4) непредсказуемость наступления события, т. е. стороны страхового отношения хотя и предполагают, что данное событие может произойти (поэтому-то оно и определяется ими в качестве страхового случая), но достоверно предсказать его наступление (включая время и место) не в состоянии. При этом речь идет о субъективной оценке возможности наступления события. Иллюстрируя это положение, в старой литературе по страховому делу приводится следующий пример, ставший хрестоматийным: «Страхование корабля действительно, если сторонам неизвестно, что в трюме корабля спрятана адская машина, которая должна была с математической точностью через известное количество дней взорвать корабль». Применительно к данной ситуации теория страхового дела выдвигает требование, чтобы при заключении договора обе его стороны находились в добросовестном неведении относительно наступления события, на случай наступления которого производится страхование. Если сторонам заведомо известно, что страховой случай произойдет либо, напротив, не произойдет, страхование теряет смысл. Сложнее обстоит дело в ситуациях, когда об этом известно одной из сторон. За исключением некоторых случаев, о которых будет сказано ниже, такой договор страхования признается недействительным;
5) независимость наступления события от воли участников страхового правоотношения, т. е. данное событие не выступает актом их волеизъявления и не является результатом их действий. Говоря о неволевом характере события, следует иметь в виду, что само по себе оно может быть волевым актом со стороны неких третьих лиц (например, при страховании от кражи, совершенной вполне осознанно вором). Здесь же речь идет о волеизъявлении участников страхового отношения (страхователе, застрахованном лице и выгодоприобретателе). В соответствии со ст. 963 ГК страховщик освобождается от страховой выплаты, если страховой случай наступил вследствие умысла страхователя, выгодоприобретателя или застрахованного лица. В то же время страховое законодательство в некоторых ситуациях признает событие в качестве страхового случая, даже если это событие является волевым актом определенного участника страхового отношения. Так, привлечение к ответственности владельца транспортного средства за причинение вреда, что выступает в качестве страхового случая при страховании данной ответственности, является волевым актом потерпевшего, являющегося выгодоприобретателем;
6) нежелательность наступления страхового случая. Для страховщика нежелательность наступления страхового случая очевидна – при его наступлении страховщику придется произвести страховую выплату, что для него невыгодно, так как уменьшает его доходы. Однако наступление страхового случая должно быть нежелательным и для страхователя, даже несмотря на то, что при его наступлении он получит страховую выплату. Если страховой случай превращается в желательное для страхователя событие (в практике страхования это называется «спекулятивные риски»), то открывается дорога для всякого рода злоупотреблений, вплоть до умышленного совершения страхового случая, его провоцирования или фабрикации. Кроме того, при таком страховании у страхователя пропадает чувство бережливости и осмотрительности по отношению к предмету страхования. Поэтому не случайно, что страхование, например, имущества может иметь место лишь при наличии интереса страхователя или выгодоприобретателя в сохранении застрахованного имущества (ст. 930 ГК). Следовательно, конструкция страхования должна быть выстроена таким образом, чтобы интерес страхователя в получении страховой выплаты не превышал его интереса в сохранении предмета страхования;
7) будущность наступления страхового случая. Страхование может осуществляться лишь по поводу того события, которое произойдет в будущем. Если страхование осуществляется по поводу события, которое уже произошло, то, если это известно обеим сторонам, имеет место фиктивное страхование, где сделка, скорее всего, будет притворной (ст. 170 ГК), если же это известно лишь страхователю – имеет место сделка, совершенная под влиянием обмана (ст. 179 ГК). Говоря о будущности наступления страхового случая, следует иметь в виду, что конструкции некоторых договоров страхования допускают возможность, когда начало срока действия страховой защиты предшествует моменту заключения договора страхования. Иными словами, договору придается некая «обратная сила». Однако это может быть лишь тогда, когда ни страхователю, ни страховщику на момент заключения договора неизвестно, произошел страховой случай или нет, и договор заключается при полном их неведении по поводу данного обстоятельства;
8) вредоносность страхового случая. Как уже отмечалось, для рисковых видов страхования вредоносность страхового случая (наличие вредоносных последствий от факта его наступления) является свойством данного страхования. Если событие, предусмотренное в качестве страхового случая, объективно не может повлечь за собой никаких вредоносных последствий (например, страхование на случай пролета вороны мимо окна), то имеет место фиктивное страхование, где сделка, скорее всего, будет притворной (ст. 170 ГК). Если событие, предусмотренное в качестве страхового случая, хотя и могло повлечь вредоносные последствия, но реально их не повлекло (например, при страховании дома от землетрясения землетрясение произошло, но дом чудом уцелел), данное событие не приобретает характера страхового случая. Вредоносность страхового случая при имущественном страховании может выразиться в виде убытка, ущерба, упущенной выгоды (неполученного дохода), необходимости производства выплаты (при страховании, например, гражданской ответственности), при личном страховании – в виде смерти (гибели) застрахованного лица, ухудшения здоровья, заболевания, инвалидности, снижения трудоспособности и т. п.;
9) воздействие страхового случая на правомерные интересы страхователя, которые выступают объектом страхования. При рассмотрении объекта страхования уже отмечалось, что страхование противоправных интересов не допускается. В некоторых случаях это выражается в страховании рисков при осуществлении противоправной деятельности (например, страхование риска конфискации контрабандного груза или незаконно произведенной продукции). Здесь в роли страхового случая выступает событие, которое должно наступить вследствие законного развития ситуации.
Что касается события, на случай которого производится безрисковое страхование, то страховое законодательство каких-либо требований к этому событию или каких-либо его признаков не устанавливает.
Целью данного вида страхования является обеспечение условий существования застрахованного лица в виде получения дополнительного дохода, а не возмещение убытка, причиненного страховым случаем.
При таком страховании событие, обозначенное в качестве страхового случая, призвано выполнить лишь одну функцию – обозначить тот момент, когда возникнет обязательство страховщика по выплате страховой суммы. В силу этого страховой случай не только не должен обладать признаками вероятности, случайности и непредсказуемости своего наступления, а, напротив, должен ясно и четко обозначить данный момент. Страховой случай не должен обладать и признаком вредоносности, поскольку цель данного страхования не заключается в возмещении вреда. Следовательно, при данном страховании категория «страховой риск» (в смысле вероятности наступления страхового случая и возможности причинения вреда) не применяется вовсе, в силу чего оно является «безрисковым». Универсальным для такого страхования событием, рассматриваемым в качестве страхового случая, выступает определенная календарная дата. Например, достижение застрахованным предусмотренного договором возраста (страхование «на дожитие»), страхование детей на случай достижения ими совершеннолетия и т. п. либо дата окончания действия договора страхования.
Обоснование в целях «спасения лица» самого института страхования, понимаемого в духе его исторических канонов, «рискового» характера данного вида страхования ссылкой на непредсказуемость момента смерти застрахованного лица (а это событие в качестве риска страхователя может иметь место до наступления страхового случая или, напротив, его жизнь, к досаде страховщика, слишком затянется, что выступит уже риском страховщика) вряд ли можно считать убедительным. Продолжительность человеческой жизни и неизвестность срока ее окончания являются «рисковым моментом» всего человеческого бытия, включая существование самого человека. Кстати, с равным основанием рисковый момент в страховании можно найти в возможности банкротства самой страховой организации или бегства ее руководства со всеми страховыми резервами. Продолжительность человеческой жизни лишь в том случае выступает в качестве рискового момента страхования, когда это страхование специально предусматривает смерть застрахованного лица в качестве страхового случая.
