Некоторое авторы также говорят о том, что, хотя несовершеннолетние и характеризовались антиобщественным поведением, вовлечение их в совершение нового преступления, тем не менее, посягает на их нормальное развитие и воспитание, то есть на объект, на защиту которого направлены названные нормы УК[13].
Важным элементом состава преступления является субъект. В нашем случае специальным субъектом преступления будет взрослое лицо, то есть лицо, достигшее 18-летнего возраста. Об этом прямо говорится в ч. 1 ст. 150 УК РФ: «Вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления… совершенное лицом, достигшим восемнадцатилетнего возраста». Ссылка на возраст субъекта указанного преступления дается и в ныне действующем Постановлении Пленума Верховного суда РФ от 1 февраля 2011 г. № 1 «О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних», где отмечается, что к уголовной ответственности за вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления могут быть привлечены лица, достигшие 18-летнего возраста.
В этой связи на первое место выдвигается важная проблема. Часто возраст взрослых обвиняемых не сильно отличается от возраста несовершеннолетних лиц. В 65 % случаев возраст взрослых лиц составлял от 18 до 25 лет; и это были лица из одной компании с несовершеннолетним, которые общались между собой постоянно.
В литературе с давних пор идет дискуссия об ответственности за вовлечение несовершеннолетних при возрастной близости вовлекающих и вовлекаемых. А. П. Перминова отмечала: «Если 18-летний подросток совершил преступление с подростком, которому 17 лет, вряд ли в этом случае первого нужно привлекать к уголовной ответственности за вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления. В особенности, если подростки жили по соседству и никто из них не ощущал особой роли другого. В данном случае нет вовлечения в силу отсутствия превосходства в возрасте»[14]. В. Г. Баяхчев также говорит, что очень часто разница в возрасте между несовершеннолетними и их взрослыми соучастниками не превышала одного года и, следовательно, говорить о влиянии взрослого лица в большинстве случаев нельзя[15].
Представляется, что данное утверждение неверно. Закон не говорит нам о том, что нельзя привлекать к уголовной ответственности лиц 18-летнего возраста. Как уже отмечалось, в любом уголовном деле подход к привлечению к уголовной ответственности взрослых лиц должен быть дифференцированным и индивидуальным. Если в действиях 18-летнего лица содержатся признаки состава преступления, предусмотренного ст. 150 УК РФ, то не привлечь его к уголовной ответственности было бы не только неправильным, но и противоречащим принципам справедливости и неотвратимости ответственности и специальным задачам предупреждения преступности несовершеннолетних.
Кроме того, в случаях, когда потерпевший и обвиняемый (несовершеннолетний и взрослое лицо) близко знакомы, для следователя не представляет труда собрать достаточные доказательства вины взрослого лица в том, что последний не испытывал сомнений по поводу возраста подростка и желал вовлечь его в преступную деятельность.
Кроме того, если не привлекать 18-летних к уголовной ответственности, то более половины лиц, обвиняемых по ст. 150 УК РФ, уйдут от наказания. Согласно некоторым данным, возраст взрослых лиц распределился следующим образом: 18–24 года – 59,9 % от общего числа взрослых обвиняемых, 25–29 лет – 15,8 %, 30–49 лет – 22,3 %, 50 лет и старше – 2,0 %[16].
Из числа взрослых членов устойчивых преступных групп каждый второй был ранее судим за аналогичные преступления, каждый третий судим неоднократно, каждый шестой владеет навыками криминального профессионализма. Из них привлечено к уголовной ответственности за вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления 86,9 %, а осуждено только 28 %[17].
