на леммингах, охотясь за ними в зимний период. Горностай реагирует наиболее чутко на цикл размножения своих любимчиков. Если у леммингов случается демографический взрыв, горностай принесет большое потомство, но с задержкой в несколько месяцев, так как беременность у него длительная. В результате лемминги подвергаются внезапному нападению горностаев в послемиграционный период. Причем единственная атака может почти истребить уже и без того уменьшившуюся стаю леммингов. Из миллионного количества останется только пара отбившихся от стаи бойцов, которая отправится несколько месяцев спустя на поиски рая.
Лемминги выживают потому, что их самки способны за короткий период жизни, в один-два года, приносить больше трех десятков детенышей. Благодаря этому они могут быстро поправить свое бедственное положение. Та же причина, которая вызывает демографический взрыв, приводит к тому, что популяция животных должна вновь и вновь переживать подъем и спад. Таким образом, эволюция лемминга создала большую проблему и одновременно предложила ее решение. Конечно, можно вообразить и более простую жизнь. Но нигде не написано, что эволюция хочет сделать чью-либо жизнь проще.
Толстокожее животное под влиянием стресса: почему носорог соревнуется с автомобилем
Набитый туристами автобус пересекает Национальный парк Этоша в Намибии. Туристам в глаза бросается пока немногое: стадо антилоп и пара туземцев, выглядывающих из своих жилищ. У гида, заметьте, все это вызывает минимум волнения, словно ему эти животные не по душе. Вероятно, они своими рогами развалили одну из построенных им хижин.
Потом происходит нечто сенсационное. Два носорога, мать и ее отпрыск, пересекают улицу и мгновенно исчезают в кустах. После этого из ниоткуда появляется самец — почти в человеческий рост и весом около двух тонн. Он встает посреди улицы. Водитель отключает мотор и проталкивает машину метров на тридцать ближе к животному. Носорог бросает долгий скептический взгляд на машину, потом бежит по направлению к кустам. Смесь таких чувств, как облегчение и разочарование, не покидает туристов. Но спокойствие сохраняется недолго: внезапно самец разворачивается и галопом бежит к машине. Приглушенный грохот, тряска… и у одного из туристов камера выпадает из окна на землю, где непрошеный гость ее беспощадно растаптывает. Наконец, носорог с торжественным видом удаляется прочь. Не нужно быть зоопсихологом, чтобы интерпретировать это как триумф.
Позже гид и обезоруженный фотограф-любитель идут в Бюро охраны диких животных Намибии (Центр защиты животных парка Этоша). Они спрашивают: кто возместит ущерб, причиненный во время столкновения с носорогом? Но это можно расценивать как забаву, так как у носорога нет договора страхования, где говорится о его ответственности за причиненный ущерб. Шайт Кеттинг, старший служащий бюро охраны диких животных, не может согласиться с мнением гида о том, что подобные инциденты входят у носорогов в привычку. «Раньше происходили отдельные нападения черных носорогов на автомобили, — поясняет он, — но нерегулярно или совершали их только определенные животные». Он предполагает, что в данном случае самец интересовался самкой, которая, несмотря на присутствие детеныша, могла бы спариться с ним в период течки. При появлении автобуса самец принял его за конкурента и поэтому напал. Теория, которая преподносится туристу, явно принимается им с трудом. Он спрашивает себя: «Как можно автобус спутать с носорогом?!» Но в Намибии этому больше не удивляются. Именно поэтому говорят «слеп, как носорог».
Остается вопрос, почему эволюция дала довольно приличное зрение практически всем копытным Африки, кроме носорогов? Однако их слабое зрение возмещается очень острым нюхом и слухом. Ученые обнаружили, что глаза носорога не так уж и слабы, просто их восприятие очень медленное. Пока они распознают предмет, который видят, должно пройти некоторое время. В чем здесь причина, объяснения еще нет, но это меньше всего зависит от самих глаз носорогов, скорей всего, причина кроется в процессе образовании картинки в их мозге и боковом расположении глаз.
Опираясь на этот факт, можно понять, что этих огромных животных легко можно растревожить и испугать. Они быстро приходят в стрессовое состояние, потому что воспринимают своих врагов в первую очередь по запаху, а визуально не могут их «опознать», потому что оптическая информация об опасности издающего запах поступает в замедленном. У собак происходит примерно то же самое. Если они унюхают или услышат что-то незнакомое, то напряженно смотрят туда, где предположительно находится незнакомый предмет. Если данный предмет оптически классифицирован как неопасный, они расслабляются и продолжают дремать. Носороги тоже пользуются этой возможностью, правда, получается у них хуже.
Остается констатировать, что носороги, несмотря на их недостаток восприятия, хорошо преодолели процесс эволюции. Самки приобретают половую зрелость только через 4–5 лет после рождения, но это не проблема при продолжительности жизни до 50 лет — у них вполне достаточно времени, чтобы позаботиться о богатом потомстве. А из-за больших габаритов африканским носорогам едва ли нужно опасаться врагов. Только сексуально озабоченный самец слона при случае конфликтует с толстокожими полорогими. Такие подозрительные животные, как львы, леопарды и гиены, стараются носорогов обходить.
Единственным и беспощадным врагом носорогов является человек, который охотится за ними из-за рогов, что приводит к губительным последствиям. Например, яванских и суматранских носорогов осталась в природе пара сотен, а индийских панцирных носорогов — около трех тысяч, что едва ли способствует сохранению этих видов. Африканские виды носорогов избегают такой участи только благодаря радикальным профилактическим мероприятиям по защите животных.
«Серафэ» — так ласково называют жирафов в Аравии. Если посмотреть на их «лицо», можно понять подобные нежности. Удлиненной формы голова, изящные наросты ушек и, конечно же, большие глаза с длинными ресницами выглядят привлекательнее, чем неуклюжий портрет гиппопотама. Если рассматривать жирафа в целом, то становятся заметными и другие его необычные «атрибуты». Римляне предполагали, что они появились в результате смешения верблюда и леопарда.
Когда видишь животное ростом почти в 5 метров, с неуклюжими ногами и двухметровой шеей, сразу понимаешь, кто стоит перед тобой. Так как жирафам, в отличие от других животных, благодаря их высокому росту доступен большой обзор, то своих врагов они могут различить издалека.
Кормовая ниша жирафов также связана с длиной их шеи. В то время как степные копытные в основном измельчают наземные растения и при этом беспощадно конкурируют друг с другом, жирафы спокойно угощаются верхушками деревьев. Они предпочитают акации. Жираф хватает языком ветку, кладет ее в пасть и сдергивает с нее листья. На самом деле это неприятное занятие, так как акация имеет острые шипы. Но жираф при обработке веток акаций обходится без травм.
