– Я еще дзюдо занимаюсь.
– А-а, узнаю! – улыбнулся Отари. – Видишь, какие неприятности с нашим другом произошли!
– Его кто, ОБХСС принял?
– Бери выше, паренек, – КГБ.
– Что у него там?
– Валюта, чеки, так что теперь Ленчику придется на нары садиться.
– Да, очень жаль, – сказал Сергей.
Мы попрощались и отошли от Отари. Медленно побрели в сторону метро. Но, сделав несколько шагов в сторону шашлычной, где еще недавно отмечали знакомство с Завадским, мы обратили внимание на то, что недалеко от нас остановилась машина. В ней мы увидели известного нам узбека, который что-то говорил своим спутникам, кивая на нас. Я заволновался.
– Серега, – сказал я, – может, пойдем в другую сторону?
– А чего нам бояться? – ответил Сергей. – Мы ничего такого не совершили.
– Но посмотри, он на нас указывает!
– Почему на нас? Может, в сторону кого-то другого. Чего нам бояться?
В это время из машины вылезли двое мужчин, одетые в темные пальто и кепки, и медленно направились в нашу сторону. Я потянул Сергея за руку. Мы повернулись и хотели было уйти, но неожиданно услышали властный голос:
– Одну минуточку, молодые люди!
Мы остановились. Мужчины подошли к нам. Один из них достал из кармана красное удостоверение и показал нам:
– Комитет государственной безопасности.
– А что случилось? – спросил Сергей.
– Да ничего особенного. Просто мы хотим с вами побеседовать по одному вопросу.
– Пожалуйста.
– Но не здесь же мы будем говорить, – ухмыльнулся мужчина и показал в сторону машины. – Давайте проедем с нами.
Мы молча подчинились. К нам подъехала «Волга».
– Садитесь, – сказал один из мужчин.
Мы сели на заднее сиденье. Я – около двери. Рядом со мной – Сергей. Один из мужчин сел возле второй двери, рядом с Сергеем, а другой – на переднее сиденье. Машина была черного цвета, никаких особых отметок на ней не было.
«Волга» тронулась, и мы направились в сторону площади Восстания. Вскоре машина развернулась и поехала в сторону зоопарка. Я был здорово напуган. Возле одного из светофоров «Волга» остановилась. У меня появилось желание выскочить из машины и убежать, пока они еще не знают, кто мы такие, откуда. Сказать что-либо Сергею было невозможно. Но я надеялся, что он сразу поймет меня и тут же присоединится ко мне. Я стал нащупывать ручку двери, чтобы открыть ее, но увидел, что машина была сделана так, что никакой внутренней ручки на двери не было! Вероятно, это была оперативная «Волга», и ручки были сняты. К тому же я заметил, что кнопка, которая утапливала замок, тоже отсутствовала.
Время от времени мужчина, сидевший на переднем сиденье, оборачивался и смотрел на нас, как бы проверяя. Заметив мою суету, он спокойно сказал:
– Без глупостей, ребята! Сидите спокойно.
Вскоре «Волга» тронулась, и мы направились вперед по Малой Грузинской, затем около Тишинского рынка свернули и подъехали к 88-му отделению милиции.
Машина остановилась.
– Выходим по одному, – произнес мужчина.
Первым вылез Сергей, за ним – я. Мы пошли в отделение милиции. Нас провели по коридору и завели в одну из комнат. Здесь нас разделили. Сергея поместили в один кабинет, меня увели в другой.
* * *
В кабинете сидели несколько человек. Один из них что-то писал.
– Вот, еще одного доставили, – буркнул мужчина в штатском, сопровождавший меня.
– Проходите, садитесь, – сказал мне мужчина, сидевший за столом. Я сел на стул.
– Документы при себе есть? – спросили меня.
Я отрицательно покачал головой.
– Никаких документов нет.
– Хорошо, ваша фамилия, имя?
Я назвался.
– Адрес проживания?
У меня промелькнула мысль обмануть, дать другой адрес. Но тут же я подумал: а как это сделать, вдруг Сергей назовется моим именем и даст мой адрес? Нет уж, обманывать смысла нет, в конце концов, что мы сделали? Я назвал свой точный адрес.
– Хорошо, а как фамилия и имя вашего спутника? – задал мужчина следующий вопрос.
– Сергей Мамсуров.
– А где он проживает?
– Недалеко от меня.
– А какой его точный адрес?
Я назвал адрес Сергея. Мужчина записал все и передал листок одному из оперативников. Тот тут же вышел из комнаты. «Значит, – подумал я, – сейчас будут меня проверять».
– Ну что, давайте пока побеседуем, – сказал мужчина. – Вы этого человека знаете? – И он достал из папки фотографию Завадского, протянул мне.