По каждому делу необходимо установить, что виновный осознавал несовершеннолетний возраст того лица, которого он вовлек в преступную деятельность. Однако анализ материалов практики свидетельствует о том, что установить содержание вины субъекта вовлечения иногда довольно трудно. Следователю необходимо уяснить интеллектуальный момент умысла виновного, то есть характер и объем сознания преступником факта несовершеннолетия вовлекаемого. В следственной практике наблюдается различное понимание субъективной стороны состава вовлечения несовершеннолетних в преступную деятельность. Конкретно оно проявляется в том, что в одних случаях исходят только из достоверного знания возраста вовлекаемого, а в других – допускают возможность предположительного знания об этом. Авторы отмечают, что данная статья УК РФ будет действовать не только при достоверном, но и при предположительном знании субъектом несовершеннолетнего возраста вовлекаемого. Рассматриваемый вид умысла может быть назван прямым альтернативным[18]. Это означает, что, хотя субъекту достоверно неизвестно о фактическом возрасте потерпевшего, но, исходя из индивидуальных свойств подростка (телосложения, роста, голоса, интеллектуального развития и других данных), он сознает, что вовлекаемый им в преступную деятельность может оказаться несовершеннолетним.
При расследовании и рассмотрении уголовных дел указанной категории следует устанавливать, сознавал ли взрослый или допускал, что своими действиями вовлекает несовершеннолетнего в преступную деятельность. При этом надлежит исходить из того, что уголовная ответственность наступает как при условии осведомленности взрослого о несовершеннолетнем возрасте вовлекаемого лица, так и в тех случаях, когда по обстоятельствам дела он мог и должен был предвидеть это. Здесь должны учитываться не только показания самого обвиняемого, но и тщательно проверяться их соответствие всем конкретным обстоятельствам дела.
Следует устанавливать, осознавал ли взрослый либо допускал, что своими действиями вовлекает несовершеннолетнего в совершение преступления. Если взрослый не знал о несовершеннолетии лица, вовлеченного им в совершение преступления, он не может привлекаться к ответственности по ст. 150 УК РФ.
Исходя из изученных нами уголовных дел, обвинение по ст. 150 УК РФ строилось лишь на признательных показаниях самих взрослых обвиняемых. Половина взрослых, оправданных за недоказанностью их осведомленности о несовершеннолетнем возрасте вовлеченного, в начале следствия признавали эту осведомленность в той или иной степени, однако впоследствии от своих показаний отказались. Другая половина оправданных взрослых с самого начала следствия отрицала свою осведомленность о возрасте вовлеченного. В подобных ситуациях часто выдвигается версия о неосведомленности относительно возраста подростка. Это способ защиты, к которому прибегают взрослые, чтобы избежать наступления уголовной ответственности.
Учитывая сложности в доказывании факта знания о несовершеннолетнем возрасте, ученые предлагают в целях более четкого выражения законодательных норм, непосредственно в статье указать на заведомое знание взрослым о недостижении вовлекаемым возраста 18 лет[19]. На наш взгляд, это было бы правильным решением.
Согласно ч. 2 ст. 150 УК РФ квалифицирующим признаком преступления признается совершение деяния родителем, педагогом или иным лицом, на которое законом возложены обязанности по воспитанию несовершеннолетнего.
Родителем считается лицо, признанное таковым по рождению или по закону, то есть записанное отцом или матерью ребенка в книге записей рождения. В качестве иных лиц могут быть признаны опекуны (попечители), приемные родители, воспитатели дошкольных детских заведений.
Педагог в данном случае – не просто лицо, занимающее соответствующую должность в государственном или негосударственном образовательном или воспитательном учреждении, на него возложено проведение воспитательной работы именно с вовлекаемым в совершение преступления подростком[20].
В литературе высказывается мнение, что если на близких родственников, например брата или сестру, деда или бабку, у которых проживает несовершеннолетний, в установленном законом порядке не возложена обязанность по его воспитанию, то в случае совершения им преступления они должны нести ответственность не по ч. 2, а по ч. 1 указанной статьи[21].
Вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления, сопряженное с применением насилия или с угрозой его применения выделено законодателем отдельно в ч. 3 ст. 150 УК РФ. В данном случае способ выступает в качестве квалифицирующего признака данной статьи. Отличие от ч. 1 этой же статьи заключается в том, что в ч. 1 ст. 150 УК угроза не носит насильственного характера.
