В последнее время в политическом дискурсе появилось новое понятие «информационная война». Что этот такое? – честно говоря, мы плохо понимаем значение этого ныне модного клише. Судя по всему, это одна из законных форм политической борьбы, которую, видимо, следует отличать от традиционной идеологической борьбы или борьбы за дискурс, а также и от юридической борьбы, ибо от первой информационная война отличается тем, что не несет в себе никакой определенной идеологии, никакой более-менее ясной политической программы, а от последней своим чисто пропагандистским характером, направленным отнюдь не к судебно-правовым органам, а к рядовой общественности, не наделенной полномочиями принимать какие-либо политические решения. В этой «войне» задача только одна: всевозможными средствами очернить своего противника в глазах общественности, как бы занимающей нейтральную позицию.
В период «холодной войны» СССР с Западом советская пропаганда однозначно обвиняла в ее разжигании капиталистические страны, представляя социализм борцом за мир и разрядку международной напряженности. Однако не видно, чтобы кто-нибудь в наше время объявил себя сторонником «информационного мира», наоборот, от многих политиканов часто приходится слышать такие сентенции: «Мы проигрываем информационную войну!», из чего следует, что они не прочь бы ее и выиграть. Поэтому сам термин «информационная война» в политическом языке имеет двоякий смысл. С одной стороны, это клеймо, навешиваемое на информационные агентства во всех тех случаях, когда их невозможно уличить ни в клевете, ни в диффамации, здесь имеют дело только с фактами и фактами по существу. С другой стороны, это преднамеренный обман общественного мнения путем запутывания сознания нерелевантной информацией, дабы заставить его забыть о суде над теми или иными конкретными преступлениями.
Информационная война занимает далеко не последнее место и в еврейском вопросе, хотя и не всегда ясно, одобряет ли та или иная сторона сами методы этой борьбы как таковые или нет. Все, наверно, зависит от того, в чью пользу свидетельствует та или иная информация, и ни одна из сторон не побрезгует применить имеющийся в ее распоряжении компромат против другой, но в то же время будет осуждать подобные действия своих противников как «грязные» и «бесчестные». Некоторые евреи нередко объясняют информационную войну против них «антисемитизмом», однако почему-то избегают вступать со своими оппонентами в открытую дискуссию. Казалось бы, евреям сейчас грех жаловаться, они владеют многими СМИ, да и в других, «не-еврейских» агентствах их никто свободы слова не лишает: вот, проводи свои «информационные атаки» или защищайся. Но диалога не получается. Может быть, речь идет о дезинформации или клевете, которая сыплется со всех сторон на «невинный» Израиль? Если бы это было так, то Израиль давно бы «информационную войну» выиграл, опровергнув фактами все ложные обвинения, однако израильская пропаганда и не пытается ничего опровергать. Ее задача в другом: на каждом углу кричать о том, какие ужасные преступления совершают против евреев террористы.
Таким образом «информационная война» по-израильски есть не что иное, как преднамеренное введение общественного суда в заблуждение, что уже является уголовным преступлением. Однако сие преступление, столь мило и неприкрыто обсуждаемое в израильских СМИ в плане, как его побольше, и почаще совершать, еще практически ни разу не только не было наказано, но даже и пресечено. Информационные демагоги откровенно призывают обывателя судить не по закону, а «по понятиям», мол, пусть мы «плохие», а они еще хуже. Но элементарное правосудие никогда не опускается до того, чтобы сравнивать те или иные преступные действия друг с другом, оно каждому воздает свое по закону, независимо от того, кто «хуже», а кто «лучше». В данном случае речь идет об израильских преступлениях, которые ни коим образом не могут быть компенсированы преступлениями палестинцев. Вот что по этому поводу писал в свое время римский философ Сенека: «Судебная формула не смешивается: если кто-нибудь оставил у меня на хранение деньги и он после того совершил у меня покражу, то я буду вести с ним дело о покраже и он со мною – о депозите» (О благодеяниях). С тех пор прошло два тысячелетия, но мы пока до этого сознания не доросли, все пребываем на варварском уровне: «они убивают нас, значит, и нам можно убивать их», но правосудие говорит: «Даже если они трижды убийцы, а мы только отобрали у них один шекель, они предстанут перед судом за убийство, а мы за воровство». Кроме того, палестинцы и сами погибают в терактах, а те, кто остаются в живых, также не могут избежать карающего возмездия – израильский суд еще ни одного террориста не помиловал – так о чем же здесь спор? Они итак получают свое. Однако преступления израильской стороны в большинстве случаев остаются безнаказанными. Не израильтяне находятся под властью палестинцев, а наоборот, а потому и никак не могут считаться пострадавшей стороной, нуждающейся в чьей-либо защите. Это все равно что внимать жалобам волка на «негодного» ягненка. Мы совершаем преступление – это вполне достаточный факт, чтобы осудить именно нас, для суда не имеет абсолютно никакого значения, что тот, против кого наши преступления были совершены, тоже что-то там вытворял. Упомянутых в СМИ деяний вполне достаточно для международного военного трибунала. Подробнее ознакомиться с ними можно на сайте Палестинского информационного центра.
