Нам здесь очень нравилось, но сейчас все резко изменилось, мы теперь не чувствуем себя свободно. Раньше, появляясь на базаре, мы повсюду слышали радостные приветствия торговцев, теперь у всех мрачные лица. Так относятся не только к немцам, но и к англичанам, и к американцам. Многие из них уже покинули Судан. Люди думают, что это все из-за усиливающегося влияния русских. Твое имя оказалось здесь в центре большого скандала. Арабский торговец, живущий в горах Нуба, официально пожаловался в парламент, что ты фотографировала нагих людей — с точки зрения мусульманина это преступление. У Ахмада Абу Бакра, который являлся цензором твоих снимков, потребовали объяснения. Он тебя защищал, взял ответственность на себя и заявил, что твои фотографии являются этнологической ценностью, что на нуба никоим образом не брошена тень. Репутация, которую еще имеет Абу Бакр, — это большое дело, но ему надо вести себя осторожнее, чтобы не лишиться своего поста. Итак, мне пришлось тебя очень разочаровать. Не рассчитывай, как бы ни пришлось тебе тяжело от этого известия, что в ближайшем будущем ты вернешься к нуба…
Я не могла читать дальше, меня как молнией поразило. Никогда больше не видеть моих нуба? Позволить так внезапно разрушиться мечтам и желаниям? Нет, я не сдамся. Никогда. Иногда даже кажущееся невероятным становится реальностью — в зависимости от силы желания многое может измениться. Одно я знала твердо — с разрешением или без, пусть меня арестуют — все что угодно, — но я увижу нуба! Если же мне действительно больше никогда не выдадут визу, тогда решусь выйти замуж за суданца, чтобы только получить суданское гражданство. Мое терпение долго проверялось на прочность. Все письма к Абу Бакру оставались без ответа. На мой запрос друзьям, почему он молчит, я получала уклончивые ответы. И только у Рут Плечке хватило мужества сказать мне правду. Она написала:
Абу Бакр по-прежнему настроен дружески по отношению к тебе. Именно по этой причине он не хочет писать тебе ничего неприятного, так как сейчас осуществить твои планы и добиться выдачи тебе визы надежды нет. Приехать сюда без визы абсолютно бесперспективно — аэропорт закрыт, повсюду стоят равнодушные охранники с автоматами. Арестовывают здесь быстро.
Теперь я знала, что на поездку в Судан еще в этом году рассчитывать не приходилось. Это повлияло и на мое здоровье. Вновь напомнили о себе все болезни. Поэтому я с благодарностью приняла приглашение от Винни Маркус и ее супруга Ади Фогеля отдохнуть в их загородном доме на Ибице, где несколько лет назад познакомилась с Гарднером. Там я всегда наслаждалась покоем. На пляж вела лестница с каменными ступеньками. Осенью здесь обычно немноголюдно. Море я люблю так же сильно, как и горы. Любовь эта началась задолго до того, как я познала подводный мир, удивительно богатый и разнообразный.
Однажды со мной заговорили супружеская пара из Гамбурга и издатель Бехтле. Пока нам подавали прохладительные напитки, меня спросили о планах на будущее. Я рассказала о нуба, о моей тоске по Африке и что мне ничего другого не надо, как только найти машину, чтобы свободно путешествовать по этому континенту, фотографировать там и снимать фильмы.
— Это все, о чем вы мечтаете? — с улыбкой спросил пожилой господин из Гамбурга.
— По правде говоря, — ответила я, — это мое самое заветное желание.
Собеседник изумленно посмотрел на меня и сказал:
— Если это ваше единственное желание, думаю, я смогу его выполнить.
Сначала мне показалось, что этот господин шутит. Немного помедлив, я произнесла:
— Обычной машины будет недостаточно, нужен внедорожник, где можно ночевать.
— Так что же? — Это вполне возможно.
Все еще я считала его шутником.
— Если это действительно осуществимо, — осторожно произнесла я, — и если реально создать все условия для подобной поездки, то оплатить все это великолепие я смогла бы лишь через некоторое время.
Так и пошел дальше наш разговор. Пауль Хартвиг — так звали моего собеседника — оказался главой представительства фирмы «Мерседес» в Гамбурге. Он сказал, что у него на складе как-раз находится несколько «лишних» внедорожников, кроме того, выразил восхищение моими фильмами. И, что удивительно, после всех моих жизненных перипетий постепенно я начинала ему верить.
