Глупо будет выглядеть тот генерал, который будет лить слёзы по поводу гибели солдат, которых он отправляет штурмовать вражеские позиции, потому что солдаты неизбежно должны погибнуть. Не слишком умный генерал бросит их в атаку невзирая ни на что и добьётся победы, пусть даже ценой колоссальных жертв или проиграет, погубив армию. Умный генерал найдёт способ минимизировать потери, но не потому, что ему жаль солдат и их семьи, а лишь потому что солдат – это ресурс, который, в случае больших потерь, сложно будет возобновить.
В битве при Фалкирке, когда после неудавшейся атаки тяжёлой кавалерии англичан бой превратился в кровавую свалку стенка на стенку, король Эдуард приказал своим лучникам и арбалетчикам начать обстрел сражающихся шотландских копьеносцев. Его командиры в один голос воскликнули: «Государь! Но там же наши люди, мы же попадём в них!». «Да, – невозмутимо ответил король. – Но ведь мы же попадём и в шотландцев».
Благородство и честность также никогда не были в числе добродетелей, почитаемых сильными мира сего. Скорее наоборот. Заслуги Хлодвига перед церковью были велики, как крестителя своей страны. Его супруга, королева Хротхильда получила нимб святости. Но Хлодвиг не был канонизирован, и виной тому, очевидно, был характер короля, прагматичного до цинизма. Крещение не было связано для него с нравственным переворотом, подобным тому, какой испытал, например, Владимир Киевский, который стал до того бояться греха, что даже остерегался казнить преступников. Хлодвиг видел в принятии христианства прежде всего практическую пользу, и уже став христианином безо всяких угрызений совести осуществил свои планы расправы над всеми королями-родичами.
Классический Герой не может и не умеет управлять в силу своих специфических качеств. Из романов и фильмов известна героическая, полная чудесных деяний жизнь короля Ричарда Львиное Сердце. В легендах он воплощает идеальный образ средневекового рыцаря, который совершил множество хорошо задокументированных доблестных подвигов. Кроме того, в Третьем Крестовом походе он зарекомендовал себя как один из буквально нескольких за все Средневековье блестящих военачальников.
Из десяти лет своего правления Ричард провёл в Англии только полгода. Его правление, начавшееся с еврейских погромов в Лондоне и Йорке (виновники которых были наказаны Ричардом), резко отличалось от царствования его отца. Ричард прославился своими воинскими подвигами, но его потребительское отношение к Англии свело управление страной в основном ко взиманию огромных налогов на финансирование армии и флота. Он даже освободил от вассальной клятвы короля Шотландии Вильгельма I за сумму в 10 тысяч марок, а также стал торговать государственными землями и постами. Все средства были направлены на подготовку к крестовому походу, ставшему апофеозом его героического правления.
Блистательные победы Ричарда в Святой земле, особенно взятие Аккры и особенно победа при Арзуфе, огромными буквами вписали его имя в историю Крестовых походов. Однако все эти успехи были сведены на нет в результате взаимного непонимания, которое возникло между английским королём и его немецкими и французскими соратниками-крестоносцами. Последние покинули Святую землю, предоставив Ричарда самому себе. В конечном счёте, он вынужден был признать своё поражение и отступить. Иерусалим остался во власти мусульман, Святой крест не был выдан; пленные христиане были предоставлены своей горькой участи в руках Саладина.
На обратном пути Ричард, путешествовавший, как и подобает странствующему рыцарю, практически в одиночестве, был захвачен в плен австрийским герцогом Леопольдом. Ричарда передали императору Священной Римской империи Генриху VI, который заключил его в замке Дюрнштайн. Император потребовал выкуп в 150 тысяч марок – двухлетний доход английской короны, из них 100 тысяч марок должны были быть выплачены вперёд (брат Ричарда Иоанн и французский король Филипп II Август предложили 80 тысяч марок за то, чтобы Ричард оставался пленником навсегда). Мать Ричарда Элеонора собрала требуемую сумму путём взимания непомерных налогов, и 4 февраля 1194 года Ричард был освобождён.
