На протяжении ряда лет Прасат Тонг упорно стремился восстановить дипломатические отношения с Японией, разорванные сначала из-за мятежа японских наемников, а затем вследствие закрытия Японии для иностранцев. Всем уцелевшим японцам было разрешено вернуться в Сиам и занять прежние посты. В 1635, 1641, 1643, 1656 гг. в Японию направлялись посольства, снабженные большим количеством товаров для продажи, но сегуны наотрез отказывались принять сиамское посольство. Послам было разрешено продать только часть товаров, чтобы купить провизию на обратную дорогу [129, с. 304–305].
Взаимные выгоды японо-сиамской торговли, однако, были настолько велики, что сиамский король стал посылать в Японию суда с китайской командой[29], которую сопровождали специальные сиамские чиновники. Последние руководили продажей товаров, не сходя с борта судна.
Необходимость торговой борьбы с европейскими купцами, объединенными в компании, и стремление укрепить экономическую базу королевской власти привели при Прасат Тонге к значительному росту государственных торговых монополий. Большинство из этих монополий было впервые установлено при Прасат Тонге. Торговля сапаном, оловом, тиком стала одним из важнейших доходов короля.
Установив монополию на важнейшие статьи экспорта, правительство Прасат Тонга, широко используя традиционное «право первой покупки», принадлежащее королю, все в большей мере захватывало в свои руки также и торговлю импортными товарами. Ведомством пракланга был организован сбыт этих товаров на всей территории страны. «Внутренняя торговля, — писал ван Влит, — приносит королю большие доходы, и много торговых точек открыто в разных провинциях» [264, с. 27].
Сиам и европейские державы во второй четверти XVII в
Рубеж 20-х и 30-х годов XVII в. явился важным переломным моментом не только во внутренней, но и во внешней политике Сиама. Если до этого времени отношения Сиама с европейскими державами носили неизменно мирный характер, то начиная с конца 20-х годов, на протяжении немногим более полувека, Сиам вынужден был последовательно обороняться от вооруженной агрессии всех колониальных держав того времени — Испании, Португалии, Голландии, Англии и Франции.
Причиной такого исключительного «внимания» европейцев к Сиаму в 30–80-х годах XVII в., несомненно, было стремление безраздельно завладеть сиамским рынком. По мере того как в торговых операциях европейских купцов и компаний все большую роль стали играть посредническая торговля между странами Востока и импорт в Европу дальневосточных товаров, сиамский рынок приобретал для европейцев все большее значение.
Стремясь занять на этом рынке ключевые позиции и в то же время лишить доступа к нему своих торговых соперников, европейские державы не останавливались ни перед какими средствами, в том числе и перед открытой войной.
В противовес политике европейских государств, каждое из которых хотело установить свою монополию на сиамский рынок, сиамское правительство настойчиво проводило политику «равных возможностей», для купцов всех стран, независимо от вероисповедания и национальности (большое число купцов, естественно, позволяло сиамскому внешнеторговому ведомству сбивать цены на привозные товары и поднимать цены на свои). Равным образом сиамское правительство не желало согласиться с тем, чтобы его торговый флот, приносивший Сиаму большие барыши, был бы заменен торговым флотом какой-либо из европейских держав. Поэтому на всем протяжении рассматриваемого периода давление европейских держав, встречаясь с упорным противодействием Сиама, неизбежно рано или поздно переходило в кровавые конфликты. Первой на путь открытой агрессии против Сиама вступила Испания (1628).
Предлогом для объявления войны послужил происшедший за четыре года до этого инцидент с голландским судном «Зеландия». В 1624 г. испанская эскадра под командованием Фернандо де Сильвы захватила это судно в сиамских территориальных водах в низовьях Менама. Сиамское правительство не осталось безучастным к такому вопиющему нарушению международного права. Отряд сиамских войск отбил у испанцев «Зеландию», и она вместе с грузом была возвращена законным хозяевам [216, т. I, с. 174]. Тогда испанцы промолчали, теперь же решили направить с Филиппин против Сиама несколько военных судов под командой дона Хуана д'Алькрассы. Внезапно появившись в устье Менама, эскадра д'Алькрассы вероломно захватила сиамскую джонку, шедшую с грузом из Кантона. После того как товары были перегружены на испанские корабли, джонка была сожжена вместе со всем экипажем. Такая же судьба постигла сиамское торговое судно, возвращавшееся из Нагасаки [264, с. 52–53]. В 1630 г. испанскую агрессию поддержали морские силы Португалии. В ответ на это король Пра-сат Тонг отдал приказ арестовывать находившихся в столице португальцев и захватывать португальские суда. Одновременно он обратился за помощью к голландцам. Голландская Ост-Индская компания, сама крайне заинтересованная в поражении своего старого соперника, охотно предоставила Сиаму военную помощь. В 1632 г. голландский генерал-губернатор Якоб Спекс направил для поддержки сиамского флота эскадру из пяти крупных военных судов под командой Антонио Кана [216, т. I, с. 178; 264, с. 38].
