Сергей Сакадынский
Демагоги, пастухи и герои
Эта книга была написана в 2009-2010 годах. В ней я развил и продолжил мысли и темы, затронутые мной в предыдущих моих публикациях, в частности, в книге «Как размножаются фюреры» (1999 год). Со временем тезисы, изложенные в этой книге, были мною подвергнуты ревизии, в связи с чем текст был отредактирован, изменены и дополнены некоторые разделы.
И сегодня я предлагаю вашему вниманию обновлённую версию «Демагогов…».
"Демагоги, пастухи и герои" – книга о зарождении и генезисе элит в человеческом обществе. Автор излагает свой взгляд на природу социального неравенства в исторической ретроспективе. В книге поэтапно рассмотрены основные вехи трансформации общества – от первобытной демократии до современного общества со сложной социальной иерархией.
В книге развиты и переработаны тезисы, изложенные автором в предыдущих публикациях.
Данная работа предназначена, в первую очередь, для тех, кто интересуется социологией, философией истории, культурологией и политикой.
ОТ АВТОРА
Эта книга о духе. Во всяком случае, гораздо более о духе, чем о материи. И тем более это не рассказ о конкретных людях и событиях – это размышления о людях вообще, о социальном неравенстве, свободе и несвободе, справедливости и несправедливости, о силе права и праве сильного, в общем, о том, что движет человечеством изнутри, направляя его по пути Истории.
Прежде чем приступить к чтению, читателю следует принять к сведению, что данная работа не претендует никоим образом на строгую научность. Когда автор писал эту книгу, он не ставил целью последовательно изложить и прокомментировать какие-то исторические факты и события или написать историю какой-либо отдельно взятой страны, народа или социальной группы. События и люди здесь – не более чем иллюстрации, предназначение которых – сделать изложение более наглядным и содержательным. Основная цель этой работы – систематизировать и упорядочить тот материал, который был собран и обработан автором, концептуально изложить свой собственный взгляд на вопросы социального генезиса в исторической ретроспективе. Возможно некоторые разделы покажутся читателю перегруженными информацией в силу того, что автор попытался в максимально сжатом объёме изложить весь тот огромный материал, который имеет непосредственное отношение к затронутым в книге проблемам. Как следствие концентрация мыслей на единицу площади очень высока и может вызвать некоторые затруднения при прочтении ряда разделов, хотя мы и попытались максимально облегчить эту задачу пояснениями и комментариями. Именно поэтому эта книга предназначена всё-таки для подготовленного читателя, знакомого хотя бы в общем с затронутой здесь проблематикой.
Написание этой книги также не имело целью навязать кому-либо излагаемые здесь мысли в качестве бесспорной аксиомы. Более того – мы не претендуем на знание абсолютной истины в силу неоднозначности ряда суждений, предлагаемых здесь вашему вниманию. Автор лишь излагает свою точку зрения, а принять или не принять её зависит исключительно от читателя.
В отзвуке колоколов,
оглашавших пределы Гиона,
Бренность деяний земных
обрела непреложность закона.
Разом поблекла листва
на деревьях сяра в час успенья -
Неотвратимо грядёт
увяданье, сменяя цветенье.
Так же недолог был век
закосневших во зле и гордыне -
Снам быстротечных ночей
уподобились многие ныне.
Сколько могучих владык,
беспощадных, не ведавших страха,
Ныне ушло без следа -
горстка ветром влекомого праха.
«Повесть о доме Тайра» («Хэйкэ-моногатари»)
Предисловие. ИЛЛЮЗИЯ РАВЕНСТВА
Мы, сильные духом, должны терпимо относиться к слабостям тех, кто не силен, а не себе угождать
К Римлянам 15:1
Мир боится перемен. И в то же время с тайной надеждой и страхом ждёт их, вслушиваясь и всматриваясь в чёрную бездну неизвестности, пугающую и манящую, – словно кролик, глядящий в неподвижные глаза удава. Боясь заглянуть за горизонт сегодняшнего дня, он неуклонно приближается к нему и, охваченный паникой, всеми силами пытается оттянуть свой неизбежный конец.
