По мнению М.Г. Бакуевой, в отношении обязательств по возмещению договорных убытков единообразный подход в судебной практике не сложился. Можно лишь констатировать, что в целом ряде случаев суды отказывали во взыскании процентов за просрочку уплаты убытков за нарушение договора, аргументируя это тем, что обязательство уплатить убытки является самостоятельным видом обязательства и денежная сумма, подлежащая уплате, определяет не размер денежного долга, а размер гражданско-правовой ответственности[110].
Л.А. Лунц указывает, что обязательство возместить убытки есть денежное обязательство, сумма которого остается неопределенной (но определимой) до тех пор, пока суд не установит эту сумму в соответствующем решении: в установленной судом сумме возмещения покупательная сила денег получит свое отражение, так как сумма возмещения должна быть эквивалентом определенных имущественных ценностей. Но с того момента, как состоялось судебное решение, фиксирующее сумму убытков, налицо денежное обязательство, выраженное в определенной сумме денежных единиц, к которому на общих основаниях применяется принцип номинализма[111].
B.А. Белов относит к охранительным денежным обязательствам обязательство по возмещению вреда (убытков). Он указывает, что все охранительные денежные обязательства возникают из одного основания – гражданского правонарушения, которое может выражаться в нарушении абсолютных или относительных прав. На этом основании правоохранительные обязательства нередко именуются гражданско-правовой ответственностью[112].
Д.Г. Лавров полагает, что неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства влечет возникновение между его субъектами денежного обязательства, в рамках которого реализуется ответственность должника перед кредитором в форме возмещения убытков. Обязательство возместить убытки есть полноценное денежное обязательство, специфика которого состоит в том, что его сумма является неопределенной до вынесения судебного решения. С этого момента на него распространяются все общие нормы гражданского законодательства, посвященные денежным обязательствам. Возникновение указанного обязательства обусловлено тем, что деньги являются всеобщей мерой стоимости. Отсюда возникает экономическая возможность замены любого предмета долга денежным эквивалентом[113].
C.А. Кмить считает, что в отношении случаев неисполнения обязательств по возмещению убытков, в которые могут быть трансформированы любые нарушенные обязательства, единое мнение в судебной практике по вопросу применения к ним последствий, предусмотренных ст. 395 ГК РФ, до сих пор отсутствует. По его мнению, нет никаких оснований считать обязанность должника по возмещению убытков каким-либо особым видом денежного обязательства, неисполнение которого не позволяет применять к нему положения об уплате процентов, предусмотренные ст. 395 ГК РФ. Обязанность возместить убытки возникает в результате совершения должником одного правонарушения, а обязанность уплатить проценты по ст. 395 ГК РФ на сумму этих убытков – вследствие другого[114].
В.А. Химичев, рассматривая вопрос о порядке удовлетворения в процедурах банкротства «производных» денежных требований, к которым могут быть отнесены и убытки, связные с односторонним отказом от исполнения договора, в частности, отмечает, что существо вопроса состоит в том, следует ли рассматривать любую трансформацию неденежного требования в денежное в качестве основания возникновения денежного обязательства (ст. 307 ГК РФ). Ответ, по мнению указанного автора, следует дать отрицательный, так как убытки, представляющие собой меру гражданско-правовой ответственности, не могут быть квалифицированы как денежное обязательство[115].
М.М. Агарков указывал, что вопрос о денежных обязательствах, а также о случаях и порядке замены неисполненного обязательства обязательством возместить убытки в денежном выражении является одним из серьезных вопросов социалистического обязательственного права. Однако это не значит, что то или иное отношение может регулироваться обязательственным правом лишь при условии наличия в нем интереса, оцениваемого деньгами[116].
Мы считаем, что денежное обязательство – это правоотношение, в котором одно лицо – кредитор – вправе требовать от другого лица – должника – уплаты определенной или определимой денежной суммы, а должник обязан совершить платеж.