После этого перевес в морской войне явно стал клониться на сторону Сиама. Португальцы решили начать переговоры о мире. В июле 1633 г. в Аютию из Малакки прибыло посольство во главе с капитаном Себастьяном Монтос д'Авилла [264, с. 53]. Посольство встретило сдержанный прием, однако сиамский король удовлетворил просьбу д'Авиллы освободить из-под стражи португальцев, арестованных в Аютии и захваченных в море. В ходе дальнейших переговоров выяснилось, что сиамское правительство не собирается удовлетворять претензии, выставленные португальцами. Тогда д'Авилла, не дожидаясь окончания переговоров, в одну из ночей внезапно бежал, захватив с собой всех условно освобожденных португальцев (сентябрь 1633 г.). Той же осенью испанцы и португальцы, воспользовавшись тем, что эскадра Кана возвратилась в Батавию, возобновили военные действия против Сиама. Два португальских фрегата блокировали вход в реку Тенассерим, в то время как другие корабли охотились на сиамские суда, идущие в Китай, и совершали набеги на побережье.
Одновременно с этим испанцы и португальцы поддерживали и раздували феодальные мятежи против сиамского короля, использовали в своих целях противоречия между Сиамом и государствами Малаккского полуострова. Так, в 1634 г. португальцы, заключив союз с султанами Джохора и Паханга, смогли направить на помощь восставшему против Сиама Паттани объединенный флот численностью более 100 судов и 5 тыс. солдат, которым удалось снять сиамскую осаду. Камбоджа, находившаяся с 1622 г. в состоянии войны с Сиамом и вступившая в 1629 г. в открытый союз с испанцами, начала с помощью испанских корабельных мастеров сооружать военный флот [253, т. II, с. 263]. Однако союз хозяев Филиппин и Малакки с местными правителями не мог быть прочным и вскоре распался. В дальнейших событиях этой войны ни малайские государства, ни Камбоджа уже не принимали активного участия.
Несмотря на то что на этот раз голландцы не оказывали Сиаму реальной военной помощи, сиамцам удалось добиться ряда успехов. Для снятия блокады с Мергуи и Тенассерима было послано большое войско, которым командовали восемь японских наемников. Чтобы создать у португальцев впечатление, что Сиам в союзе с Японией, все войско было переодето в японское платье. Решающим фактором, определившим победу сиамцев, явилось, по-видимому, все же не это обстоятельство, а те несколько десятков пушек, которые они, несмотря на исключительные трудности продвижения по горным и лесным дорогам, сумели быстро доставить в Мергуи на слонах. Энергичный огонь сиамских батарей принудил португальские корабли покинуть реку и гавань Мергуи [46, с. 87].
После снятия блокады война приняла характер взаимного захвата кораблей. В 1634–1635 гг. сиамцам удалось захватить несколько испано-португальских торговых и военных судов. Добившись этих успехов, Прасат Тонг не счел нужным продолжать дальнейшую войну, мешающую развитию сиамской внешней торговли. В 1636 г. он без всяких условий освободил всех пленных испанцев и португальцев. Официальный мирный договор был подписан в 1639 г. (при активном посредничестве китайского посла в Макао) [264, с. 54; 266, с. 150]. К этому времени испанцам и португальцам, истощенным борьбой с Голландией и Англией, стало уже не под силу продолжать еще и сиамскую войну. В 1641 г. пал главный оплот португальцев в Юго-Восточной Азии — Малакка. После этого португальцы навсегда потеряли возможность серьезно угрожать Сиаму, и роль португальских купцов на сиамском рынке была сведена до минимума. Испания после разрыва унии с Португалией (1640 г.) также потеряла всякий интерес к сиамской торговле. Таким образом Сиам успешно отразил первую агрессию, направленную против него европейскими державами.
