Как бы то ни было, тем, что сегодня в Европе, да и во всем мире существует равноправие между детьми, рожденными в браке и вне брака, тем, что незамужняя женщина, решившая родить ребенка, не подвергается общественному остракизму, тем, что дело сексуального просвещения на Западе сдвинулось с мертвой точки, мы во многом обязаны деятельности Всемирной Лиги Сексуальных Реформ и ее основателю – доктору Феликсу-Аарону Тейльхаберу.
Наконец, еврейские врачи внесли колоссальный вклад в развитие медицинской сексотерапии, в создание противозачаточных средств и методов лечения венерических заболеваний, то есть тех самых «трех китов», которые так круто изменили сексуальную жизнь человечества за последнее столетие.
Так, евреи Вассерман и Нейссер сыграли решающую роль в борьбе с сифилисом и гонореей; еврей Н. Хейр стал первым вводить в матку противозачаточную спираль, а другой еврей – Г. Пинкус – создал первую противозачаточную пилюлю.
Хирурги братья Вороновы, которых многие исследователи считают евреями, стали первопроходцами в области поисков методов сексуального омоложения (по мнению ряда литературоведов, они и стали прототипами образов профессора Преображенского и доктора Борменталя для «Собачьего сердца» Михаила Булгакова).
Список этот можно продолжать до бесконечности, но думается, что читатель уже понял главное: без евреев само сексуальное сознание и сексуальная жизнь современного европейского и американского обывателя были бы совершенно иными.
Что касается влияния евреев на эту сторону жизни людей в бывшем Советском Союзе, то об этом мы поговорим в следующей главе.
Глава 13. Евреи и сексуальная культура в бывшем СССР
Воистину нам не дано предугадать, как слово наше отзовется – фраза простой советской женщины о том, что «в СССР секса нет», брошенная ею в ходе одного из первых познеровских телемостов, стала поистине крылатой – сегодня ее знают действительно все.
Однако немногие знают, что на протяжении всех семидесяти лет существования СССР шла ожесточенная, непрекращающаяся борьба между сторонниками ханжеско-аскетичного и так называемого просветительского, открытого подхода к вопросам секса. В этой борьбе были человеческие жертвы – в основном, разумеется, со стороны представителей второго подхода. Евреи сражались на этой войне, как по ту, так и по другую сторону фронта. И вот об их-то роли в восприятии советским человеком интимной близости, в формировании его сексуальных стереотипов мы и поговорим.
Никто не сможет оспорить – секс в СССР все-таки был. Социологические, исторические и прочие исследования, появившиеся в немалом количестве в последние годы, помогли восстановить страшную и противоречивую картину сексуальной повседневной жизни «гомо советикуса» и его представлений о сексе. Противоречивую – прежде всего, потому, что подчас вопиющая сексуальная распущенность, наблюдавшаяся в самых разных слоях советского общества, сочеталась у советского человека с не менее вопиющей сексуальной безграмотностью. Мы уже не говорим и о ханжеских, по сути дела враждебных даже к самым естественным проявлениям сексуальности, моральных нормах и представлениях, навязываемых обывателю государством и внедрявшихся в его сознание едва ли не с раннего детства.
И, как это ни печально признавать, евреи, возможно, сами того не желая, сыграли немалую роль в формировании тех установок, которыми затем руководствовались «руководители партии и советского правительства» в вопросах, связанных с взаимоотношением между полами и сексуальным просвещением.
Следует отметить, что 20-е годы XX века, по мнению большинства историков, характеризовались в СССР куда большей сексуальной свободой, чем во времена самодержавия и чем в тогдашней Европе.
Достаточно привести в качестве доказательства уникальный декрет о социализации женщин, принятый во многих провинциальных городах России.
«С 1 мая 1918 года все женщины от 18 до 32 лет объявляются государственной собственностью. Всякая девица, достигшая 18-летнего возраста и не вышедшая замуж, обязана под страхом строгого взыскания и наказания зарегистрироваться в бюро „свободной любви“ при комиссариате призрения…
Мужчинам в возрасте от 19 до 50 лет предоставляется право выбора женщин, записавшихся в бюро, даже без согласия на то последних, в интересах государства. Дети, произошедшие от такого сожительства, поступают в собственность государства…»
Комментируя этот декрет, автор одной из публикаций, появившихся в российских СМИ, замечает, что, «благодаря» этому документу, возник так называемый институт «хипесниц». Проститутки-хипесницы заманивали к себе мужчин, решивших воспользоваться указанным правом свободного выбора, усыпляли их или спаивали, затем грабили и выставляли на улицу. Само же слово «хипесница» произошло от ивритского «хипус» – «поиск», «обыск».
