§ 6. Феномен глобализации
Термин «глобализация» впервые был употреблен Р. Робертсоном в 1983 г., тем не менее еще более десяти лет с тех пор оставался незамеченным научным сообществом. Достаточно сказать, что база данных библиотеки Конгресса США до 1987 г. не содержала книг, в названии которых использовалось бы данное понятие. И только начиная с первой половины 1990-х гг., на волне рассуждений о новом мироустройстве, после того, как свершилась первая глобальная революция и стало очевидно, что окончание «холодной войны» еще не означает начало столбовой дороги к бесконфликтному и процветающему будущему человечества, количество книг и статей на тему глобализации стало быстро возрастать, приняв к началу XXI в. лавинообразный характер.
Еще до начала ХХ в. глобализацию можно было не замечать, и на уровне массового сознания ее действительно не замечали, ибо для одного с небольшим миллиардов жителей планеты тогда в принципе хватало любых ресурсов. И дело было лишь за тем, чтобы добывать их наиболее простым способом и в наиболее удобных условиях. Это ставило одни народы и государства в более, а другие в менее выгодные условия, из чего проистекали локальные и региональные конфликты и противоречия.
За какие-нибудь 50–100 лет ситуация для населения планеты, которое увеличилось более чем в четыре раза кардинально изменилась, и (что, быть может, самое главное) это стало очевидным для абсолютного большинства выросшего до 6 млрд населения Земли, прежде всего в том отношении, что при сохранении имеющихся тенденций, территорий, пригодных для жизни и ведения хозяйства, нефти, газа, пресной воды и многих других ресурсов попросту не хватит на всех. Не хватит в принципе уже в обозримой перспективе.
Новая ситуация настойчиво и жестко заявила о себе резким обострением экологических проблем (потепление климата, разрушение озонового слоя, загрязнение атмосферы, мирового океана и т. п.), «взрывом» международной преступности (терроризм, наркоторговля, нелегальная эмиграция), появлением и распространением новых видов опасных заболеваний (СПИД, атипичная пневмония, «куриный грипп», «коровье бешенство» и т. п.), финансовыми аферами (бегство от налогов, «отмывание» денег, добытых преступным путем, и т. п.), наконец, массовыми беспорядками, организуемыми антиглобалистами.
Эти и другие проблемы так быстро встали перед всем мировым сообществом, что оно не успело подготовиться к их натиску. У него отсутствуют эффективные средства борьбы с новыми опасностями, ибо на международном уровне нет единых согласованных структур. Причем речь идет не столько об организациях, принимающих решения, сколько об органах и механизмах исполнения таких решений. Сегодня, к сожалению, можно лишь констатировать, что в этой сфере существует вакуум власти, и потому у человечества все еще нет возможности справиться с данными проблемами.
Многие люди в различных уголках Земли, осознав себя частью целостного мира, обнаружили свою незащищенность, уязвимость перед мощью различных сил, которые стали порождением свершившейся глобальной революции. Теперь они оказались заложниками событий, процессов, решений, к которым могли не иметь никакого отношения, которые зарождались порой на другом краю планеты, но в которые они тем не менее оказывались втянутыми не по своей воле. Угроза ядерной войны или экологического загрязнения, распространение опасных заболеваний или разрушение озонового слоя, террористические атаки или поражение вирусами компьютерных сетей, негативное влияние пиар-технологий и массовой культуры на общественное сознание – все это независимо от места проживания, возраста, социального положения, статуса, расовой или религиозной принадлежности стало неотъемлемой частью жизни каждого человека, повседневным явлением для любого сообщества, даже если кем то и не осознавалось.
Другими словами, с начала 1990-х гг. глобализация стала определяющим фактором мирового развития и международных отношений, придя в этом качестве на смену противостоянию двух антагонистических систем – капитализма и социализма. К этому новому повороту в истории разные страны пришли с различными стартовыми возможностями. Одни оказались в выигрышной ситуации, другие, наоборот, в проигрышной, что в значительной степени предопределило и их оценку новых тенденций. Так, если за основание деления принять культурно-цивилизационные особенности различных стран, то можно выделить такие подходы к пониманию современных мировых процессов, как западный, восточный, евразийский, исламский и др. Каждый из них имеет свою специфику и характерное отличие, что определяется в первую очередь определенным набором мировоззренческих принципов, ценностных установок, устоявшихся традиций и т. п.
Например, западный подход имеет ту отличительную особенность, что глобализация воспринимается им в значительной степени как положительное явление. И это вполне объяснимо, ибо наиболее развитые страны в силу своего доминирования практически во всех сферах общественной жизни оказываются в более выгодной позиции по отношению к странам менее развитым. Страны Востока, особенно наиболее преуспевающие из них, также в немалой степени выигрывают от глобализации и потому противнее практически не выступают, однако весьма чувствительно реагируют на события и явления, подрывающие традиционный уклад жизни. Несколько отличным является подход евразийский, где рыночные отношения еще недостаточно укрепились, а потому глобализация предоставляет много возможностей для нелегального ведения бизнеса, утечки капитала, функционирования международной преступности и т. п. Здесь к глобализации отношение весьма противоречивое, от безоговорочного признания до полного неприятия. Исламский же мир, испытывающий серьезное давление со стороны массовой культуры, ценностей и образа жизни западной цивилизации и не имеющий возможности в условиях информационной революции полностью противостоять этому, в глобализации видит прежде всего источник угрозы собственным ценностям, убеждениям и даже независимости [42].
Все это только усиливает и без того значительный интерес к феномену глобализации, порождая и новые исследования, и новые дискуссии вокруг как самого явления, так и обозначающего его понятия. При этом, если проследить историю вопроса, сущность указанной проблемы занимала ученых и исследователей тем больше, чем больше они об этом рассуждали. Сначала редко, затем все чаще, а в последние пять шесть лет настолько активно, что практически не осталось таких сфер деятельности, где этот термин не употреблялся бы, значительно потеснив весь терминологический ряд из области глобалистики. Но, несмотря на столь обширное распространение, и сегодня имеет место широкий разброс мнений по поводу содержания данного термина, и разные авторы определяют его по-разному. Одни – как процесс, другие – как состояние, третьи – как явление, четвертые отождествляют глобализацию с модернизацией, а иные и вовсе считают ее мифом. При этом серьезные разногласия обнаруживаются, как правило, при определении роли субъективных и объективных факторов, которую они играют в процессе становления целостного мира. У тех, кто рассматривает глобализацию как объективный, исторически сложившийся и обусловленный естественными причинами процесс, находится немало оппонентов, порой резко возражающих против этого. Они, напротив, усматривают в процессах глобализации определяющую, а то и исключительную роль субъективного фактора, который персонализируется в лице то США, то мирового капитала, то некой мировой элиты и т. п. Нередко говорят и о злом умысле, преднамеренно заданном ходе событий, предначертанном и исполняемом определенными заинтересованными силами. Встречаются и синтетические подходы, где глобализация рассматривается многоаспектно, что представляется наиболее соответствующим действительности. Одним из таких является достаточно широкое, но по существу правильное определение, данное в 1990 г. М. Алброу, с точки зрения которого «глобализация» – это все те процессы, благодаря которым народы мира инкорпорируются в единое мировое общество, «глобальное общество» [43].
Итак, сама этимология слова «глобализация» заставляет любого неангажированного исследователя обратить внимание на процессы планетарного масштаба, которые затрагивают различные сферы общественной жизни, имеют прежде всего объективный характер и разворачиваются в естественно-историческом контексте. Они кардинально изменили мир, «сжали», «спрессовали», «сократили» пространство и время до не мыслимых еще в недалеком прошлом размеров.
В первую очередь это относится к транспорту, разветвленной и все более разрастающейся инфраструктуре, средствам массовой информации, связи, глобальной сети Интернет, которые к концу ХХ в. буквально опутали все сферы общественной жизни невидимыми нитями всевозможных отношений: от политики и идеологии до экономики, культуры и индустрии развлечений, сделав возможным реальное или виртуальное присутствие каждого человека в любой точке планеты практически без каких бы то ни было ограничений.
