Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации, вступивший в силу с 1 июля 2002 г., впервые в истории отечественного уголовного судопроизводства закрепляет понятие института реабилитации, его основные положения и порядок реализации.
Раскрывая назначение уголовного судопроизводства, законодатель в ч. 2 ст. 6 УПК РФ указывает, что реабилитация каждого, кто необоснованно подвергся уголовному преследованию, в той же мере отвечает назначению уголовного судопроизводства, что и уголовное преследование и назначение виновным справедливого наказания. Таким образом институт реабилитации возводится в ранг основополагающих принципов уголовного процесса.
Включение института реабилитации в УПК РФ продиктовано необходимостью обеспечения государством соблюдения и защиты закрепленных в главе 2 Конституции Российской Федерации прав и свобод человека и гражданина, оказавшегося вовлеченным в сферу уголовного судопроизводства.
Деятельность органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда не исключает ошибок, последствия которых могут оказаться крайне негативными для лиц, в отношении которых такие ошибки были допущены.
Институт же реабилитации призван устранить последствия указанных ошибок и представляет собой, в соответствии с п. 34 ст. 5 УПК РФ, порядок восстановления прав и свобод лица, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию, и возмещения причиненного ему вреда.
Ни о каком привлечении лица к ответственности, ни о каком решении, с которым связывалось бы наступление определенных положительных последствий для лица, в данном легальном определении реабилитации не говорится, вместе с тем делается акцент, что реабилитация – это порядок, который применяется в случае осуществления в отношении лица незаконного или необоснованного уголовного преследования.
Как обоснованно указывает Л. А. Прокудина, «вынесение процессуального решения о невиновности гражданина – только начальный момент реабилитации, ее правовая основа, а реабилитация – это закономерное продолжение вынесения подобного решения, своеобразное исполнительное производство по этому процессуальному решению, заключающееся в принятии мер по восстановлению гражданина в правах»[141].
Таким образом, реабилитация есть право лица, подвергнутого незаконному или необоснованному уголовному преследованию, которым были нарушены его права и свободы, а также причинен вред, требовать от государства восстановления своих прав и свобод, а также возмещения причиненного ему вреда в полном объеме.
Вместе с тем обратная сторона данного права заключается в обязанности государства восстановить права и свободы, а также возместить вред в полном объеме лицу, подвергнутому незаконному или необоснованному уголовному преследованию, которым были нарушены его права и свободы, а также причинен вред.
В соответствии с п. 35 ст. 5 УПК РФ, реабилитированный – это лицо, имеющее право на возмещение вреда, причиненного ему в связи с незаконным или необоснованным уголовным преследованием.
Представляется, что определения реабилитации и реабилитированного, данные законодателем, противоречат друг другу.
Указывая в п. 34 ст. 5 УПК РФ, что реабилитация это порядок, а не решение, обязывающее государство, законодатель поступает гуманно и честно по отношению к лицу, которому в ситуации его незаконного или необоснованного уголовного преследования важна именно реализация своего права на реабилитацию, а вовсе не пустое решение, которое совершенно бесполезно без последующего надлежащего исполнения.
Между тем законодатель связывает понятие «реабилитированный» именно с соответствующим решением, что представляется неверным.
Согласно определению, данному в п. 35 ст. 5 УПК РФ лицо считается реабилитированным при наличии решения, в котором будет отражено его право на реабилитацию, независимо от последующей реализации права на реабилитацию и, что самое главное, независимо от исполнения государством принятого им на себя обязательства по реабилитации лица, подвергнутого незаконному или необоснованному уголовному преследованию.
Думается, что такая позиция законодателя вызвана его нежеланием допустить последующую реализацию со стороны лица, подвергнутого незаконному или необоснованному уголовному преследованию, своего права на реабилитацию в рамках уголовного судопроизводства и стремлением переместить решение вопросов, возникающих в связи с восстановлением прав и свобод, а также возмещением вреда, в гражданский процесс, чего быть не должно.
Определению, содержащемуся в п. 35 ст. 5 УПК РФ, в полной мере соответствует понятие «реабилитируемый», которое и должно содержаться в указанной норме.
Понятие же и сам термин «реабилитированный», т. е. «восстановленный в правах и свободах, получивший возмещение вреда», уголовному судопроизводству никакой пользы не приносит, поскольку, будучи реабилитируемым, лицо является участником уголовно-процессуальной деятельности государства, будучи реабилитированным – нет.
Институту реабилитации и порядку его реализации посвящена глава 18 УПК РФ, где в ч. 1 ст. 133 указано, что право на реабилитацию включает в себя право на возмещение имущественного вреда, право на устранение последствий морального вреда, право на восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах. При этом вред, причиненный лицу в результате уголовного преследования, возмещается государством в полном объеме независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда.
Таким образом, данный перечень прав и свобод, подлежащих восстановлению, а также вреда, подлежащего возмещению, не является исчерпывающим.
Вместе с тем право на реабилитацию включает в себя основания и условия возникновения данного права.
Мы не согласны с теми авторами, которые считают, что к основаниям возникновения права на реабилитацию следует относить обстоятельства, причиняющие вред или нарушающие права и свободы лица, т. е. незаконное или необоснованное уголовное преследование, а к условиям возникновения права на реабилитацию – обстоятельства, при наличии которых эти основания начинают действовать, связывая такие условия с конкретными решениями должностных лиц, при вынесении которых возникает право на реабилитацию[142].
Такая позиция представляет реабилитацию не как порядок реализации лицом своего права, а как конкретное решение должностного лица, что не соответствует сути института реабилитации.
Первоочередное место в реабилитационных отношениях занимает условие возникновения права на реабилитацию, которым служит незаконное или необоснованное уголовное преследование, а не основания, перечисленные в ч. 2 ст. 133 УПК РФ, которые при отсутствии соответствующих условий сами основания для реабилитации не составляют.
Например, подсудимый, в отношении которого вынесен оправдательный приговор, не будет иметь права на реабилитацию в отсутствие такого условия, как незаконное или необоснованное уголовное преследование.
Если рассматривать данный пример с позиции, приведенной выше, то в случае осуществления в отношении лица незаконного или необоснованного уголовного преследования право на реабилитацию у него появится только при условии, что в отношении него будет вынесен оправдательный приговор. Это абсурдно. А если оправдательный приговор вынесен не будет, и суд поддержит позицию предварительного следствия, что тогда делать лицу, в отношении которого осуществлялось незаконное или необоснованное уголовное преследование? Ждать, когда будет отменен вступивший в законную силу обвинительный приговора суда и прекращено уголовное дело по основаниям установленным законом?
Конечно же, нет. Условием наступления права на реабилитацию является незаконное или необоснованное уголовное преследование, и наличия этого условия достаточно для того, чтобы такое право у лица возникло. А основания возникновения права на реабилитацию – это решения, которые подтверждают факты нарушений, допущенных должностными лицами.
В соответствии с ч. 2 ст. 133 УПК РФ основанием возникновения права на реабилитацию, в том числе права на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, для соответствующих лиц являются[143]:
1. Для подсудимого – оправдательный приговор, отказ государственного обвинителя от обвинения;
2. Для подозреваемого, обвиняемого – прекращение уголовного преследования по следующим основаниям:
– отсутствие события преступления;
– отсутствие в деянии состава преступления;
– непричастность подозреваемого или обвиняемого к совершению преступления;
– отсутствие заявления потерпевшего, если уголовное дело может быть возбуждено не иначе как по его заявлению, за исключением случаев, предусмотренных ч. 4 ст. 20 УПК РФ;
