Он вложил огромный личный труд в дело отбора необходимых технических навыков, ведущих к правильному результату.
В деле постановки голоса нам большую помощь могут оказать знания вокалиста в области звукообразования, дыхания, резонанса.
На это указывает и К. С. Станиславский: «Как было бы хорошо, если б учителя пения преподавали одновременно и дикцию, а преподаватели дикции - учили бы пению.
Но так как это невозможно, пусть оба специалиста работают рука об руку и в близкой связи друг с другом» (стр. 188).
Необходимо учесть, что не всякий даже превосходный вокалист может стать нашим близким сотрудником в деле постановки голоса.
Только педагог-вокалист, воспитанный в манере той вокальной школы, которой родственны приемы, отобранные К. С. Станиславским, может правильно ставить голос Для сцены. Только педагог, следующий указаниям «системы», может явиться нашим подлинным помощником.
Практика же преподавания «пения» в чистом виде и иными средствами, чем те, которые выверены К. С. Станиславским, приносит на первых порах обучения только вред и иногда непоправимое изменение тембра, «провалы» в регистрах при разговорной речи, превращая тем самым живую, человеческую речь, к которой мы стремимся, в искусственно громкое и напевное «словоговорение».
Кстати надо отметить, что большинство вокалистов и вокалисток, особенно с высокими голосами (лирический тенор, колоратурное сопрано), как правило, говорят на чрезвычайно неестественном звуке, о чем следует подумать и вокалистам, так как, изучая вокальное звучание, мы прежде всего интересуемся словом (т. е. «близостью» по вокальной терминологии) и мы, драматические артисты и педагоги, заинтересованы в изучении живой разговорной речи - интонационно гибкой, г о л о с о в о выразительной, послушной языку, естественной в выражении.
Такая практика, в которой применяются приемы «открытого громкого звучания», выпевания гласных, громкого произношения, утрированных «жестких» согласных, нарушает требования К. С. Станиславского к естественной, музыкальной звучности, медленной, звучной слиянности, легкого, быстрого, четкого произношения слов.
«Размеренная, звучная, слиянная речь обладает многими свойствами и элементами, родственными с пением и музыкой» (стр. 298; выделено мною.- Кс. К.)
К. С. Станиславский говорит также и об учителях дикции, которые не всегда имеют ясное представление о звуке и его постановке, над чем следует задуматься всем нам, занимающимся голосом и дикцией.
И так как нередко на уроках пения голос ставится иначе, чем на уроках по технике речи, с чем приходится сталкиваться на практике, то, скажем словами К. С. Станиславского, что «при таких условиях классы пения и дикции приносят одновременно как пользу, так и вред» (стр. 188).
Самым существенным, таким образом, мы считаем в главе «Пение и дикция» прием для воспитания голоса, а именно: 1) работу над рождением звука при полном раскрепощении всего организма; 2) работу над дыханием, в основу которого положено «сонное» природное дыхание.
Процессы звукообразования и дыхания в речи и в пении едины в их начальном воспитании и только впоследствии расходятся по своим особым путям: пение связано с определенной нотной партитурой и гораздо ограниченнее по голосовым колебаниям, чем живая человеческая речь в ее изменчивой звуковой стихии. В сценической речи артист сам является композитором, подчиняющим свою речь единственной задаче - через интонацию наиболее полно раскрыть идейную сущность сценического образа.
В Ленинграде имеется опытный педагог-вокалист Е. М. Малинина, работающая над вокалом средствами овладения словом, его произношения (психофизическими законами звучания). Е. М. Малинина работает в соответствии со взглядами К. С. Станиславского в области вокала, так же как в свое время работала в области техники речи Л. Б. Жук.
Интересное высказывание К. С. Станиславского, опубликованное в журнале «Театр» (№ 2, 1952 г., стр. 3, 4): «Никакой «моей» системы и «твоей» системы не существует. Есть одна система - органическая творческая природа. Другой системы нет».
Разнотолкования, крепкая (привязанность к вековым, иногда ложным традициям, боязнь 'нового и отсутствие огромного личного труда, которого непрестанно требует от нас К. С. Станиславский, вносят путаницу в понятия «техника» и «техницизм», «вокал» и «речь» и не дают правильно р а з в и в а т ь с я тем практическим с о в е т а м, которые оставил нам в своих трудах К. С. Станиславский.
