5) Положения, объясняющие мотивы принятия закона, встречаются в тексте преамбул реже, чем описанные выше веления, но они также достаточно распространены. Вот примеры таких «мотивирующих» НПП: «Российская Федерация и Республика Беларусь, руководствуясь волей народов России и Белоруссии к единению и опираясь на общность их исторических судеб, заботясь о жизненных интересах своих граждан; будучи убеждены в том, что образование Союзного государства позволит объединить усилия в интересах социального и экономического прогресса обоих государств; движимые стремлением продолжить развитие интеграционных процессов… договорились о нижеследующем…»[300]; «…отмечая, что отсутствие должного законодательного регулирования психиатрической помощи может быть одной из причин использования ее в немедицинских целях, наносить ущерб здоровью, человеческому достоинству и правам граждан, а также международному престижу государства…»[301]; «Настоящий Федеральный закон исходит из того, что… соотечественники, проживающие за рубежом, вправе полагаться на поддержку РФ в осуществлении своих гражданских, политических, социальных, экономических и культурных прав, сохранении самобытности…»[302]; «учитывая ее специфическое географическое положение, значение для национальных интересов РФ»[303]; «…стремясь к совершенствованию правового регулирования…»[304].
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Давыдова М. Л. Нормативно-правовые предписания в российском законодательстве. Волгоград, 2001; Она же. Нормативно-правовое предписание в теории права. Волгоград, 2003.
Подробно излагать соответствующие теоретические положения здесь не имеет смысла, так как, во-первых, они достаточно детально изучены юридической наукой, а во-вторых, проблеме структуры ПН будет специально уделено внимание в гл. III настоящего исследования.
Настоящее исследование базируется на традиционном представлении о том, что в России, как в стране с романо-германской (нормативно-законодательной) правовой системой, право возникает главным образом как результат действий определенных государственных органов в форме нормативного акта (см.: Зивс С. Л. Источники права. М., 1981. С. 9). Представление это не является бесспорным. Во-первых, сам факт принадлежности российской правовой системы к числу систем романо-германского типа в науке ставится под сомнение (см., напр.: Синюков В. Н. Российская правовая система (вопросы теории). Автореф. дис… докт. юрид. наук. Саратов, 1995. С. 22). Во-вторых, учеными ведется исследование других, кроме нормативного акта, действующих источников права: нормативного договора, судебного прецедента, правового обычая и т. д. (см.: Василенко О. Н. Проблемы онтологии и эволюции правосудия и формы права. Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Волгоград, 2000. С. 10–12; Вопленко Н. Н. Источники и формы права. Волгоград, 2004; Гурова Т. В. Актуальные проблемы теории источников права. Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Саратов, 2000. С. 10; Демин А. В. Нормативный договор как источник административного права // Государство и право. 1998. № 2. С. 15; Лившиц Р. З. Теория права. М., 1994. С. 77–78, 109–110; Марченко М. Н. Источники права. М., 2005 и др.). Однако для целей настоящего исследования мы искусственно упростим проблему, абстрагировавшись от существования различных нетрадиционных источников права, и будем говорить о законодательстве как об основной форме объективизации ПН.
Черданцев А. Ф. Специализация и структура норм права // Правоведение. 1970. № 1. С. 41.
Для выхода из создавшейся ситуации в литературе предлагалось, например, считать гипотезу, диспозицию и санкцию подразумеваемыми, а не непременными составными частями ПН (см.: Лившиц Р. З. Теория права. С. 104). Однако такой подход только усложняет проблему, поскольку ставит под сомнение тот взгляд на структуру ПН, с позиций которого решается вопрос.
См., напр.: Васильев А. М. Формы выражения норм советского социалистического права // Лекции по курсу теории государства и права. Вып. 17. М., 1960. С. 3; Теоретические вопросы систематизации советского законодательства / Под ред. С. Н. Братуся и И. С. Самощенко. М., 1962. С. 80.
Недбайло П. Е. Применение советских правовых норм. М., 1960. С. 67.
В некоторых источниках до сих пор в качестве первичного элемента системы законодательства называется статья нормативного акта (см.: Бобылев А. И. Современное толкование системы права и системы законодательства // Государство и право. 1998. № 2. С. 27.). Однако общепризнанным является тот факт, что «статья и по объему и по строению в каждом отдельном случае полностью определяется нормоустановительными органами, их замыслом, целями, задачами… Разнообразие в построении статей субъективно по своей природе и, следовательно, не отражает закономерностей соотношения элементов структуры права с элементами структуры законодательства» (Евграфов П. Б. Соотношение структуры советского права и структуры советского законодательства. Дис. … канд. юрид. наук. Харьков, 1981. С. 140–141).
См., напр.: Алексеев С. С. Социальная ценность права в советском обществе. М., 1971. С. 87; Боброва Н. А. Охранительный механизм права и теория конституции // Охранительный механизм в правовой системе социализма. Красноярск, 1989. С. 148; Бойко Л. М. Законодательная техника: (теория и практика). Дис. … канд. юрид. наук. Ташкент, 1984. С. 65; Болдырев Е. В., Галкин В. М., Лысков К. И. О структуре уголовно-правовой нормы // Проблемы совершенствования советского законодательства. Труды ВНИИСЗ. Т. 1. М., 1974. С. 141; Иоффе О. С. Структурные подразделения системы права (на материалах гражданского права) // Ученые записки ВНИИСЗ. Вып. 14. М., 1968. С. 45, 51; Правоприменение в советском государстве. М., 1985. С. 22–23; Явич Л. С. Право развитого социалистического общества: Сущность и принципы. М., 1978. С. 30, 32, 39–41 и др.
Во всяком случае, это касается правовых принципов, которые, по мнению большинства ученых, занимают совершенно особое место в системе права (см., напр.: Иоффе О. С. Указ. соч.; Явич Л. С. Указ. соч.; Он же. Право и общественные отношения. М., 1971. С. 72 и др.).
Ранее понятие «предписание» использовалось как синоним правовой нормы или правила, содержащегося в ней (см., напр.: Теоретические вопросы систематизации советского законодательства. М., 1962. С. 80; Недбайло П. Е. Применение советских правовых норм. С. 80).
Мицкевич А. В. Акты высших органов Советского государства. М., 1967. С. 34.
Алексеев С. С. Структура советского права. М., 1975. С. 81–118.
Апт Л. Ф. Формы выражения и изложения правовых норм в нормативных актах. Автореф. дис… канд. юрид. наук. М., 1973; Она же. Об элементах структуры нормативного акта // Правоведение. 1973. № 2. С. 27–32.
Блохин Ю. В. Критерии отграничения нормативно-правовых предписаний от ненормативных в советском законодательстве (на примере нетипичных предписаний). Автореф. дис… канд. юрид. наук. М., 1991.
Борисов Г. А. Отправные нормативные установления советского законодательства. Автореф. дис… докт. юрид. наук. Харьков, 1991.
Вопленко Н. Н. Нормы права: Лекция для студентов юридического факультета. Волгоград, 1997; Он же. Основные проблемы современного правопонимания // Вестник ВолГУ. Серия 3. Вып. 2, 1996.
Горшенев В. М. Нетипичные нормативные предписания в праве // Советское государство и право. 1978. № 3. С. 113–118.
Евграфов П. Б. Соотношение структуры советского права и структуры советского законодательства. Автореф. дис… канд. юрид. наук. Харьков, 1981; Он же. Проблемы теории системы советского права. Харьков, 1989. Рукопись деп. в ИНИОН АН СССР 21.06.89.
