Итакъ, здѣсь рабское положенiе туземцевъ колонiи и вообще присяга на вѣрность, - вотъ что мѣшаетъ формально и номинально господствующему французскому населенiю окончательно упразднить поддерживаемое изъ Парижа iудейское засилiе, дѣйствительно раздувшееся въ настоящее господство iудеевъ. Это положенiе создано французскимъ колонiальнымъ хищничествомъ, и только свобода арабскаго элемента могла бы подобающимъ образомъ покончить съ евреями. Но отъ деспотическаго управленiя колонiей Францiя вообще не отрекается, не говоря уже о томъ, чтобы отказался отъ него выдающiйся партiйный нацiонализмъ, и объ руку съ нимъ идущiе французскiе антисемиты. Пока будутъ продолжаться эти обстоятельства и отношенiя, всякiя надежды, какiя питаетъ антисемитизмъ, останутся чистою иллюзiей. Правда, именно въ Алжирѣ антисемитизмъ разростается все шире и шире, но господство iудеевъ, поощряемое метрополiей, возрастаетъ еще въ большей степени. Потому-то шаги, какiе дѣлаетъ народъ, лишь при случаѣ тамъ и сямъ стѣсняютъ евреевъ въ дѣлѣ ограбленiя колонiи, именно, ихъ поудерживаютъ только личныя угрозы. Такимъ-то образомъ положенiе Алжирiи научаетъ насъ, что только полное исчезновенiе евреевъ могло бы быть такимъ рѣшенiемъ еврейскаго вопроса, которое стоило бы упоминанiя, - рѣшенiемъ, которое опять-таки зависитъ отъ состоянiй Францiи, или же отъ освобожденiя колонiи отъ французскаго ига. Но какимъ образомъ французскiе колонисты могли бы столковаться съ арабами и съ подобными племенами и раздѣлить съ ними управленiе страной - этого въ виду традицiонныхъ состоянiй формулировать пока нельзя. Мiръ нуждается еще всюду въ преобразованiяхъ, которыя обезпечивали бы свободу, и только когда эти преобразованiя совершатся, можно будетъ покончить съ ложною свободою, именно съ свободою ограбленiя и преступленiй.
10. Въ виду теперешняго ожидовленiя такъ называемаго культурнаго мiра, и мое изрѣченiе о внутреннемъ Карѕагенѣ, каковой являли собою iудеи въ противоположность лучшимъ народамъ, едва ли уже достаточно для характеристики положенiя. Римляне могли относительно легко схватить этого врага въ формѣ внѣшняго Карѕагена и въ концѣ-концовъ выбросить изъ дальнейшей исторiи. Ихъ принципъ безпощаднаго завоеванiя и разрушенiя помогъ имъ въ этомъ. Но современные и лучшiе народы, всюду и во всѣхъ отношенiяхъ берутъ компасомъ настоящее право. И потому нужно прямо указать на то, что евреи являютъ собою въ мiрѣ не просто внутреннiй Карѕагенъ, но нѣчто худшее, чѣмъ когда-либо могли бы быть пунiйцы со своимъ вошедшимъ въ пословицу вѣроломствомъ, если бы вмѣсто римлянъ удалось бы имъ достичь мiрового господства и сѣсть на спину всѣмъ народамъ или даже вселиться во всѣ народы. Злобно-гнетущiй еврейскiй кошмаръ, и матерiально, и духовно, служитъ признакомъ, что въ нѣкоторыхъ отношенiяхъ мiръ все еще дремлетъ, и что только при полномъ пробужденiи отъ сна онъ можетъ стряхнуть съ себя это бремя.
Очевидно, инстинктивно вѣря въ дальнѣйшiй гипнозъ отважился и авторъ исторiи iудеевъ Ренанъ обнадежить наcъ возможноcтью, что нѣкогда мiръ безъ вcякаго либеральнаго противовеса сделается iудейскимъ и христiанскимъ. Этотъ чудной пророкъ iудейства, этотъ новый наби ( 10 ), въ посмертномъ томѣ своей Исторiи Израiля, прозвенѣлъ, кромѣ того, особымъ хвалебнымъ гимномъ Христу, для отличiя формулировавъ его по-латыни, и этимъ воздалъ послѣднюю хвалу заслугѣ iудеевъ во всемiрной исторiи, и отсюда видно, куда мѣтили всѣ опубликованныя Жизни Христа и вся такъ называемая критика Христа. Религiонистическая продуктивность iудейскаго племени и cоотвѣтствующiя произведенiя восхваляются какъ нѣчто цѣлостное и единственное еще и ныне и впредь для всего мiра, какъ въ сущности это и всегда было въ теченiе послѣднихъ двухъ тысячелѣтiй, только съ большею скромностью и безъ комики такъ называемыхъ свободомысленныхъ притязанiй. Въ противоположность всему этому и всей исторической традицiи нужно, однакоже, признать права и другого направленiя духа, которое, опираясь на лучшiя народныя стремленiя, выступило на мѣсто религiи и беретъ компасомъ справедливость какъ въ оцѣнкѣ жизни, такъ и въ характеристикѣ и въ критикѣ мiра. Кто существованiе еврейства, живущаго ради угожденiя своей плоти, находитъ несовмѣстимымъ съ лучшими состоянiями долженъ сначала еще изгнать тотъ духъ, который искони связанъ былъ съ еврействомъ и остается въ немъ до сихъ поръ.
Если же и въ чисто духовной области, какъ это понятно само собою, вопросъ о духовномъ руководительствѣ есть вещь главная, то въ теперешнiя времена, когда даже убiенiя деспотовъ, вылились почти что въ форму системы, мы стоимъ передъ задачею, которая, будучи по существу политическою, тѣмъ самымъ и болѣе осязательна, и находимся въ положенiи, которое кромѣ чисто духовной и просвѣтительной пропаганды требуетъ, чтобы не, забывали и фактической почвы, посредствомъ которой состоянiя формируются объективно, притомъ какъ въ личностяхъ, такъ и въ вещахъ. И здѣсь во многихъ, если не въ большинствѣ отношенiй, приходится покончить всякiе счеты съ исторiей не только теоретически, но и на практикѣ, не только путемъ критики, но и путемъ кризиса. Но личности и ихъ свойства гораздо важнѣе дѣлъ и учрежденiй. Эта персоналистическая истина оказывается верною всюду, а особенно по отношенiю къ, болѣе общему соцiальному вопросу, но всего легче схватить ее, если обратить вниманiе на зло, вносимое существованiемъ и хозяйничаньемъ, евреевъ. Итакъ, вместо того чтобы, какъ дѣлаетъ это iудейскiй соцiализмъ, схватывать все съ ограниченной точки зрѣнiя антикапитализма, и такимъ образомъ, iудеевъ какъ таковыхъ съ ихъ особыми iудейскими свойствами этою общею рубрикою капитала скорѣе покрывать и защищать, чѣмъ выставлять на показъ нашъ персонализмъ, наоборотъ, прямо выходитъ изъ того, что и грабителей другихъ нацiональностей надо понимать прежде всего какъ личное безобразiе. Только здѣсь рѣчь идетъ не о чѣмъ-либо искони ведущемъ начало, какъ, напръ., въ случаѣ хищныхъ формъ въ животномъ царствѣ, но о культивированномъ вырожденiи и объ уродствахъ, которыя ведутъ за собою, вмѣстѣ съ тѣмъ, и cоотвѣтсвующiя учрежденiя не столько цивилизующаго, сколько сервилизующаго рода. Поэтому, мы поступаемъ оcновательнѣе, держась личныхъ первозданныхъ образованiй и ихъ дальнѣйшаго развитiя, вмѣсто того чтобы анализировать чисто вторичныя, данныя учрежденiя и отношенiя и объявлять ихъ рѣшающими точками приложенiя преобразующей практики.