– А кто это? – спросил я.
– Как же вы не знаете! Леонид Васильевич Завадский, по кличке Ленчик, или Батя. Не знаете такого?
Я отрицательно покачал головой.
– А вот об этом что вы можете сказать? – И оперативник достал из той же папки вторую фотографию. Там были изображены мы с Сергеем и Завадский, стоящие у входа в комиссионный магазин и разговаривающие друг с другом.
– Да ничего. Может быть, мы у него время спросили, может, как куда доехать?
– Да, конечно, – улыбнулся оперативник. – А вот это? – И он достал следующую фотографию. Тут мы уже были изображены в той же компании на бегах. Бог ты мой! Значит, мы постоянно были под наружным наблюдением! Значит, за нами следили и фиксировали все наши встречи с Завадским! А может быть, сейчас нам предъявят фотографии того таксиста, который нас недавно «обул»?
– А об этом что вы можете сказать?
Я пожал плечами.
– А что, мы сделали что-то запрещенное?
Оперативник внимательно посмотрел на меня.
– А вы знаете, чем занимается ваш друг Завадский?
– Нет, не знаю.
– Он занимается валютными операциями и подлежит уголовной ответственности по статье 88 Уголовного кодекса.
– По 88-й статье? – переспросил я.
– Да, валютные операции. А вы знаете, какой там срок наказания? От десяти лет и выше.
– И что вы хотите сказать, что мы – соучастники?
– Нет, я пока ничего не хочу сказать. Пока мы только устанавливаем ваши личности, – ответил оперативник.
Вскоре в кабинет вернулся мужчина, который выходил с листком. Он вернул его оперативнику. Тот быстро прочел его.
– Ну вот, – сказал он с улыбкой, – вы нас не обманули. Вы только не сказали, где вы работаете. В ресторане? И вы с Мамсуровым заканчивали одну школу и в секции борьбы вместе занимались?
«Да, – подумал я, – действительно, правильно говорят, что „контора веников не вяжет“! В течение пятнадцати минут была получена вся информация».
– И что из этого? – спросил я.
– Знаете, молодой человек, вам лучше добровольно все рассказать, нежели мы начнем сами распутывать.
– А что я должен рассказать?
– Все о противоправной деятельности – и вашей, и вашего друга Сергея Мамсурова с Леонидом Завадским. Но, учитывая, что вы ранее никогда не привлекались к ответственности, суд может назначить вам условную меру наказания.
«Ничего себе, – подумал я, – вот уже тебе и суд, и условная мера наказания, следствие...»
– Вы знаете, ничего такого я не делал, – сказал я.
– Хорошо, посидите, подумайте, – произнес мужчина, – а мы пока дальше будем работать. Я вас предупредил. – И он обратился к своему коллеге: – Уведите его.
Я молча встал. Оперативник вывел меня из кабинета. Отвел он меня в так называемую «клетку» для задержанных. Там я просидел до одиннадцати часов вечера. Никаких сведений о Сергее у меня не было. Где он сейчас, что рассказывает? А может, его уже арестовали, может, отвезли в тюрьму, как и Завадского? Или его, наоборот, выпустили? Всякие мысли бродили у меня в голове.
Где-то к полуночи неожиданно «клетка» открылась, и милиционер выкрикнул мою фамилию. Я вышел и в сопровождении милиционера направился в тот же кабинет.
– Вот, – сказал сидящий там человек, – подпишите, пожалуйста.
– Что это?
– Протокол допроса.
Я посмотрел на листок. В протоколе была записана наша беседа, которая велась сегодня днем, где я говорил, что никого не знаю, что наша встреча с Завадским у комиссионки, так же, как и на ипподроме, была чисто случайной, никаких дел мы с ним не ведем.
– Может быть, хотите что-то добавить? – спросил меня оперативник.
– Нет, ничего.
– Тогда напишите: «С моих слов записано верно» – и поставьте свою подпись.
Я выполнил указание, сделав на пустом месте страницы прочерк, чтобы туда ничего нельзя было приписать.
– А это еще зачем? – спросил оперативник.
– Да мало ли...
– Что, детективов начитался? – улыбнулся он.
Я промолчал.
– Больше не задерживаю. Но я советую вам все же подумать. – Он встал из-за стола и посмотрел мне в глаза.
– О чем подумать? – переспросил я.
– О том, что вам нужно все же сказать правду. Ведь все равно мы рано или поздно все узнаем о вас. Мы – не милиция и не уголовный розыск, мы – организация очень серьезная, и у нас большие возможности. Но вся информация, которую мы получим, будет уже использоваться против вас, и вас может ждать суровое наказание.
– Спасибо за предупреждение, но мне признаваться не в чем, – ответил я.
