Прошло больше двух месяцев с того дня, как мы начали работать с «крышей». За это время на рынке многое изменилось. Несмотря на то что мы неоднократно, по указаниям Мансура, поднимали стоимость абонементов, люди с рынка не уходили. Напротив, торговые места были полностью укомплектованы. Образовалась даже резервная очередь, то есть люди, желающие купить место взамен ушедшего.
Кроме того, произошли определенные изменения и в ассортименте. Все дешевые и простые товары были вытеснены дорогими, эксклюзивными, коллекционными. Конечно, мы прекрасно знали, что часть этих товаров шьется либо где-то под Малаховкой, либо еще где-то рядом с Москвой, а вовсе не привозится из Канады или Германии.
Для многих «челноков» было гораздо прибыльнее везти в Россию материал, фурнитуру, наклейки и тому подобное, а шить изделия по импортным лекалам тут, в подмосковных швейных ателье и мастерских, чем покупать готовые товары за границей. Тем не менее рынок завоевывал все большую популярность у москвичей и приезжих.
Теперь можно было с уверенностью сказать, что наш рынок был одним из самых дорогих в Москве. По выходным можно было видеть людей, приезжающих к нам на дорогих иномарках – были и «шестисотые» «Мерседесы», и джипы, которые к тому времени стали появляться в столице, и многие другие марки. Люди, которые раньше ходили только по дорогим бутикам, теперь предпочитали делать покупки у нас.
Я долго думал и пытался понять, почему так произошло. Может быть, оттого, что на рынке был представлен тот же товар, что и в бутиках, но здесь была возможность поторговаться и снизить цену покупки.
Что касается Мансура, то он по-прежнему каждую неделю посещал нашу администраторскую. Сергей Маратович никому не доверял получение денег – приезжал сам лично и брал заранее приготовленную долю, затем аккуратно укладывал пакет либо в папку, либо в карман пиджака и покидал рынок.
* * *
Однажды Мансур приехал не в свой день – четверг, а в понедельник, и не к четырем, как обычно, а в двенадцать часов. Это нас удивило, ведь мы привыкли к его распорядку и знали, что раньше двух часов дня Мансур не просыпается, так как предпочитает вести ночной образ жизни, посещая рестораны и ночные клубы, и возвращается домой только под утро. А тут неожиданно он появился в полдень.
Когда Мансур вошел в офис, мы были там – смотрели телевизор, который поставили недавно. Мансур деловито снял кашемировое пальто горчичного цвета. Надо сказать, что Сергей Маратович внимательно следил за модой. На нем были черные, на вид очень дорогие брюки, светлый свитер и замшевая куртка в тон брюкам. Обувь на Мансуре была также дорогая, на руках по-прежнему сверкали золотые перстни и браслеты.
Он сел на диван, быстро достал из бокового кармана пачку сигарет и закурил. Егор, сидящий за столом генерального директора, привстал, чувствуя, что пора уступить место истинному хозяину рынка. Но Мансур, поняв его намерение, махнул рукой – сиди, мол.
Мы вопросительно посмотрели на бандита.
– Что вы так на меня уставились? – усмехнулся он.
– Да просто ваш визит очень неожиданный. Может, что случилось?
– Нет, я по своим делам приехал. Мы стрелочку забили, и мне в вашей администраторской нужно с корешами встретиться, – ответил Мансур.
Мы поняли, что он хочет провести тут какие-то тайные переговоры. Первая мысль, которая пришла мне в голову, – что сейчас приедут такие же бандиты, как он, и будут делать здесь свои дела. Так они могут наш рынок превратить в бандитское гнездо!
Но каково же было мое удивление, когда неожиданно в дверь постучали и вошли двое мужчин, на вид около тридцати пяти лет, одетые в темные костюмы и дорогие замшевые куртки. То, что на них были белые рубашки с темными галстуками, говорило об их принадлежности совсем не к бандитскому сословию. Увидев Мансура, они приветливо поздоровались с ним.
– Вы без труда нас нашли? – спросил он.
– Да, Сергей Маратович, вы очень хорошо все объяснили.
– Проходите, раздевайтесь, – тут Мансур повернулся к нам и сказал: – Егор, Виталий, погуляйте пока, нам поговорить надо по серьезному вопросу.
Мы молча встали и вышли из администраторской, прихватив с собой и секретаршу, также сидевшую там.
– Что будем делать? – спросил Егор. – Пойдем кофейку попьем, что ли?
Мы медленно шли вдоль торговых рядов, ловя на себе любопытные взгляды продавцов. Теперь мне казалось, что мы из директоров превратились в наемных работников и что Мансур – хозяин рынка.