Заключение
Что мы здесь видим? Что Махатхир Мохаммед прав: евреи разными путями тихой сапой устанавливают в мире такой порядок, «чтобы их преследование оказалось противозаконным». Теперь перед нами встает вопрос: как возможно нам, простым смертным – не премьер министрам, как Махатхир Мохаммед, не дипломатам, не депутатам законодателям и даже не юристам, бороться с преступным, по всем параметрам во сто крат превосходящим нас режимом? Да, возможности наши на этом поприще весьма ограничены, но все же многое зависит и от нас, а по сути, все от нас: «Никто не даст нам избавленья – ни бог, ни царь и не герой». А как законно добиться освобожденья своею собственной рукой, лучше всего научиться опять-таки у евреев.
Когда-то Бен-Гурион сказал мудрые слова, которые любят цитировать сионисты разных направлений: «Не важно, что там говорят гои, важно, что делают евреи», из чего, как бы следует, что в защите своих национальных интересов евреи могут полагаться только на самих себя, хотя на самом деле, как мы уже видели, это вовсе не так: евреи никогда не смогли бы в истории в целом отстоять свои чисто еврейские интересы, если бы не опирались на поддержку гоев-филосемитов, антисемиты просто бы запретили им быть евреями: насильственно ассимилировали или принудили изменить веру, или просто не выпускали бы их из гетто, или даже отправили назад в Палестину (мечта сионистов, которой по сути дела никто никогда не препятствовал), где бы они, конечно, сохранились и как народ, и как религиозная деноминация, но примерно так же, как сейчас сохранились самаритяне в Шхеме (а кто-нибудь в наше время слышал о «самаритянском вопросе»?) – и все. Но именно гои-филосемиты повытаскивали евреев из провинциальных дыр и не дали им почти пропасть, подобно самаритянам. Так что здесь следовало бы сказать: не важно, что там делают евреи, важно, насколько их интересы защищают филосемиты. Однако гоям в защите своих интересов от посягательств на их права со стороны евреев внутри еврейства поддержку не найти, евреев-гоефилов просто не бывает. Евреи, конечно, могут поддерживать отдельных гоев, но только в их борьбе с другими гоями, но не тогда, когда гои борются со всем еврейством в целом. Считанные по пальцам исключения тех немногих евреев, ныне выступающих против сионизма, в защиту прав палестинцев, в обличение еврейских олигархов лишь подтверждают сие правило, да и «евреями» они называются по ошибке, ибо еврей, выступающий на стороне гоев в их конфликте с еврейством, конечно, является субъектом еврейского вопроса, но только уже с другой, гойской стороны, поэтому и относить его к евреям, по нашей системе координат, было бы неправильно. Таким образом, кому-кому, а нам, гоям, вместе с нашими братьями еврейского происхождения, в защите своих прав, уж точно не на кого больше опираться, кроме как на самих себя. Наш лозунг должен быть таков: «Мы не можем ждать милостей от евреев; взять их у них – наша задача».
Итак, что конкретно нам делать, каково наше реальное положение на сегодняшний день?
Первый вопрос: Возможно ли нам в одностороннем порядке эмансипировать себя от евреев?
– В нынешней ситуации, мы считаем, что нет, не возможно, ибо все существующие на сегодняшний день законы, как в Израиле, так и в основных странах еврейской диаспоры закрепляют нашу зависимость от еврейства и нашу фактическую дискриминацию, ибо так или иначе охраняют множество привилегий этой «избранной касты», ставя ее в особое положение «государства в государстве» (а даже одну любую разницу в правах, например, право репатриации в Израиль, всегда можно конвертировать в огромные преимущества в социальном статусе, есть даже такой афоризм: «Еврей не роскошь, а средство передвижения»). Так, например, еврейский олигарх в России может чувствовать себя гораздо свободнее в своих финансовых авантюрах, нежели олигарх русский, ибо первый всегда имеет за своей спиной тыл Израиля и США, а второй нет. Также, в принципе, отличаются своей уверенностью в завтрашнем дне и все остальные еврейские граждане от нееврейских. В проигрыше всегда остаются одиночки, нонконформисты, изгнанники, диссиденты и все прочие, кто так или иначе лишен поддержки «своих» из сильных. Поэтому, первое, что должны сделать дискриминируемые гои и в своих странах, и в Израиле, это решить вопрос о статусе евреев. Здесь может быть несколько путей решения:
