Это распространяется на всю политику Соединенных Штатов. В частности, США всегда и всюду «играют в долгую игру» в своей внешней политике. Они очень хорошо понимают, что, условно говоря, можно выиграть каждую конкретную битву, но проиграть всю большую войну, и поэтому они стараются выигрывать именно всю войну, не очень при этом обращая внимания на «проигранные внешнеполитические сражения». Внешняя политика Америки почти в каждый конкретный момент кажется провальной, катастрофической, неудачной, ошибочной. Но проходит какое-то время, и вдруг выясняется, что Америка – за редким исключением – не только добилась своих целей, но и укрепилась в тех регионах и странах, которые еще одно-два поколения назад проклинали ее. Удивительно, но факт: с одной стороны, американцы славятся в мире своим нетерпением и неспособностью долго концентрироваться на какой-то внешней проблеме, но с другой – свои стратегические интересы они почти всегда с большим или меньшим успехом осуществляют. Несколько утрируя, можно сказать, что Россия – страна успешных и эффективных тактических маневров, которые в большинстве случаев ведут в никуда, не реализуются в стратегию и долгосрочный выигрыш. США – страна неудачных и неэффективных на первый (да и на второй) взгляд тактических шагов, которые приводят к успешным стратегическим завоеваниям и приобретениям. Почему так?
Мне кажется, есть несколько важных факторов, связанных как с тем, как устроена внешняя политика Америки, так и с ментальностью и психологией американцев. В основном нынешняя внешняя политика США делается сугубо профессионалами-международниками, я бы даже сказал «международниками-системщиками», которые работают в Государственном департаменте, Совете национальной безопасности, Пентагоне и т.д. на той должности и в том департаменте, куда их в данный момент направили. Их работа заключается в том, чтобы уловить новые глобальные тренды, оценить их выгоду и опасность для США, поставить на пользу своей стране, а то и сделать так, чтобы Америка эти тренды возглавила. Более того, в первую очередь задача этих системщиков – самим задать новые глобальные тренды и тенденции на мировой арене, во главе которых стояли бы Соединенные Штаты. И погасить те, движущей силой которых являются противники и конкуренты Соединенных Штатов.
Можно сказать, что нынешняя Америка в своей внешней политике уже совсем почти не имеет дела с отдельными странами – она имеет дело со всем миром одновременно и на разных уровнях. Поэтому даже мне иногда трудно ответить на вопрос, в чем сегодня заключается политика Вашингтона в отношении Москвы. В большинстве случаев такой политики просто нет. Отношение к России в каждый конкретный момент формируется более глобальными факторами, в которые втянуты США. Узких страноведов – историков, экономистов, социологов, антропологов и т.д. – в политике США сегодня гораздо меньше, чем несколько десятилетий назад, и они в основном работают экспертами и советниками у «системщиков», у тех, кто принимает решения в области политики.
С политикой в отношении СССР было традиционно по-другому. СССР, или, как его в шутку называли здесь, «сисисипи» – по буквам английского алфавита, – никогда не был любим американцами, а коммунизм они вообще считали своим смертельным врагом. СССР в годы холодной войны был «особой проблемой» для внешней политики США. В стране имелась огромная армия советологов, а в Государственном департаменте, Пентагоне и других местах такого рода специалистами-советологами были заняты все главные места. Их в массовом порядке готовили тысячи профессоров во многих университетах Америки. Это была очень хорошая специальность, очень хорошая карьера. Однако в последние десятилетия ситуация во внешнеполитическом истеблишменте США стала меняться. Россия все больше и больше воспринимается как обычная страна, со своими, безусловно, «тараканами», но ничем фундаментально не отличающаяся от десятков других стран, у которых тоже есть свои национальные тараканы. Вспомните мой разговор с американскими советологами, с описания которого я начал эту книгу.