Такие слухи давно уже здесь ходили. Конечно, это не соответствовало действительности. Конечно, по-прежнему хозяевами рынка были мы и получали свою долю. Но постепенно Мансур увеличивал свою, и мы теперь платили ему не двадцать, а тридцать процентов.
Кроме того, как нам стало известно, Мансур собирал и свою индивидуальную дань со многих владельцев торговых мест, которые имели особенно дорогостоящий товар.
Наконец мы оказались в буфете. Буфетчик удивленно посмотрел на нас:
– Что, ребята, кофе будете?
– Давай, налей по чашечке.
– Может, коньячку добавить?
Егор кивнул:
– Да, добавь немного.
Мы отпили понемногу горячего ароматного кофе из маленьких чашек.
– Как ты думаешь, что это за люди пришли? – спросил меня Егор.
– Да черт его знает! Мы еще гадать будем, с кем он встречается, тут, на рынке, или вне его? У нас своих забот хватает!
– Это верно, но меня очень беспокоит, что в последнее время он стал назначать свои встречи именно на нашей территории.
– Но он же сказал, что у него тут какие-то дела?
– Я предпочитаю в его дела не вникать.
Тут зашипела радиосвязь, которая была установлена у нас на рынке, и знакомый голос Мансура громко произнес:
– Администрации рынка просьба срочно подняться в офис! – И прозвучали наши фамилии.
– Ничего себе! – сказал Егор. – Что это он делает?
Снова из динамиков донеслось шипение. Видимо, Мансур забыл выключить микрофон. Я слышал, как он обращается к Дане, вставляя в свою речь много нецензурных слов:
– Долго эти козлы будут сюда идти?
Естественно, «козлами» он называл нас.
– Ну что, – обозлился Егор, – слышал – шеф уже беспокоится!
Мы встали и, расталкивая покупателей, поспешили в администраторскую. Вскоре мы открывали дверь. Мансур, Даня и один из боевиков сидели в офисе, а мужчин, которые приходили на разговор, уже не было.
Мансур взял листок бумаги и прочел фамилию, записанную там.
– Скобляков Эдик у вас работает? – обратился он к нам.
Егор бросился к своей амбарной книге, где у него были записаны все наши арендаторы.
– Как фамилия? – переспросил Егор.
– Погоди, – остановил я Егора, – я знаю его. Работает у нас Эдик, работает.
– А где его торговое место?
– Он у нас пару мест имеет – в секторе Д и на антресолях.
– Где на антресолях?
– Вот, посмотрите, – и я показал из окна Мансуру на места, расположенные в месте, похожем на наше. Конечно, «антресоли» – это условное название, просто там была переходная лестница, на вершине которой располагались с двух сторон прилавки.
Места эти были не очень удобные, потому что, поскольку наш рынок состоял уже из двух этажей, подниматься наверх за каким-то товаром у покупателей особого желания не было. И места на антресолях продавались у нас дешево, по льготной цене, ведь желающих занять их было немного.
Эдик мне был знаком. Это был достаточно шустрый паренек, который знал практически весь рынок, как, впрочем, и весь рынок знал его. Кроме того, Скобляков часто заходил в офис. Он водил дружбу со многими администраторами и прекрасно владел ситуацией по рынку.
– А что случилось? – осторожно спросил я Мансура.
– А ты его знаешь? – задал он мне встречный вопрос.
– Да, немного знаю.
– Что можешь о нем сказать?
– Нормальный парень.
– С кем работает, знаешь?
– Нет, – покачал я головой. – По-моему, за ним никто не стоит.
– Ясно, – медленно проговорил Мансур.
– А что случилось, Сергей Маратович, если не секрет?
– Собственно, никаких секретов нет. Эдик – крыса, пидорас, – вдруг выругался Мансур, – деньги большие людям должен. Взял кредит и отдавать не спешит, говорит, что бизнес у него плохо идет. Но деньги-то все равно нужно возвращать! Так что давайте-ка позовите мне этого Эдика на профилактическую беседу!
Позвать парня вызвался Егор. Теперь у него вошло в привычку быть порученцем Мансура – пойдет, позовет кого-нибудь, а сам с ним уже не возвращается, чтобы избежать сцен «профилактического характера», как называл их Мансур.
На самом деле эти сцены представляли собой либо угрозы, либо легкое избиение.
Минут через десять в дверях появился Эдик. Он вошел в кабинет и стал с нами здороваться. Вероятно, Эдик знал, кто такой Мансур и зачем он здесь присутствует. Он протянул ему руку, но тот перехватил ее левой и изо всей силы ударил Эдика правой рукой в челюсть. Парень зашатался.
