В этот момент мне казалось, будто я наблюдаю за своими собственными действиями со стороны — подобное ощущение мне предстояло многократно пережить в последующие месяцы. Я собиралась всего лишь попросить у него направление к целителю, живущему где-нибудь поблизости, но доктор Масеко спросил: «Можете ли вы завтра подъехать сюда? Мы находимся в Ситеки, это меньше чем в двух часах езды от Мбабане». Мы тут же договорились о встрече. Я не знала, почему я так поступаю, но чувствовала, что эта затея не напрасна. Да и почему бы мне не устроить себе выходной?
На следующий день я отправилась на своем автомобиле в Ситеки. Я наслаждалась живописной дорогой, ведущей из горного района через вельд Свазиленда и поднимающейся вверх на плато у самой границы с Мозамбиком. Разнообразные виды, открывающиеся передо мной, были удивительно красивы и очень успокаивали. Приехав на место, я остановилась, чтобы узнать, куда мне направиться дальше. Наконец я добралась до старой гостиницы со знаком ОТЦ на фасаде. Это было небольшое здание, выстроенное по канонам западной архитектуры, но украшенное в местном традиционном стиле. Внутри царила суета: по коридорам сновали с бумагами служащие, одетые по-европейски. В конференц-зале шло какое-то совещание или семинар. Во всем чувствовались деловитость и профессионализм.
Я заметила приемную и направилась к ней. Но меня встретила секретарь ОТЦ, Бетти. Она сказала, что доктор Масеко испытывает некоторое замешательство. Он не знает, кто я, и не может со мной встретиться. Секретарь передала мне его извинения и сказала, что удивлена тем, что он назначил мне встречу по телефону.
У меня сразу упало настроение. Собрав все свои дипломатические способности, я объяснила, как я узнала имя доктора Масеко, но это ни к чему не привело. Секретарь поинтересовалась, не могу ли я достать рекомендательное письмо? Тогда доктор Масеко смог бы решить, захочет ли он со мной встретиться. До меня дошло, что мне вежливо предоставляют путь к отступлению, и я приготовилась уйти. Но тут неожиданно зазвонил телефон, и Бетти попросила меня подождать. Она сняла трубку, внимательно выслушала, сказала «Да» и повернулась ко мне. Виду нее был озадаченный. «Доктор Масеко примет вас, — произнесла она, — пожалуйста, пройдите со мной». Я последовала за Бетти через небольшой холл. Перед тем как постучать в дверь, она предупредила меня, что доктор Масеко несколько раз в году собирает своих старших целителей. Сегодня они как раз здесь, и я заодно смогу встретиться и с ними. Внутри у меня будто что-то оборвалось. У меня возникло такое чувство, что я, будто в замедленной съемке, падаю в пустоту с обрыва.
Перед дверью была выставлена обувь, и я гадала, не следует ли и мне снять туфли. Но пока я раздумывала, меня пригласили в комнату. Там я увидела доктора Масеко — пожилого господина благородной внешности. Поверх традиционной свазийской одежды на нем была обернутая вокруг талии и свисающая с пояса шкура какого-то животного. Голову его опоясывала полоска из меха леопарда, украшенная пером. Мы поздоровались и обменялись рукопожатием.
Доктор Масеко приветствовал меня от имени ОТЦ и целителей. Я увидела несколько женщин, сидящих на полу. Меня поразили их волосы, окрашенные охрой и заплетенные в косички вместе с бусами. На их красивых лицах светились улыбки. От этих женщин исходила какая-то особая сила. У некоторых мужчин волосы были украшены перьями, и они также носили мех и шкуры животных. Мое внимание привлек один пожилой мужчина. Он улыбался, лицо его сияло. Встретившись с ним глазами, я сразу почувствовала, что напряжение оставляет меня.
Доктор Масеко немного рассказал мне об их организации. Меня удивило, насколько она солидна, и то, что в ее составе есть даже зарубежные члены. Вначале меня ввел в заблуждение внешний вид этих людей. В своем темно-голубом деловом костюме я чувствовала себя так, будто шагнула в другой мир. Мне никогда раньше не приходилось видеть африканских целителей, и все же я не ощущала сейчас никакой дистанции между нами. Они были так дружелюбны и настолько располагали к себе, что я, забыв обо всем, полностью погрузилась в царившую в комнате атмосферу и наслаждалась ею.