Перемены несут в себе зерно неизбежной гибели. Поэтому страх нарушить равновесие, разорвать привычный и знакомый круг бытия воспринимается профанным сознанием как смертельная угроза. Однако бессознательное стремление к неизвестному, непостижимая жажда новых впечатлений влечёт воспалённый разум к краю пропасти, толкая на безрассудные поступки…
Община, варящаяся в собственном соку, точное повторение дня вчерашнего в дне сегодняшнем, неизменная стабильность, зиждущаяся на неприятии любых нововведений, меняющих привычный уклад – вот сущность циклического бытия животного стада. Мир в себе, закрытый от влияний царящего за его пределами хаоса – идеальная модель мироздания, ставшая формой существования примитивных обществ. Но в этом лишённом потрясений мире нет впечатлений, нет собственно того, что называется историей, ибо история – это в значительной степени беспорядок, хаос, фантастическая смесь людей и событий. Кроме того, – это ещё и движение, не всегда упорядоченное, часто стихийное, часто даже не имеющее определённой цели. Нет событий, нет движения – нет истории.
Человек всегда понимал событие как нечто, нарушающее привычный ход вещей. Отсюда большое количество «пустых» лет в трудах древних авторов – если спокойствие не было нарушено, значит, ничего и не произошло, и описывать, собственно говоря, нечего. И именно потому история первобытных обществ в учебниках и монографиях изложена скучно и неинтересно – кроме описания материальной культуры и антропологических изысканий там нет более ничего. Даже название для этого периода есть соответствующее – доисторический.
Община – основная единица человеческого общества во все времена – будь то средневековая сельская община или население современного мегаполиса.
Большинству людей нет никакого дела до векторного движения в никуда. Их вполне устраивает стабильная повторяемость. Призвание общины – охранять их интересы, их же задача – оградить общину от потрясений извне. Но человеческое бытие может иметь две формы – оно может быть активным или пассивным, циклически-загнивающим или векторно-пассионарным. С одной стороны – стремление к гармонии, а с другой – вечная борьба с собой и с окружающим миром. В серой массе человекообразных время от времени возникают отдельные личности, страдающие от постоянной неудовлетворённости сегодняшним днём и жаждущие этот день изменить, поломав при этом привычный цикл бытия. Спокойствие создает порядок в мире, в то время, как главным способом заявить о себе, выделиться из толпы одинаковых человечков является эпатаж, вызов, подрыв устоев со всеми вытекающими отсюда последствиями. Толпа – безликая биомасса – не способна ни на что, кроме сытого, монотонного прозябания. Вершить историю – удел немногих избранных. Не случайно история человечества, в большей степени, это лишь описание деяний великих людей.
Таким образом, тезис о том, что историю творит абстрактная и безликая сущность, именуемая народ, теряет всякий смысл. Любое движение вперёд порождается не слепой энергией масс – в истоках его стоит человек или группа людей, одержимых жаждой деятельности, нацеленных на достижение каких-то целей, смысл которых понятен только для них.
Однако никакое движение невозможно, если за меньшинством не следует большинство. Здесь мы процитируем А. Тойнби, весьма точно излагающего суть данного вопроса: «Развитие – результат деятельности творческих индивидуальностей и творческих меньшинств; но они не могут двигаться вперёд, если не смогут вовлечь в своё движение своих менее одарённых соотечественников; а «нетворческий» слой «рядовых» человечества, которые всегда образуют большинство, невозможно во всей его массе поднять до уровня лидеров за короткое время. Осуществить это на практике – невозможно… Задача лидера – сделать соотечественников своими сторонниками; а единственный способ, которым можно направить человеческие массы к непостижимой для их понимания цели, – это пробудить в них примитивную и универсальную способность к бездумному подражанию – мимезису. Мимезис – это, в конце концов, разновидность социальной муштры; ведь примитивное ухо, глухое к неземной музыке Орфеевой лиры, очень чувствительно воспринимает командные окрики сержанта на учебном плацу. Когда гениальный музыкант прекращает играть на волшебной флейте и гаркает властным голосом Фридриха-Вильгельма, человеческая масса, которая до этого стояла неподвижно, машинально начинает двигаться…»[1]