Действительно, уже через несколько дней от господина Хартвига пришло письмо, где черным по белому было написано, что я могу получить один внедорожник даром. Почти как в сказке. Я начала заново комбинировать ситуацию, почувствовала себя вновь возвращенной к жизни. Буду драться за разрешение на въезд в Судан, вероятно, мне еще удастся спасти свой фильм! Но при этом я мыслила достаточно реалистично и понимала, что вести внедорожник в одиночку я, увы, не смогу, да и вообще одной машины будет явно недостаточно, а на киноэкспедицию нужны деньги.
Однако забыть об этой заманчивой затее, тоже, конечно, оказалось выше моих сил. Я отправилась в Гаггенау посмотреть различные виды внедорожников на заводе «Мерседес». Мощь автомобилей этой фирмы восхищала. Но, опять же, одной ехать в Судан на такой роскошной машине нельзя. А может быть, сумею на «лендровере»?
Положение в Хартуме тем временем немного разрядилось. Я сразу же решила подать заявление на получение суданской визы и начала готовиться к новой экспедиции. Я попросила всех своих друзей поддержать меня в этом и с помощью неутомимой Инге разослала письма во все концы света. Для ночных съемок, которые мне хотелось провести в хижинах нуба, следовало раздобыть весьма дорогостоящий генератор. Ради того, чтобы его заполучить, я даже приняла предложение снять фильм об охоте на фазанов в Испании, с участием самого заказчика и его друзей. Хотя особой симпатии к охотникам я никогда не испытывала, трудно было отказаться, видя, с каким восторгом эти люди позировали перед камерой со своими трофеями. Господин фон Липперхайде, так звали устроителя охоты, оплатил мне все и восхитился небольшим фильмом. Однако генератор, который он мне выслал, к сожалению, не функционировал.
Чтобы получить деньги, я бралась за любую работу. После лекции с демонстрацией слайдов в Баварском автоклубе объявились новые заказчики. Вскоре моя касса пополнилась гонораром за фильм, снятый мной совместно с итальянским телевидением.
«Лендровер» нужно было доставить из Англии. На заводе «Мерседес» его обязались оборудовать пластинами для защиты дна снизу, а также усиленными амортизаторами и противоударным устройством, бензиновым насосом и другими экстремальными, но необходимыми вещами, включая так называемую тропическую крышу. В это же время в моей квартире скапливалось все больше запасов продуктов, лекарств, больших и малых канистр для воды с великолепными фильтрами для превращения грязной воды в питьевую. Все это было просто необходимо для поездки по Африке. Занималась я и сбором подарков для моих нуба.
Но я все еще не получила визу и разрешение переправить машину в Судан. Эта неопределенность висела над моей головой как дамоклов меч, ведь было известно, что в Хартуме я внесена в «черный» список. Множество моих писем к Абу Бакру все еще оставалось без ответа.
Прервать подготовку я не согласилась бы ни при каких обстоятельствах. Забронировать место на пароходе до Александрии следовало за несколько месяцев. Мне повезло: удалось раздобыть место на небольшом греческом грузовом судне «Синтия». 19 ноября 1968 года планировалось перегрузить машину в Генуе, и я ориентировалась на этот срок. Суэцкий канал еще не работал, и плыть на корабле можно было только по Средиземному морю. Перемещение на автомобиле от Александрии через Каир до Асуана не вызывало проблем, а вот как далее добираться до Вади-Хальфы на суданской границе, — этого мне не мог сказать ни египетский консул, ни какое-нибудь туристическое бюро. От Асуана в Судан ведут две дороги, одна вдоль Красного моря, вторая — через пустыню. Но тогда, сразу же после окончания Ближневосточной войны, в некоторых местах обе трассы были перекрыты. Оставался один шанс — два дня плыть на пароходе по Нилу от Асуана до Вади-Хальфа. Теперь следовало узнать, когда пароход отправляется из Асуана и в состоянии ли он взять на борт мой «лендровер».
Время летело быстро, а я еще не нашла спутника. Предпринимать такую экспедицию в одиночку, как задумывалось ранее, все же было слишком сложно и рискованно. Но теперь, после накопленного опыта брать с собой команду я не хотела. В Африке зачастую бывает трудно найти общий язык даже с хорошо знакомыми людьми. Не каждый нормально переносит жару и тяжелый труд. Спутник, которого я искала, должен был обладать уравновешенным характером, прекрасным здоровьем и радоваться труду. Требовался не просто хороший водитель, но еще и человек, способный ремонтировать машину. Недостаток в деньгах не позволял взять профессионального оператора, поэтому возникала дополнительная необходимость, чтобы мой спутник что-то смыслил в кинотехнике. Такое сочетание качеств, знаний и умений стало бы идеальным. Само собой разумеется, казалось, что это лишь мечта. И тут на помощь пришел случай.