Необходимость формирования родового понятия «денежное обязательство» обусловлено тем, что наличие обязанности по уплате денег как таковой служит основой для унификации правового регулирования. При этом цель погашения денежного долга не является квалифицирующей для определения того или иного обязательства как денежного. В рамках родового понятия выделяются отдельные виды денежных обязательств (в частности, предусматривающие уплату долга и убытков), особенности которых требуют специальной юридической регламентации. В то же время указанный признак не является исчерпывающим основанием для изменения сущности денежного обязательства по возмещению убытков как гражданско-правовой ответственности.
Следовательно, в обязательствах по возмещению убытков первична – ответственность, принудительное возложение дополнительной либо новой обязанности, а денежная форма возмещения вторична. Они соотносятся как содержание и форма.
И когда пытаются подменить истинное содержание обязательства по возмещению убытков, которое заключается не в простой уплате денежных средств, а претерпевании, лишении определенных благ должника, необходимо не забывать о цели, основании такого обязательства. Цель, направленность данного обязательства – в компенсации положения потерпевшего от правонарушения, служащего основанием возникновения такого обязательства. Обязательство по возмещению убытков ни при каких обстоятельствах не может быть отнесено к обязательствам, сущность которых исчерпывалась бы исключительно деньгами.
В.С. Евтеев указывает, что позиция Л.А. Лунца отражает его взгляды на возмещение убытков как на крайнее средство исполнения обязательств и связана с его оценкой способности денег быть универсальным суррогатом исполнения имущественных обязательств. Однако эта позиция не соответствует юридической природе убытков. Дело в том что цель возмещения убытков не замена исполнения обязательств, а формирование такого имущественного положения потерпевшей стороны, как если бы эти обязательства были исполнены. Убытки отражают в денежной форме неблагоприятные имущественные последствия, которые понесла потерпевшая сторона в результате неисполнения обязательств. Таким образом, убытки действительно являются эквивалентом, но только не эквивалентом исполнения нарушенного обязательства, а эквивалентом имущественных потерь, причиненных нарушением обязательства[117].
Обязательство по возмещению убытков, приобретая денежный характер, не меняет своего содержания, оставаясь ответственностью, поэтому денежная форма оплаты возмещения убытков носит вторичный характер по отношению к сущности убытков как меры ответственности.
Итак, в обязательстве по возмещению убытков первичную роль играет, прежде всего, возложение на правонарушителя дополнительной обязанности или замена новой обязанностью, а денежная форма оплаты такой обязанности играет вторичную производную роль и целиком зависит от самой ответственности. Денежный характер возмещения не изменяет содержание убытков как мер договорной ответственности. Именно ответственность все же оказывает влияние на правила, обусловленные спецификой такой оплаты.
1.4. Новые подходы к начислению процентов по статье 395 ГК РФ на убытки: миф или реальность?
В российском гражданском обороте особую актуальность в настоящее время приобретает определение правовой природы процентов за пользование чужими денежными средствами, применяемых на основании ст. 395 ГК РФ, их соотношение с основным денежным долгом и убытками.
Действительно, на вопрос, относятся ли проценты за пользование чужими денежными средствам к мерам гражданско-правовой ответственности либо имеют иную правовую природу, современная российская цивилистика единого ответа не содержит.
Думается, что правильное определение правовой природы процентов за пользование чужими денежными средствами в российском гражданском праве невозможно без соотношения указанной категории с такими гражданско-правовыми категориями, как долг и ответственность, чему и посвящена настоящая работа.
Б. Хаскельберг, В. Ровный отмечают, что на случай нарушения денежных обязательств законодатель традиционно предусматривает весьма специфичную гражданско-правовую санкцию, общий смысл которой состоит в начислении процентов годовых на денежную сумму, уплата которой составляет содержание денежного обязательства. В германском гражданском праве, к примеру, подлежащие уплате проценты по общему правилу (если не установлено иное) взимаются исходя из твердой ставки 4 % годовых (см. § 246 ГГУ), при этом, как отмечают источники по сравнительному правоведению, аналогичный подход характерен и для других континентальных правопорядков. Напротив, системе общего права вообще неизвестно понятие законного процента, всякий раз определяемого судом[118].