Поэтому Россией все чаще стали заниматься профессионалы-системщики, и свои решения они принимали не столько на основе того, что они знают о России в целом, сколько на основе того, как подобного рода решения, политика и т.д. работали в других, похожих ситуациях в разных странах мира, в какой тренд Россия вписывается, а где она является инородным телом. Крах коммунизма отнюдь не сделал американцев русофилами, давайте быть честными. Но из главного врага, требующего особого и постоянного внимания, Россия превратилась в большое и сравнительно не очень интересное место на географической карте. Правда, самое большое место. И с огромным ядерным потенциалом. Россия, условно говоря, стала для Америки «как все» другие страны. Не коммунистически-исключительной. Многие американцы относятся к России так же, как к другим большим странам: Россия для них – это как бы бедная и неустроенная Америка, граждане которой, безусловно, хотели бы приблизиться к стандартам жизни и государственного устройства США. Кстати, эти идеи были заложены в американцах не только их собственным взглядом на мир, но и россиянами, которые после распада СССР и до сих пор строят свою жизнь «с Америки» и слишком часто сравнивают с ней свою страну по каждому возможному параметру. Несравнимо чаще, чем, скажем, это делают европейские союзники США. Как результат, политика Америки в отношении России стала вырабатываться точно так же, как политика в отношении других. Хорошо это или плохо – другой вопрос, на который, наверное, ответа уже не будет, да он и не так важен.
Здесь можно заметить в скобках, что во многих странах, в том числе в России, внешнеполитические ведомства и агентства работают по-другому. Там, например, Америкой занимаются профессионалы-американисты. Я не раз наблюдал за разговорами, переговорами или просто пустыми беседами между представителем Госдепа, занимающимся Россией, и работником МИДа, занимающимся Америкой. Разница в объеме страноведческого знания, с одной стороны, и в масштабе мышления – с другой, у них очень заметна. Как говорят американцы – «танцующие выглядят сумасшедшими в глазах тех, кто не может слышать музыки». Я уверен, что значительная часть непонимания между странами, недоразумений и столкновений происходит именно по такой причине.
С другой стороны, мне кажется, что отчасти ответ кроется в характеристике национальной элиты, как она сформировалась в США. Вопреки распространенному во всем мире мнению и даже вопреки представлениям самих американцев об Америке как стране постоянных выборов и перевыборов, лишь очень небольшой сегмент элиты США связан с выборами. Несравнимо большая ее часть находится вне избирательного процесса и занимается бизнесом, развитием страны, продвижением ее национальных интересов, модификацией гражданского общества и т.д. Причем совершенно независимо от того, кто именно находится в Белом доме и какова, скажем, позиция президента. Элита США является национальной элитой, ее положение и взгляды на приоритеты страны никак не зависят от того, кто именно выигрывает очередные выборы. Это отнюдь не «гвардия президента», не «президентский молодежный резерв» и т.д. Власть в Америке очень сильно зависит от национальной элиты, национальная элита от власти – нет.
Конечно, любые выборы могут слегка поменять внутреннюю конфигурацию части политического истеблишмента США. Какие-то политики перейдут из коридоров власти в оппозицию, какие-то – наоборот. Но это никак не повлияет на их социальное положение или понимание стратегических интересов. Элита США обслуживает страну, ее приоритеты и интересы, а не власть. Примерно половина американской элиты в любой момент и почти по любому вопросу всегда выступает активным оппонентом власти, оставаясь при этом национальной элитой, а не становясь «пятой колонной», даже в глазах сторонников того или иного президента. Кстати, неправительственные некоммерческие организации, исследовательские центры и т.д., то есть элементы гражданского общества, являются важной и неотъемлемой частью элиты Америки.
Можно много критиковать то, как устроены США внутри. Американцы сами постоянно занимаются этим и вряд ли любая критика извне сравнится с внутренней. Лично я не знаю общества, которое более критически, иронически, уничижительно, если хотите, относилось бы к своей политической элите. Но почти все элиты страны, включая гражданское общество, занимаются именно внутренней политикой и развитием. При всех очевидных проблемах и противоречиях, Америка внутри себя устроена очень демократично, весьма рационально и эффективно. Какая страна устроена внутри себя лучше? Где есть более эффективная система управления и более надежные гарантии обеспечения личных гражданских прав? Хотя, конечно, и в Америке хватает проблем с обеспечением гарантий и законностью тех или иных действий государственных институтов.