Русский язык так музыкален и прекрасен, что сценическая его выразительность как бы сама вытекает из его сущности. Но на деле это не так. И много предстоит труда, чтобы русский язык - этот могучий фактор духовного единства русского народа - зазвучал со сцены советского театра во осей своей выразительности, эмоциональности, музыкальности и чистоте.
Разве человеческий голос, зависящий, помимо природных свойств, от целого ряда внутри вас существующих условий, не требует, кроме ясно поставленных, действенных задач, и того, чтобы он смог мгновенно и точно на них откликнуться? Голосовой и речевой аппараты - это материально существующий «инструмент», который мы должны изучить в совершенстве, чтобы овладев им, пользоваться безотказно.
Голос может быть более или менее сильным, более или менее красивым по тембру, но он есть всегда. Развитие голоса всецело зависит от правильного его воспитания, от целого ряда специально индивидуально подобранных упражнений, которые при постоянной тренировке чрезвычайно легко и привычно (рефлекторно) направляют голос, поддерживая его свежесть, опору, гибкость: «Я не уверен в том, что мне удастся однажды и на всю жизнь поставить голос так, чтоб всегда, постоянно говорить правильно, так, как пою. По-видимому, мне придется перед каждым спектаклем или репетицией направлять голос с помощью предварительных упражнений» (стр. 195).
Замысел по созданию «Задачника с упражнениями» К. С. Станиславский не успел осуществить. Этот насущный труд должен быть выполнен его ближайшими учениками и последователями.
«Случайности не могут быть основой, а без основ не будет подлинного искусства, а 'будет лишь дилетантизм» [19] .
Для того, чтобы избежать случайности в искусстве необходимо изучение основ, законов его. Такой основой в технике сценической речи К. С. Станиславский считает воспитание голоса и работу над произношением каждой буквы русского алфавита.
Вопросы постановки голоса, развития дыхания, работы над гласными и особенно согласными имеют в истории развития вокальной культуры обширную литературу. В ней мы находим материал, доказывающий, что ценность методологических приемов, указанных K. С. Станиславским, заключается не только в том, что он их использовал для работы над преодолением обоих личных недостатков, а в том, что К. С. Станиславский сумел отобрать все наиболее ценное, что содержалось в (Наследии прошлого в области вокала и речи, обосновал общность элементов звукообразования для речи и пения, нашел единый материалистический принцип для работы над собой (познавание органической природы) и на этой основе последовательно назвал целый ряд элементов сценической речи, составляющих в синтезе образное словодействие.
Практически не изучив главу «Пение и дикция», не разработав подробно упражнений по каждому из указываемых К. С. Станиславским элементов, не использовав художественного описания характера работы над каждым из них (имеющегося во всех главах, говорящих о сценической речи), нельзя разрабатывать соответствующих программ по первоначальному изучению основ техники речи. А без этих основ всякая работа над художественным словом будет лишена того интонационного богатства, той естественности, которая свойственна школе К. С. Станиславского, верной основным принципам искусства социалистического реализма.
ВОКАЛЬНЫЕ ПРИЕМЫ ВОСПИТАНИЯ ГОЛОСА И ПРОИЗНОШЕНИЯ ДЛЯ СЦЕНИЧЕСКОЙ РЕЧИ
Подробно изложить на бумаге те или иные тренировочные задачи и упражнения невозможно. Вне слухового восприятия, вне интонации живого голоса можно совершенно исказить тот или иной рабочий момент, так как звук голоса - не рецепт, написанный на бумаге. Задача состоит в том, чтобы дать понять, почувствовать главное в трудах К. С. Станиславского, что не всегда лежит на поверхности текста и не ограничивается формой изложения.
До сих пор, к сожалению, нет еще труда, который был бы посвящен вопросу техники сценической речи именно на основе всего сказанного самим К. С. Станиславским о гибкости и характере звучания голоса, чистоте дикции и эмоциональной насыщенности слова.
Как приняться за практическое освоение первых элементов звукообразования и дикции вне живого общения, живой интонации голоса? Всякое «описание» тренировочных упражнений чрезвычайно опасно. Ничто не может, хотя бы приблизительно, подменить свойственного всему учению К. С. Станиславского живого воздействия одного человека на другого, т. е. общения.