…Итак, 20-е годы XX века характеризовались свободой выбора. Единственное, что как-то ограничивало эту свободу нравов, был «квартирный вопрос», остававшийся актуальным для советской молодежи и в последующие десятилетия. В ВУЗах и рабфаках в этот период шли ожесточенные диспуты об отношении к сексу, среди студентов и молодых рабочих была необычайно популярна теория Александры Коллонтай о том, что женщина, как и мужчина, вправе выбирать и менять сексуальных партнеров в соответствии со своим «внутренним зовом».
В этот же период, – намного опередив в данном отношении США и Европу, – в СССР начинает развиваться сексология. Среди ее основоположников, наряду с В. Клячкиным и Д. Кончилович, были и И. Гельман, Г. Баткис, М. Бараш, С. Бурштын, С. Голосковер, З. Гуревич, Ф. Гроссер и др., занимавшиеся в основном социологическими опросами среди рабочих, студентов и даже школьников.
Тогда же началась борьба с проституцией как «уродливым порождением буржуазного общества», одним из активных участников которой был заведующий венерологической секцией наркомата здравоохранения профессор В. М. Броннер.
При этом сам Броннер постоянно подчеркивал, что «основное положение, из которого мы исходим при построении нашей работы, – это то, что борьба с проституцией не должна быть заменена борьбой с проституткой. Проститутки – это только жертвы или определенных социальных условий, или тех мерзавцев, которые втягивают их в это дело».
Легко заметить схожесть этого его подхода даже не с марксизмом, а с традиционным еврейским отношением к проституткам и к проституции, о котором мы уже говорили в главе «Евреи и проституция».
Помянем добрым словом и еврейку Марию (Мириам) Львовну Маркус, чье имя давно уже покрылось пылью забвения.
Эта женщина – жена «пламенного трибуна революции» Сергея Мироновича Кирова – в 20-х годах вознамерилась совершить невозможное: перевоспитать питерских проституток, ну, хотя бы часть из них, в изобилии оказавшихся в печально известном кожно-венерическом диспансере на Большой Подьяческой.
Уроженка небольшого еврейского местечка, Мария Львовна, как свидетельствуют очевидцы, рьяно взялась за дело, пытаясь пламенным большевистским словом и примерами из жизни хороших людей наставить погрязших в разврате девушек на путь истинный, пробудить в них классовое самосознание.
Мы же в свою очередь заметим, что, безусловно, немалую роль сыграло в этом рвении и «еврейское начало», еврейское отношение к проституции, впитанное товарищем Маркус с молоком матери.
Вершиной бурной деятельности этой неутомимой большевички можно, наверное, считать первомайскую демонстрацию 1929 года, когда она возглавила гордо продефилировавшую по городу колонну проституток.
В общем, старалась, как могла, опекала своих «воробушков», добилась даже того, что им еженедельно выделялось 50 бесплатных билетов в лучшие кинотеатры города.
Предполагалось, что почин Маркус подхватят и другие города. Возможно, так оно бы и произошло, если бы не чрезвычайное происшествие. Девочек из профилактория старались ограждать от контактов с мужчинами. И вот, в один прекрасный день они заволокли в комнату дежурившего на входе швейцара, раздели догола и стали (согласно записи в протоколе) «искусственно возбуждать к половой потребности. Он хотел выпрыгнуть из окна с третьего этажа, но они не дали: их, мол, не выпускают в город, а у них большая нужда в мужчинах…»
После этого случая расстроенная Мария Львовна оставила свою должность, а вместе с ней и мечту о перевоспитании жриц свободной любви, жертв общественного темперамента.
Вообще уже с начала 20-х годов стали настойчиво раздаваться голоса тех, кто считал, что «излишнее внимание к вопросам пола ослабляет боевой дух пролетарских масс»; кто настаивал на том, что строители будущего коммунистического общества должны быть… нет, не равнодушны к вопросам секса, но и не ставить их на первое место в своей жизни. В качестве главных апологетов такого подхода выступали в основном Н. К. Крупская и А. В. Луначарский (считавший, что в коммунистическом обществе в отношениях между мужчиной и женщиной должны быть восприняты лучшие традиции русской интеллигенции). Весьма заметное место в пропаганде вторичности секса по отношению к пролетарскому делу отводится и еврейкам Полине Виноградской и Софье Смидович.