Доктор Масеко спросил меня, кто я и почему меня интересует их группа. Я взглянула на улыбающегося пожилого человека и неожиданно восприняла мысль: «Расскажи им о своем банковском опыте». Мысленное внушение было очень сильным. Мне казалось, будто этот человек говорит со мной. Однако в комнате стояла тишина — никто не произнес ни слова. Я стала рассказывать о своей работе в банке, в Сиэтле. Все слушали меня с интересом. Будто наблюдая за собой со стороны, я услышала, что рассказываю историю о том, как к Дику Кули, бывшему главному управляющему банка «Веллз Фарго» в Калифорнии, перед самой его отставкой обратились представители банка «Сифест» с просьбой помочь им. Приехав в Сиэтл, он был поражен: ситуация оказалась хуже его ожиданий. Не имея достаточного опыта, банк кредитовал некоторые проекты в энергетике и в результате кризиса нефтяной промышленности быстро разорялся. В этот период такое происходило со многими банками в США, но от этого «Сифест» было не легче. Дику необходимо было очень быстро изменить положение дел.
Я снова услышала голос: «Расскажи им о спиртном и упражнениях».
«О да, чудесная мысль!» — воскликнула я. Но, тут же оглядев комнату, заметила, что в комнате все молчали.
Целители ждали продолжения моего рассказа. И я, возможно, и не к месту, начала рассказывать, как Дик вводил запрет на спиртное, поощрял служащих заниматься спортом и вступать в клубы здоровья. Сам Дик был здоровым и физически развитым человеком. Он потерял правую руку во время Второй мировой войны, но оставался заядлым лыжником и велосипедистом. Для него не существовало оправданий или отговорок, он считался только с настоящими трудностями. В «Сифест» потребовались значительные изменения кредитной политики и правил предоставления займов но в своем рассказе я пыталась донести до моих слушателей, как Дик Кули сумел изменить сам «дух» этого банка.
Я продолжала рассказывать им о других случаях из моей профессиональной практики в Вашингтоне, на Соломоновых островах и в Ботсване и о том, что меня интересовала связь западной научной мысли с традиционной практикой. Раньше я никогда не высказывалась открыто на эту тему, но сейчас это казалось мне таким естественным.
Прошло три с половиной часа. За время нашей беседы никто не покинул комнату. Казалось, время остановилось, и мы пробыли вместе лишь несколько минут. Моя речь лилась словно сама собой. Было так приятно находиться в обществе этих людей!
Доктор Масеко улыбнулся и сказал: «Вы — деловая женщина. Чего же вы хотите от нас?»
Я ответила не колеблясь: «Я хочу написать о вас книгу».
Мои собственные слова потрясли меня! Откуда вдруг взялась эта идея? Ведь в мои намерения входила всего лишь одна встреча с целителем.
Доктор Масеко произнес: «Разумеется, о нас многие хотят написать».
Я продолжала недоумевать: «Что за нелепая мысль — написать книгу! Где мне найти для этого время? И как я собираюсь писать ее? Кто я такая, чтобы писать о целителях?» Я была сбита с толку и чувствовала себя ужасно глупо. Но тут же я вдруг ощутила, что начинаю приводить себе убедительные доводы, почему именно я должна написать эту книгу. Я ощущала какую-то отстраненность, как будто во мне сосуществовали два человека с двумя отдельными потоками мыслей.
Я рассказала целителям о неоднозначном представлении, которое у меня сложилось о них под влиянием средств массовой информации и профессиональных медиков. Действительно ли целители — злые колдуны? Правда ли то, что о них рассказывают? Неужели люди, называющие себя целителями, могут нанести вред другому человеку?
«Нет, целители не такие, — объяснил доктор Масеко. — Одержимые целители — те, что получили свой духовный дар от предков, — не могут нанести вред ни пациенту, ни другим людям. Конечно, важно бороться с негативными представлениями, но главная задача нашей организации — оказывать непосредственную помощь людям. У нас большие планы и мы уже достигли серьезных результатов. У нас нет времени на разъяснения. Наше дело — исцелять».
Тем не менее, доктор Масеко и старшие целители попросили меня представить им проект моей будущей книги и объяснить, как я собираюсь работать над ней. Я была довольна, но вместе с тем удивлена и даже напугана своей новой миссией. Позднее доктор Масеко признавался, что он и сам был удивлен собственным поведением, неожиданной готовностью помочь мне, а также тем, что решил встретиться со мной без всяких рекомендаций. По его словам, он чувствовал, будто что-то подталкивает его к встрече со мной, и это указывало, что «духи наших предков поддерживают наше деловое сотрудничество».