Здѣсь мы не можемъ прослѣдить эту персоналистическую основную мысль во всѣхъ ея развѣтвленiяхъ. Мои прежнiя сочиненiя, особенно новыя ихъ изданiя, и не менѣе того новое мое изданiе “Персоналистъ и Эмансипаторъ”, разъясняютъ этотъ принципъ, прилагаютъ его къ частнымъ случаямъ, и показываютъ, каковъ его смыслъ въ отношенiи даже къ непосредственнымъ явленiямъ текущихъ событiй. Персоналистъ, кромѣ своей общей и всеохватывающей задачи, имѣетъ и особую задачу, ни на минуту не упускать изъ вида еврейскаго вопроса, и доселѣ уже далъ по этому вопросу не мало спецiальныхъ статей, но въ сочиненiи, подобномъ настоящему, онѣ не могли бы найти мѣста даже и въ самомъ концентрированномъ видѣ. Отсылая къ этимъ не только полезнымъ, но отчасти и необходимымъ дополненiямъ, въ заключенiе упомяну еще разъ о томъ, что обновленiе съ точки зрѣнiя естественныхъ правовыхъ идей остается главнымъ дѣломъ. Лучшiе народы должны непремѣнно возстать противъ всего преступнаго, будѣтъ ли это морально, или юридически - преступное, нанося всему этому ударъ во всѣхъ его формахъ, следовательно, не только въ формѣ индивидуальныхъ, но и въ формѣ общихъ проявленiй. Только когда они поведутъ дѣло такимъ образомъ не только у себя самихъ, но и вообще, когда они всюду повергнутъ въ прахъ, какъ интернацiональное, такъ и приватное безправiе, только тогда найдутъ они справедливыя, по природѣ своей, точки приложенiя къ освобожденiю себя отъ еврейскихъ безчинствъ. Они должны эмансипироваться отъ прочихъ своихъ оковъ, какъ политическихъ, такъ и духовныхъ, если хотятъ эмансипироваться отъ евреевъ и стряхнуть съ себя весь iудейскiй кошмаръ. Когда-нибудь позднѣе, когда все придетъ въ порядокъ, пьеска злополучной исторiи iудеевъ покажется мiру, пожалуй, просто одною изъ досадныхъ случайностей, благодаря чему лучшiе народы получили возможность точнѣе познать собственное свое благо, и въ полномъ устраненiи всего, стоящаго на ихъ пути, лучше узнать самихъ себя.
Конечно, можно бы было спросить себя, какимъ же образомъ, и въ духовной и въ матерiальной жизни, этотъ великiй обманъ, наносящiй намъ столько вреда, могъ такъ долго продолжаться, а порою даже торжествовать. Между тѣмъ въ царствѣ лжи и обмана, - какъ учитъ и медицинская область, - въ конкуренцiи почти всегда прежде всего одерживаютъ верхъ болѣе крупныя и болѣе наглыя плутни. Вообще, на земномъ шарѣ дѣло всегда обстояло такъ, что словно дьяволъ сѣялъ сорныя травы и, сверхъ того, ядовитыя сорныя травы, всегда и всюду распространяющiяся, если тщательно ихъ не пропалывать. Напротивъ, покамѣстъ къ услугамъ нашимъ нѣтъ почти ничего, кромѣ просвѣщеннаго ума и силъ частнаго лица; ибо государство и общины, равно какъ и партiи, по своему безсилiю, уже успѣли попасть въ слишкомъ большую зависимость отъ противника. Но это-то положенiе и должно тѣмъ болѣе побуждать отважные элементы лучшей части человѣчества начать, наконецъ, учреждать союзы и общества, которыхъ принципы распространялись бы по всей землѣ и при этомъ, разумѣется само собою, не оставляли бы уже никакого мѣста для существованiя евреевъ.