В его отсутствие Филипп II Август добился некоторого преобладания над англичанами на континенте. Ричард тут же поспешил исправить положение. Он взял Лош, одну из основных крепостей Турени, овладел Ангулемом и принудил к покорности закоренелого мятежника графа Ангулемского. В следующем году Ричард двинулся в Берри и действовал здесь так успешно, что заставил Филиппа подписать мир. Французы должны были отказаться от восточной Нормандии, но удержали несколько важных замков на Сене. Поэтому соглашение не могло быть прочным.
В 1198 году Ричард вернул себе пограничные нормандские владения, а затем подступил к замку Шалю-Шаброль в Лимузене, владелец которого, виконт Адемар Лиможский был изобличен в тайной связи с французским королем.
26 марта 1199 года после ужина, в сумерках, Ричард отправился к замку без лат, защищенный только шлемом. Во время боя арбалетная стрела глубоко вонзилась королю в плечо, рядом с шейным отделом позвоночника. Не подав вида, что он ранен, Ричард поскакал в свой лагерь. Ни один важный орган не был задет, но в результате неудачной операции началось заражение крови. Проболев одиннадцать дней, король Ричард I Английский умер 6 апреля 1199 года.
Странствующий рыцарь на престоле, король-герой, неудачная пародия на короля Артура, Ричард при всех его доблестях и добродетелях не смог стать успешным правителем, его правление принесло Англии лишь убытки и хлопоты, последствия которых ещё долго исправляли последующие короли.
Однако коллективное сознание не желает воспринимать прозаическую действительность, стремясь противопоставить в качестве альтернативы жестокой и несправедливой реальности воспоминание о легендарном герое, который сражается и погибает, но затем обязательно вернётся для того, чтобы восстановить мир и справедливость. Оно воспевает подвиги, боевые стычки, в которых герой добывает себе славу и получает раны; месть за ущерб, причиненный роду и чести; гибель героя, оставляющего на земле бессмертным свое имя.
Каждого смертного
ждет кончина! —
пусть же, кто может,
вживе заслужит
вечную славу!
Ибо для воина
лучшая плата —
память достойная!
(«Беовульф», 1386 и след.).
Подобные цитаты можно множить без конца. Бросается в глаза устойчивое сочетание двух понятий: «слава» и «смерть». Смерть фигурирует в героической поэзии германцев не как некое меланхолическое memento mori, напоминание о бренности мира, о преходящем характере всего земного. Смерть – момент, когда герой переходит в мир славы, ибо только со смертью он достигает завершенности и только слава останется после него. Но в этом «только» – все: слава – главная ценность в героической этике.
В скальдической поэзии также не раз разрабатывается мотив смерти героя. Великий воин, король, вождь погибает в бою, и валькирии приносят его тело в Вальхаллу – чертог, в который Один собирает бойцов, со славой павших на поле брани. Герой обращается к валькириям с упреком, почему они лишили его жизни в то время, когда он мог одержать очередную победу, и слышит в ответ: близится схватка богов с чудовищами, и Один нуждается в бойцах, которые вместе с ним пойдут на бой против великанов и мирового Волка Фенрира. Смерть, таким образом, не только условие упрочения славы героя в поколениях, но и превращение его из воина на земле в воина на службе у главы асов, в участника мирового конфликта.
Подводя итог, следует сказать, что в коллективном сознании Герой – всегда величественная, но одинокая фигура; не понятый и не оценённый современниками, он вступает в конфликт с реальностью и трагически погибает в неравном бою. Но торжество зла не вечно. Герой уходит, но оставляет после себя надежду, и веру в мечту о справедливом светлом будущем, которое, не смотря ни на что, в конце концов наступит…
…Пришел конец миру в Британии, пришел конец братству Круглого стола, конец чести, справедливости и любви, настало время предательства и крови. Умирающего Артура феи уносят на Авалон, его меч Экскалибур возвращается к Владычице озера, саксы снова вторгаются в Британию и страна погружается в хаос и мрак разорения… Но на этом история не заканчивается. Потому что где-то в глубине зелёных холмов в хрустальном гроте до сих пор спит вечным сном великий маг и чародей Мерлин. Но, как говорит легенда, он ещё может проснуться…
